Запрещены в РФ

«Крымская весна». У большинства россиян это словосочетание вызывает приятные ассоциации: «воссоединение», «родная гавань», митинг в Севастополе с российскими флагами. Но для крымских татар события марта 2014 года стали настоящей трагедией. Россию они не приняли заранее: страна, в которой Сталина одобряют 52% населения, для пережившего депортацию народа не могла быть привлекательной. События, которые начали происходить на полуострове после вхождения в состав России, только укрепили крымских татар в этой неприязни.

Сегодня не проходит недели, чтобы у кого-то из крымскотатарских активистов не проходили бы обыски. ФСБ обвиняет представителей этого народа в связях с запрещенными в России мусульманскими организациями. Их называют террористами, хотя ни одного теракта они не совершили. Порой их похищают, а затем находят убитыми.

Последняя облава на нелояльных России крымских татар прошла в минувший четверг. И привела к трагедии.

Рейд

23 ноября 2017 года оперативники ФСБ и МВД Крыма провели масштабную совместную операцию «по задержанию членов запрещенного экстремистского меджлиса крымскотатарского народа». Обыски проводились сразу в трех населенных пунктах: в Феодосии, Симферополе и селе Грушевка под Судаком.

Было задержано 4 человека: 57-летний Бекир Дегерменджи (его сына Мустафу уже два года судят «за участие в массовых беспорядках у Верховной рады Крыма 26 февраля 2014 года»), 64-летний Асан Чапух, экс-председатель меджлиса поселка Грушевка Казим Аметов, а также крымскотатарский активист Руслан Трубач. Их обвинили в вымогательстве $7000 у гражданина Турции Юсуфа Айтана.

Фигурантов должно было быть больше. Оперативники хотели задержать еще и 82-летнюю Веджие Кашка, ветерана крымскотатарского национального движения, но бабушке, которую «брали» вместе с Бекиром Дегерменджи и Асаном Чапухом в симферопольском кафе «Медоборы», стало плохо. Ей пришлось вызвать «скорую», и она умерла, не доехав до больницы.

Лидеры крымских татар обвинения в адрес задержанных отвергли. «Все происходящие сегодня задержания связаны с бытовой ситуацией. К Веджие Кашка, пожилой и болеющей женщине, втерся в доверие гражданин Турции по имени Юсуф Айтан. Он одолжил у нее денег. А потом отказался отдавать. Все задержанные обращались к Айтану с просьбами вернуть деньги Веджие Кашка, так как это очень уважаемая в нашем народе женщина. Однако никакого вымогательства, угроз и прочего не было», — заявил «Новой газете» крымскотатарский активист Нариман Джелял. Сам Айтан позже заявил, что деньги действительно были, но их потратил не он, а внучка Веджие Кашка Алие, с которой они сожительствовали.

Уже по ходу обысков на задержанных начали выливать помои крымские СМИ. Не дожидаясь суда, журналисты называли их вымогателями, экстремистами и террористами. Но хуже всех досталось умершей Веджие Кашка, которую в прессе назвали «пособницей вымогателей». На травлю крымские татары ответили сплоченностью.

«Мать Тереза нашего народа»

За полтора часа до начала траурной церемонии у ворот дома Веджие Кашка в селе Новокленовка Белогорского района собираются полсотни человек. На многих домах вывешены крымскотатарские флаги с привязанными к флагштокам траурными лентами.

— Я ей только неделю назад звонила, — вспоминает одна из стоящих у дома. — Весь день звоню, а она трубку не берет. Вечером, наконец, дозвонилась, а она говорит: «Я чеснок весь день садила». Умирать она и не думала. Была невероятно активной в свои 82: ходила по судам к нашим ребятам (десятки крымских татар оказались за решеткой или попали под следствие по «экстремистским» статьям. — И. Ж.), пекла пироги адвокатам, которые их защищают. Ждала возвращения на Украину: два года растила бычка, чтобы это отпраздновать. Не дождалась. Я думаю, правильно сказать, что ее довели до смерти.

— Многие здесь сходятся в мысли, что Веджие-абла умерла не оттого, что ее хотели задержать, а оттого, что из-за нее задержали других людей. Ведь Бекир Дегерменджи и Асан Чапух просили у турка вернуть деньги, которые он занял именно у Веджие Кашка. Для Веджие-абла было страшно, что из-за ее личных проблем могут отправить за решетку других людей. Самой ей, трижды депортированной из Крыма, никакие задержания страшны не были, — говорит пришедшая на похороны крымская татарка Лейла.

Веджие Кашка для крымских татар — символ борьбы за право жить на родной земле. О ней так и говорят: «Открывшая путь на родину». Кашку депортировали из Крыма в Узбекистан в 1944 году в 10-летнем возрасте. В конце 1960-х, сразу после снятия статуса «спецпоселенца», она одной из первых крымских татарок предприняла попытку вернуться в Крым, но была изгнана за отсутствие прописки. В 1969 году ее семья пыталась вернуться в Крым второй раз, но прописку снова не дали. Вернуться на родину Веджие Кашке удалось лишь в 1974 году, причем для этого потребовалось личное заступничество академика Андрея Сахарова, который направил письмо в защиту Кашки депутату Верховного совета СССР Владимиру Щербицкому.

В доме Кашки — в советское время и при Украине — проходили сходы крымскотатарских активистов. Долгое время она помогала советскому диссиденту и радетелю за крымских татар Петру Григоренко. Один из приехавших на похороны так и сказал мне: «Она была матерью Терезой нашего народа».

На улице становится все многолюдней. Если за полтора часа до церемонии ожидающих было полсотни, то теперь — уже около тысячи человек. Прибывают постоянно: вереница автомобилей растягивается почти на километр.

— Здесь люди со всего Крыма, — объясняет мне молодая девушка Айше. — Для нашего народа смерть Веджие Кашки, да еще и при таких обстоятельствах, стала трагедией. А трагедии сплачивают.

Внезапно в толпе раздаются громкие крики «Позор!», перерастающие в скандирование. Это к дому Веджие Кашки приехал член Совета при президенте РФ по межнациональным отношениям Эскендер Билялов. Он стоит у дома всего несколько секунд, после чего спешно уходит. Люди кричат ему вслед: «Масхара! Саткъын!»

— Это значит «предатель», — поясняет Айше. — Билялов был председателем Сакского меджлиса, а потом перешел на службу к государству.

К началу похорон на улице уже не меньше 2000 человек. Тело Веджие Кашки выносят из дома. Процессия направляется на ближайшее поле — для молитвы. Всю дорогу люди подбегают к носилкам с телом, чтобы подержаться за них хотя бы секунду.

После десятиминутной молитвы слово берет один из лидеров крымских татар Нариман Джелял.

— Всевышний дал этой женщине умереть не больной в постели, а в борьбе, рядом со своими друзьями. Своей смертью она сумела сплотить наш народ, — говорит он. — У Веджие Кашки было завещание: она просила нас продолжать бороться.

Убитые и похищенные

Гибель Веджие Кашки стала апогеем преследований нелояльных России крымских татар. Но за время нахождения полуострова в составе РФ она — не единственная погибшая.

В октябре 2017 года, за месяц до гибели Кашки, СМИ сообщили, что в Крыму найден мертвым пропавший в августе 2014-го Лемар Алядинов. «Семья получила уведомление, что его тело нашли еще в 2014 году. Тело было якобы захоронено», — заявили в общественной организации «КрымSOS», занимающейся мониторингом прав человека в Крыму.

Самой первой жертвой новых порядков на полуострове стал 39-летний житель Симферополя Решат Аметов. 3 марта 2014 года он вышел к Совмину Крыма на пикет против ввода российских войск. Камеры видеонаблюдения зафиксировали, как к стоящему на площади Ленина Аметову подошли трое мужчин, двое из которых были одеты в форму самообороны Крыма. Они затолкали Решата на заднее сиденье припаркованного у Совмина автомобиля и увезли в сторону восточного выезда из Симферополя. Домой Решат Аметов не вернулся.

Поиски начались на следующий день. Аметова искала полиция и инициативные группы крымских татар. 15 марта 2014 года его труп был найден у села Земляничное Белогорского района.

После обнаружения тела Аметова Следственный комитет возбудил уголовное дело по ст. 105 УК РФ «Убийство». В ходе следствия было допрошено 270 свидетелей и проведено порядка 50 экспертиз. Задержавшие Аметова сотрудники самообороны заявили следователям, что «только увезли» его с площади, но не убивали. Установить виновных так и не удалось. («Новая» уже рассказывала об этом в №80 от 26 июля 2017).

Всего, по данным организации «КрымSOS», убитыми в Крыму с 2014 года были найдены шестеро оппозиционно настроенных к России крымских татар.

Еще 18 крымскотатарских активистов были похищены и до сих пор числятся пропавшими без вести. Самый известный случай — дело Эрвина Ибрагимова.

31-летнего активиста похитили 24 мая 2016 года на въезде в Бахчисарай, в 300 метрах от его дома. Автомобиль Эрвина остановили два человека в форме ГИБДД. На записях с камер видеонаблюдения видно, что остановившие Эрвина мужчины сначала предлагают ему выйти из машины и пройти в сторону стоящего на дороге фургона Ford Transit. Втроем они заходят за фургон, и через несколько секунд Эрвин выбегает из-за него, а двое бросаются в погоню. Они догоняют Ибрагимова, валят его на землю, заталкивают в фургон и уезжают в направлении Бахчисарайского водохранилища.

— Друзья искали Эрвина три месяца по всему Крыму. Дно водохранилища обследовали — там его не нашли, — говорит отец погибшего Умер Ибрагимов.

В июле 2016-го прокурор Крыма Наталья Поклонская заявила, что похищение Эрвина могло быть совершено с целью «дискредитировать правоохранительные органы Крыма».

«Спросили, приходилось ли мне копать ямы?»

13 сентября 2017 года в поселке Нижнегорский неизвестные люди в масках ворвались в дом Рената Параламова — торговца хозтоварами, модератора нескольких мусульманских групп в «ВКонтакте».

— Было шесть человек, — вспоминает Ренат. — Они заявили, что ищут наркотики и оружие. Затем попросили меня показать им содержимое шкафов, изъяли гаджеты, принадлежащую теще книгу «Крепость мусульманина» и потребовали ехать с ними.

— Меня вывезли за пределы поселка. Когда стал возмущаться — надели мешок на голову, — вспоминает Ренат. — Машина остановилась. С мешком на голове завели в здание на первый этаж. Потом пришел человек, который представился моим адвокатом, и первым же делом ударил меня в грудь. Мне предложили два варианта сотрудничества: остаться без здоровья или со здоровьем. Спрашивали, в какую мечеть я хожу, что знаю о Хизб ут-Тахрир (организация, признанная террористической и запрещенная в России. – Ред.) и зачем у меня на ноутбуке установлен браузер Tor. Я отвечал уклончиво, про браузер сказал, что хочу читать украинские СМИ. Им мои ответы не нравились. После очередного уклончивого ответа к ягодицам что-то прикрепили, начало током бить. Я потерял сознание. Очнулся без мешка. Приходила женщина, померила давление, сделала укол. Затем я подписал какие-то бумаги, что на все действия согласился добровольно.

Об обнаружении Рената Параламова на автовокзале Симферополя адвокат Эмиль Курбединов сообщил на следующий день после его похищения. После пыток Параламов был вынужден уехать в Херсон. Там он 15 дней пролежал в больнице, а затем и вовсе решил перебраться с семьей в Киев. Никто из издевавшихся над ним не установлен.

За полгода до похищения Рената Параламова, 15 марта 2017 года, в Феодосии был задержан Эмиль Мухтеремов.

— На улице ко мне подошли двое человек, одетых по гражданке. Они сказали, что работают в ФСБ Ялты и меня надо допросить по делу ялтинской ячейки Хизб ут-Тахрир. Дело в том, что я год назад действительно жил в Ялте, причем в местной мечети. Мы сели в машину. Долго ездили по Феодосии, узнавали, где располагается ФСБ. Затем все-таки нашли. Меня завели в кабинет, стали называть фамилии Бахтияра Топуза и Дамира Менадирова (ни один из них в участии в запрещенных организациях не обвинялся. — И. Ж.). Спрашивали, знаю ли я их? Я на все вопросы отвечал, что не знаю. Тогда они сказали, что у меня будет время подумать — день долгий. Забрали мой телефон и снова проводили к машине. Мы выехали из города и поехали в сторону Белогорска. Потом, проехав село Зыбино, мы свернули с главной дороги в поле. Меня спросили, приходилось ли мне копать ямы? Я сказал, что нет. Тогда один из них заявил, что такая возможность мне сейчас представится.

Эмиля привезли к заброшенному зданию в четырех километрах от трассы.

— Минут пять спрашивали, буду ли я все рассказывать, а затем внезапно развернулись и пошли на выход. Когда они уже вышли из здания, я услышал слова: «Да на хрен он нужен?» И все, они уехали.

Эмиль Мухтеремов — один из немногих подвергшихся пыткам крымских татар, кто решил не уезжать из Крыма. О систематическом применении пыток в Крыму говорится в докладе Верховного комиссара ООН по правам человека, однако точное число случаев не называется. Что касается крымскотатарских активистов, то применение к ним запрещенных методов допроса было зафиксировано с 2014 года как минимум четыре раза.

Уголовные дела

И Рената Параламова, и Эмиля Мухтеремова во время допросов спрашивали о том, что они знают о Хизб ут-Тахрир. На Украине эта организация не запрещена, а в России — признана террористической. К марту 2014 года в Крыму проживало, по разным оценкам, от 2000 до 10 000 ее сторонников.

Хизб ут-Тахрир призывает к установлению мирового халифата мирным путем. Ее членам запрещено брать в руки оружие.

Всего по делам «хизбов» в Крыму задержаны 25 человек, четверо из которых уже приговорены к лишению свободы на срок от 5 до 15 лет.

— В 6 часов утра на улице раздался громкий топот. Потом вижу— фонари, полный двор людей в масках, с автоматами. Все в черном, — вспоминает Мерьем Куку, супруга задержанного по делу ялтинской ячейки «хизбов» 41-летнего Эмира-Усеина Куку. — Они начали ломиться в дверь, бить ее автоматами. Потом ворвались. Мужа сразу на пол положили, надели наручники и зачитали постановление суда об обыске. Сейчас я понимаю: они пришли уже с приговором. Перевернули весь дом. Проверили морозилку, мусорку, бельевую корзину. Помню, оперативник перчатки надевает и говорит: «Не переживайте, мы сейчас все посмотрим». Все детские книги перерыли, рисунки. Нашли книги на крымскотатарском — заставили рассказать, о чем каждая. Докопались до Корана: «А что у вас их так много?» — «Ну, — говорю, — извините».

По словам Мерьем Куку, дети — маленькие Сафие и Бекир — обыск восприняли спокойно. «Знали уже, что так бывает», — говорит она.

Оперативные действия продлились шесть часов. По их окончании сотрудники ФСБ увезли Эмира-Усеина с собой. Руководивший обыском следователь заявил его семье: «Вечером вы офонареете!»

Эмиру-Усеину Куку предъявили обвинения по все тем же статьям 205.5 и 278 УК РФ. Мерьем уверена, что ее муж не имеет к «хизбам» никакого отношения.

— Его взяли, потому что он дважды отказался сотрудничать с ФСБ. Спецслужбы предлагали стать их агентом, потому что мужа очень уважали в Ялте. Он был чиновником, к нему обращались люди — даже домой приходили со своими вопросами. В 2015 году его уже задерживали за какие-то посты в «Одноклассниках», написанные еще при Украине. Тогда посадить не получилось. Зато теперь сидит. Он вообще трудно принял Россию, мы знали, что это жесткое государство.

Кроме связей с Хизб ут-Тахрир крымских татар обвиняют в отношениях с другими организациями, которые в России признаны террористическими или экстремистскими. В сентябре 2016 года широко обсуждалось признание экстремистским меджлиса крымскотатарского народа — представительского органа крымских татар, созданного еще в 1991 году. Двое зампредов меджлиса — Ильми Умеров и Ахтем Чийгоз — были приговорены к реальным уголовным срокам. Умеров — за фразу «Санкции должны заставить Россию уйти из Крыма и Донбасса», которую ФСБ сочла призывом к нарушению территориальной целостности РФ; Чийгоз — за «организацию массовых беспорядков» у Верховной рады Крыма 26 февраля 2014 года (тогда у здания крымского парламента произошли столкновения пророссийских и проукраинских активистов). Оба, правда, впоследствии были отпущены и доставлены самолетом в Турцию в результате переговоров президентов Украины, Турции и РФ.

Несмотря на то что Ахтем Чийгоз оказался на свободе, «дело 26 февраля» сохраняет свою актуальность: по нему проходят обвиняемыми еще двое крымских татар — Али Асанов и Мустафа Дегерменджи. Последний — сын Бекира Дегерменджи, задержанного вместе с погибшей 82-летней Веджие Кашкой.

Единство

Сами крымские татары беспрестанно подчеркивают, что оказываемое давление не внесло раздора в их общество, а наоборот — стало объединяющим фактором.

Так, в мае 2016 года образовалось объединение «Бизим балалар» («Наши дети»), которое занимается сбором помощи детям крымских татар, попавших под следствие или осужденных за свою политическую позицию (как в случае с признанной в РФ террористической Хизб ут-Тахрир).

—  18 мая прошлого года, в 72-ю годовщину депортации крымских татар из Крыма мы с поэтессой Лилей Буджуровой решили навестить семьи задержанных в Бахчисарае по подозрению в связях с «хизбами», — рассказывает член попечительского совета «Бизим балалар» Эльзара Ислямова. — Навестили три семьи: в одной трое детей, в другой — четверо, в третьей — шестеро. Мы привезли им денег, привезли подарки, чтобы как-то поддержать в такой тяжелой ситуации. И когда мы были в этих домах, то увидели такую картину: женщины в полной растерянности, с маленькими детьми. Семьи патриархальные, то есть мужчина в них был добытчиком, работал, а женщина сидела с детьми и занималась домашним хозяйством. И мы поняли, что в этих семьях нет и не будет уже никакого источника дохода, чтобы содержать детей. И тогда Лиля Буджурова взяла эту проблему на себя, призвала крымских татар помочь детям соотечественников. Отклик был колоссальным. Мы получили тысячи писем с вопросами: «Где счета? Куда принести деньги?»

Люди приносят деньги в «Бизим балалар» до сих пор. На каждого ребенка — а сейчас на попечении организации их 99 — получается примерно по 5000 рублей в месяц.

Существует и «взрослое» объединение родственников попавших в опалу крымских татар — «Крымская солидарность». На ее платформе люди обсуждают вопросы материальной помощи заключенным и юридические нюансы. 31 июля «Крымская солидарность» объявила марафон взаимопомощи: крымчанам было предложено скинуться монетками по 10 рублей на оплату административных штрафов участникам политических акций.

— Наш народ не сломить, — заверял меня на похоронах Веджие Кашки пожилой крымский татарин. — В депортации не умерли, и на Родине защитить друг друга сможем.