Каталонский референдум: победа или разочарование?

Каталонцев, которые отважно проголосовали за отделение своего региона от Испании на фоне побоища, учиненного против них испанскими силовиками, ждет разочарование. Европейский союз, в котором они хотят остаться в качестве независимого государства, к их сепаратистским устремлениям холоден и указывает им на закон.

Законы можно изменять, но это политический процесс, поиск нового компромисса.

На следующий день после событий в Каталонии все с нетерпением ждали реакции ЕС, полагая, что Брюссель задаст политический курс. Напрасно ждали.

Расхожее мнение, будто Европой правит Брюссель в лице чиновников Еврокомиссии, мягко говоря, некорректно. Хотя глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер и назвал свой кабинет «политическим», ЕК не может принимать важных политических решений и делать заявления за рамками своих полномочий. Бюрократия поставлена лидерами государств ЕС блюсти принятые ими законы. Это они правят Европой. По поводу каталонского референдума лидеры крупных стран ЕС в понедельник отмолчались.

Даже многие аккредитованные при ЕС журналисты, которые знают его кухню, надеялись на ежедневном брифинге вырвать из пресс-секретаря Еврокомиссии Маргаритиса Схинаса более или менее внятный комментарий на происшедшее в воскресенье.

Но он ожидаемо зачитал короткое заявление, из которого следует, что Брюссель блюдет букву закона. А из него следует, что референдум в Каталонии был незаконным, каталонская проблема — это внутренняя проблема Испании и должна решаться путем политического диалога между Мадридом и Барселоной. Но даже если бы референдум был проведен по договоренности с Мадридом и в соответствиии с испанской конституцией, покидающая страну территория оказывается вне ЕС. Правда, последнее утверждение, известное как «доктрина Проди», выдвинутая 13 лет назад тогдашним председателем Еврокомиссии, строго говоря, не является законом, но принято странами ЕС за норму.

Все же в заявлении Еврокомиссии нашлось место не только чисто юридической оценке, но и политике. Брюссель считает, что в нынешние сложные времена необходимы единство и стабильность ЕС, а не раскол и фрагментация. Он призывает Мадрид и Барселону как можно скорее выйти из состояния конфронтации и вернуться к политическому диалогу и полагается на способность премьер-министра Испании Мариано Рахоя организовать этот деликатный процесс в полном соответствии с конституцией страны и при уважении фундаментальных прав граждан.

Единственный неодобрительный сигнал по адресу Мадрида, прозвучавший в заявлении ЕК, был в словах о том, что «насилие никогда не может быть политическим инструментом». Как ни пытались журналисты вытащить из пресс-секретаря слова осуждения действий испанских силовиков или намек на возбуждение против Испании дела по статье 7-й Лиссабонского договора, предполагающей исключение из ЕС за грубые нарушения прав человека, он молчал, как партизан.

Каталония — это не Сербия и не Македония. В ней действуют все обязательные для стран ЕС нормы и принципы (т.н. Acquis), ей не нужно сдавать жесткий приемный экзамен на соответствие «копенгагенским критериям».

Постпред Каталонии при ЕС Амадеу Альфатадж, с которым мы беседовали в преддверии референдума, уповал на принятие такой законодательной нормы, которая позволяла бы «внутренее расширение» ЕС, т.е. облегченную процедуру вступления в союз новых государств, возникших на его территории. Но прием в ЕС — это, прежде всего, политический акт, за который должны проголосовать все члены союза. Вряд сейчас можно себе представить, что за такое проголосует Испания, лишившаяся самого богатого региона. Да и другие члены ЕС вряд ли готовы открыть такой «ящик Пандоры».

Но не все государственные лидеры отмолчались. Премьер-министр Бельгии Шарль Мишель, чья страна состоит из трех разных по языку, экономике и культуре регионов, еще в воскресенье в своем твите призвал Мадрид и Барселону вернуться к политическому диалогу и осудил насилие. За последние полвека его страна шесть раз изменяла конституцию, превратилась из унитарного государства с одним государственным языком в почти конфедерацию. Каждый раз политический переговорный процесс сторон был долгим и изнурительным, но побеждал компромисс. Появилось даже такое понятие, как «компромисс по-бельгийски». Горячим каталонцам и испанцам, видимо, поучиться у северных собратьев (нынешняя территория Бельгии была когда-то частью Испанских Нидерландов).