Дело Алексея Улюкаева

Подсудимый: Алексей Улюкаев, с 24 июня 2013 года по 15 ноября 2016 года - министр экономического развития Российской Федерации.

Главный свидетель/он же потерпевший: руководитель компании «Роснефть» Игорь Сечин

Третье действующее лицо: Олег Феоктистов, в ноябре 2016 года глава службы безопасности «Роснефти».

Улюкаев был задержан вечером 14 ноября 2016 года в офисе компании «Роснефть» на Софийской набережной в Москве. Задержание проводил Следственный комитет при оперативном сопровождении сотрудников Управления экономической безопасности ФСБ России. На следующий день Улюкаеву предъявили официальное обвинение по части 6 статьи 290 УК РФ (получение взятки лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации, с вымогательством взятки и в особо крупном размере).

15 ноября 2016 года ночью в 3 часа 6 минут на официальном сайте МИА «Россия сегодня» был опубликован комментарий пресс-секретаря российского президента Дмитрия Пескова о задержании министра экономического развития:

«Сейчас ночь. Я не знаю, докладывалось ли президенту. Это очень серьёзное обвинение, которое требует очень серьёзных доказательств. В любом случае, решить что-либо может только суд».

15 ноября 2016 года Басманный суд Москвы отправил Улюкаева под домашний арест.

В этот же день после решения суда своим указом президент Путин освободил Улюкаева от должности министра Минэкономразвития «в связи с утратой доверия».

Из заявлений Сечина и Феоктистова в ФСБ следует, что Улюкаев во время саммита БРИКС в Гоа в октябре 2016 года вымогал у Сечина взятку в размере 2 миллионов долларов США за выданное Минэкономразвития положительное заключение, предоставившее «Роснефти» право осуществить сделку по приобретению государственного пакета акций «Башнефти» в размере 50 %. Если верить словам Сечина и Феоктистова, взятку Улюкаев вымогал жестом в два пальца (знак победы) в тот момент, когда глава «Роснефти» играл в бильярд с главой ВТБ Андреем Костиным. Опрошенные в суде свидетели (корреспондент Lifenews Александр Юнашев и менеджер службы безопасности «Роснефти» Вадим Деревягин, которые были очевидцами разговора Сечина и Улюкаева на Гоа) жеста в два пальца не видели, а также не слышали, о чем конкретно говорили собеседники между собой.

Не видел жеста в два пальца и автор заявления в ФСБ Феоктистов, в ходе своего закрытого допроса в суде (подробности стали известны журналистам позже) он рассказывал, что после возвращения с Гоа Сечин пришел к нему «посоветоваться», как поступить - Улюкаев попросил у него взятку в 2 млн долларов. Тогда Феоктистов посоветовал главе «Роснефти» «проявить свою гражданскую позицию и помочь поймать коррупционера».

Как утверждал Сечин в своих показаниях на следствии (стали известны Би-би-си) и как утверждали прокуроры в суде, Улюкаев сам звонил 14 ноября 2016 года Сечину и настаивал на встрече в его офисе, где ему и был передан портфель с деньгами. Это противоречило материалам дела, согласно которым все же Сечин звонил первым, и показаниям самого Улюкаева.

Прокуроры просили суд признать Улюкаева виновным, назначить 10 лет лишения свободы строгого режима и штраф 500 млн руб.

Не признает вину. Называет себя жертвой провокации, организованной «на основании ложного доноса» Сечина и Феоктистова. Во время прений потребовал привлечь обоих к ответственности за заведомо ложный донос и оперативных сотрудников за провокацию взятки. Подчеркивал: политический вес главы «Роснефти» и его влияние несоразмерны должности. В своем выступлении в прениях отмечал, что на саммите БРИКС их беседа с Сечиным свелась к тому, что они поздравили друг друга с заключенной сделкой, и глава «Роснефти» пообещал угостить Улюкаева редким вином, которого тот «никогда не пробовал». На встречу с Сечиным, по слова экс-министра, он не напрашивался и сам ему не звонил. Наоборот – звонила секретарша Сечина секретарше Улюкаева, но тот отсутствовал в министерстве. Когда же явился, перезвонил. Сечин в телефонном разговоре настойчиво приглашал Улюкаева в свой офис, тот ссылался на занятость, в частности на заседание коллегии в министерстве, но в итоге согласился приехать к 17 часам (эти слова подсудимого подтверждали и озвученные в суде прослушки разговоров). По словам Улюкаева, он был уверен, что обсуждать предстоит готовящуюся приватизацию 19,5% акций «Роснефти», принадлежащих «Роснефтегазу». Во время встречи Сечин произнес слова «собрали объем»; по словам подсудимого, он подумал, что речь идет о средствах, которые «Роснефть» хочет направить на выкуп этих акций. На улице у офиса «Роснефти» Сечин отвел Улюкаева к елке и со словами «возьми» показал на стоящую на земле сумку. Улюкаев взял, будучи уверен, что внутри вино, которое Сечин обещал ему еще в Гоа.

Летом 2017 года уголовное дело было передано в Замоскворецкий суд столицы. Процесс стартовал 8 августа. Судья Лариса Семенова неоднократно отказывала защите Улюкаева в просьбе вернуть дело обратно в прокуратуру в связи с противоречиями в обвинительном заключении.

- Что в уголовном деле представлены разные данные о том, где, когда и как именно Улюкаев требовал взятку (в одних бумагах, местом значился Гоа, в других – Москва, в третьих – «в неустановленном месте»). - Что именно Феоктистов нашел $2 млн наличными для следственного эксперимента. Генерал ФСБ в отставке рассказывал в суде, что попросил крупную сумму у «своего хорошего знакомого, частного инвестора» (имя назвать отказался, защита Улюкаева подозревает, что это деньги «Роснефти») и передал деньги сотрудникам спецслужбы. - Что письмо о вымогательстве со стороны Улюкаева на имя главы ФСБ Александра Бортникова направил именно Феоктистов. В документе была приписка за подписью Сечина: «С учетом изложенного даем согласие на участие в оперативных мероприятиях». - Что во время встречи с Улюкаевым в офисе «Роснефти» на Сечине была звукозаписывающая аппаратура, а перед встречей его инструктировали сотрудники ФСБ о том, как себя вести и что говорить во время встречи с Улюкаевым.

- Единственного реального свидетеля беседы Сечина и Улюкаева на Гоа – главу ВТБ Андрея Костина, игравшего с руководителем «Роснефти» в бильярд - по неизвестным причинам не допрашивали ни на следствии, ни в суде. Сам он в СМИ ни разу не комментировал это дело и в частности не рассказывал, видел ли он жест в два пальца со стороны экс-министра. - Как только защита Улюкаева попросила вызвать на допрос в суд двух сотрудников ФСБ, участвовавших в оперативном эксперименте в отношении министра, те оказались сначала в «командировке», а потом (когда защита просила вызвать их повторно) – в «длительной командировке». В итоге в суде их так и не увидели. В частности «из-за командировок» в суд не явился сотрудник ФСБ Калиниченко, который направил начальству рапорт об обнаружении в действиях Улюкаева «признаков преступления». - Главный свидетель Сечин, на словах которого и строится обвинение, ни разу не явился на процесс, несмотря на неоднократные повестки суда и ходатайства защиты Улюкаева. Причина, как заявлял адвокат главы «Роснефти» – «командировки» и «усиление занятости до конца года». Стороны не стали оглашать и его показания, данные им на следствии. Прокуроры лишь один раз (после того, как окончили представлять свои доказательства) попросили вызвать Сечина. После его первой неявки больше не настаивали. - Сечин иногда комментировал ход разбирательства, еще до приговора высказываясь о виновности Улюкаева. Так, в сентябре 2017 года, когда суд уже шел, Сечин во время Восточного экономического форума сказал журналистам: «Я вам прямо сейчас дам показания. Смотрите: находясь в должности министра, Улюкаев требовал незаконного вознаграждения. Сам определил его размер, сам приехал за ним, сам его руками забрал, погрузил в машину и сам уехал. В соответствии с Уголовным кодексом РФ, это преступление». В том же сентябре 2017 года глава «Роснефти» назвал «профессиональным кретинизмом» действия прокуроров, которые публично озвучили в суде расшифровки разговоров Улюкаева и Сечина в офисе «Роснефти», повествующих о том, каким образом последний якобы давал взятку министру. По мнению Сечина, в расшифровках есть «сведения, содержащие гостайну», которые «нельзя было обнародовать». Правда, он не уточнял, какие именно сведения имеет в виду. - Отдельно ход суда комментировал пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев. Он часто подчеркивал в комментариях СМИ (также до приговора), что «обвиняемый был задержан с поличным, и суду были представлены исчерпывающие доказательства его вины».

Среди доказательств вины Улюкаева обвинение просило суд учесть при вынесении приговора психолого-лингвистическую экспертизу аудиозаписей разговоров экс-министра с Сечиным. Запись разговора в офисе «Роснефти» исследовали специалисты Кисляков и Рыженко из некоммерческой волгоградской организации «Южный экспертный центр», они пришли к выводу, что в разговоре содержатся лингвистические признаки, указывающие на предварительную договоренность собеседников; Улюкаев, по мнению экспертов, демонстрирует понимание высказываний Сечина. В речи же последнего, как сказали эксперты в суде, не было признаков провокации. При этом эксперты признали, что специально не исследовали этот вопрос. Как заявил эксперт Виктор Кисляков, реакции Улюкаева на действия Сечина были «естественными». По словам эксперта, он не мог «залезть в голову» людям на записи и делать какие-то выводы «в реальности». Однако он усмотрел «скрытое понимание» разговаривающими темы разговора.

Кроме «Южного экспертного центра» прослушку разговоров Сечина и Улюкаева в офисе «Роснефти» изучал эксперт Иванов из Института криминалистики ФСБ. Он должен был ответить на вопрос о наличии или отсутствии признаков монтажа записи. Его выводы в суде не оглашали, однако защита экс-министра обнародовала ходатайство эксперта о предоставлении ему оригинальных аудиофайлов и самого записывающего устройства. ФСБ отказалась предоставить Иванову оригинал — на том основании, что запись «содержит гостайну».

По просьбе защиты Улюкаева экспертизу прослушек проанализировала профессор кафедры судебных экспертиз МГЮА Елена Галяшина, которая, обратила внимание, что записи так и не проверили на монтаж, а сотрудники «Южного центра» игнорировали контекст разговора. Галяшина пришла к выводу, что в этой экспертизе были допущены нарушения, в частности, анализ разговоров проводился, несмотря на шумовые помехи на записи. По мнению специалиста, выводы экспертов были субъективны, произвольны и не основывались на лингвистических доказательствах. При этом, отмечала Галяшина, судя по записям, именно Сечин сначала инициировал встречу с Улюкаевам 16 ноября 2016 года, а затем и передачу сумки. По ее мнению, Улюкаев мог не понимать, что лежало в саквояже, который он получил от главы «Роснефти».

Итог

Замоскворецкий суд приговорил Алексея Улюкаева к 8 годам колонии строгого режим и штрафу 130 млн рублей. Он не сможет занимать должности ни в органах власти, ни госкорпорациях.