Антивоенные акции начались в Москве еще до активных боевых действий и даже до крымского референдума. Как только сенаторы разрешили Путину использовать вооруженные силы — сразу и началось. Первым был несогласованный митинг 2 марта 2014-го. Активисты раздавали листовки «Нет интервенции!» на подходе к Генеральному штабу. Пришло человек пятьдесят с плакатами и без, ОМОНа было раза в три больше. Митингующих стремительно разогнали, и они дворами переместились на Манежку к Историческому музею. Странная идея — проводить антивоенную акцию возле памятника маршалу Жукову. Но в столице куда ни плюнь — генерал или маршал, деваться некуда.
Уже тогда пацифистские действия воспринимались народом как проукраинские. «Это митинг в поддержку Украины!» — говорили прохожие, морщась. Не против войны, а в поддержку другой страны. И опять появился ОМОН. Было объявлено, что кто-то положил у постамента неопознанный предмет, который вроде бы, кажется, может оказаться взрывчаткой. И стали зачищать площадь. Время от времени кто-то кричал «Нет войне!», его стремительно винтили. Брали жестко, отрывали руки от перил, одного из подростков уронили головой об асфальт.
Возле оцепления стояла невысокая дама в очках, очень похожая на Наталью Горбаневскую, и о чем-то говорила с ОМОНом, пыталась что-то им объяснить.
А потом кто-то запел слабым голосом «Пусть всегда будет солнце». Всем было очень страшно.
Антивоенный митинг в Петербурге. Август 2014. Фото: Елена Пальм / ТАСС / Интерпресс
В тот же день прошел антивоенный митинг на Дворцовой в Питере. Туда пришло около 400 человек. До многотысячных маршей мира с всероссийским охватом оставалось еще полгода. Первый Марш состоялся лишь в сентябре. Стране потребовалось шесть месяцев, чтобы проснуться и оценить масштаб катастрофы.
Тогда же стартовало анти-антивоенное движение. С этого момента любая пацифистская акция будет сопровождаться мрачными людьми с плакатами «Марш Мира — марш пособников убийц», «Донбасс, прости за предательский марш» и так далее. Их меньше, но в отличие от пацифистов они всерьез настроены драться. Впрочем, страсти накалились с обеих сторон. Классическая перепалка из-за полицейского ограждения: «Ты фашист! — Нет, ты фашист! — Ты убийца! — Нет, ты убийца!»
И началась политика. Требования остановить войну и вывести войска стали сопровождать каждый протестный митинг. Массовое антивоенное движение стало частью протестного, которое и поглотило его в итоге. Сегодня требование прекратить войну меркнет на фоне требований сменить власть.
В фейсбуке есть сообщество «Российское антивоенное движение». Большинство записей в нем, вопреки названию, вовсе не о мире, а о кровавом режиме. Вплоть до перепостов украинских пропагандистских ресурсов.
Для Украины мир — это как белый флаг, все равно что сдаться агрессору. В России, особенно сейчас, о мире не думают. Когда закончилась активная фаза пропагандистской войны, меньшинство заняло отчетливо проукраинскую позицию, ему противостоят ура-патриоты, а большинству все равно. Многие даже не знают о том, что идет война.
Когда в Москве проходила пацифистская акция «Общая кухня» (выносили стол на улицу и пили чай с украинцами), первый же подошедший удивил. Молодой парень, по виду преуспевающий менеджер. Телевизор явно не смотрит. При слове «война» встревожился. Долго выяснял, с кем и где. Когда понял, что лично ему ничего не угрожает, попрощался и пошел по своим делам. Типичная реакция. Отсюда далеко до проявлений солидарности и тем более диалога.
Акция «Общая кухня» в Москве. Один из прохожих рассказывает Оле (Украина) о своей любви к коммунизму и тут же спрашивает: "А что у вас там по телевизору говорят?" Фото: Виктория Одиссонова / «Новая»
Все пацифистские акции за эти три с половиной года были направлены в сущности не против войны, а против взаимной ненависти. Основной тезис: мы не можем отозвать войска, но мы можем лучше относиться друг к другу и продолжать общаться, а ненависть лишь подпитывает войну. Тезис предельно наивный, негероический.
Наивной была акция «Новой газеты» «Поздравления оттуда сюда» в декабре 2014-го. 30 музыкантов из обеих стран поздравили тогда друг друга с Новым годом и сказали теплые слова. Шевчук, Скрипка, Сурганова, Джамала… Было много просмотров, об этом написали все СМИ как о первом русско-украинском антивоенном проекте.
Люди удивлялись, что такое вообще возможно: они стреляют, а мы разговариваем.
Ни в 2015-м, ни в 2016-м повторить этот опыт не удалось. Прекраснодушие иссякло, украинские музыканты отказывались идти на контакт, с некоторых пор на Украине любые попытки диалога рассматриваются как козни ФСБ. Наши тоже отказывались, но по другой причине — не хотели ассоциировать себя с протестным движением. Да и не верили, что это имеет смысл. Казалось бы, все напрасно. Но за нашей акцией последовал десяток других диалоговых инициатив.
Одна из них — акция «Завтрак на границе», инициированная Ольгой Поляковой. Утром 9 мая 2016 года она свела сотню людей с обеих сторон, и они беседовали по скайпу. Запорожье, Киев, Харьков, Львов, Кременчуг, Крым, Санкт-Петербург, Тагил, Якутия. И опять неудача. Отзывы участников: они видят только негатив, разрыв между нами будет увеличиваться. Плюс море ненависти в комментариях: там наших убивают, а они завтракают! О чем говорить, если даже встречи антивоенных активистов и правозащитников с обеих сторон проходят тяжело, со скрипом, каждый раз приходится мучительно искать точки схода. Зато точки расхождения находятся быстро и без труда. Если так тяжело им, стоящим на одних позициях и делающим одно дело, что говорить о других.
Чуть ли ни единственный человек, которому удалось наладить диалог, пусть и в небольших масштабах, — Варя Даревская. С 2015 года она пачками возит письма из Москвы в Донецк, из Луганска в Киев, из Киева в Горловку… Люди, которые, казалось бы, должны ненавидеть друг друга лютой ненавистью, пишут: «Любимые, дорогие, простите нас, мы хотим мира!» Ей удалось достучаться до украинских СМИ, частично письма выходили в газетах. Фактически это почта мира.
Варя говорит: «Что у нашей оппозиции, что в Киеве — черно-белый мир в голове. Я уже не говорю о тех, кто смотрит телевизор, там вообще беда. И пока мир черно-белый, мы не договоримся. Это же не Путин с Порошенко стреляют друг в друга. Это люди. Надо попытаться с ними поговорить». Но что может сделать один человек, мечущийся между охваченными ненавистью странами?
На все это накладывается полицейский прессинг. В Киеве я слышал такую шутку: «При слове «мир» я хватаюсь за пистолет». Другой вариант: вызываю полицию. А у нас это даже не шутка. Антивоенный «Дезертир-фест» два года подряд разгоняли дубинками. Досталось и музыкантам, и зрителям. Фестиваль крошечный, народу мало, но даже такой, оказывается, представляет угрозу для власти.
Все акции теперь надо планировать с прицелом на зал суда. Весной 2016-го автобусы полиции гонялись по центру Москвы за передвижной выставкой «НЕ МИР». Так охотятся за террористами и мятежниками, а это всего лишь художники-пацифисты. Они даже на пятую колонну не тянут — ни у кого ничего не требовали, никого не обвиняли. Но на одной из работ, приехавшей из Киева, — украинский флаг, а на нем… «Я люблю вас росiйскi люди». Если на Украине в наше время нашелся человек, который любит россиян, что в этом плохого? Радоваться надо, так нет ведь…
Такова история антивоенного движения на сегодняшний день: аресты, политическая ангажированность, серия неудач, море непонимания. И кучка людей, которые судорожными усилиями пытаются соединить расползающееся пространство. Потому что:
1. убивать людей нельзя, даже если у них очень неприятные взгляды;
2. нельзя же просто так сидеть и смотреть;
3. находиться среди люди, полных ненависти, некомфортно и опасно;
4. нам есть что сказать друг другу, помимо политических лозунгов, мы лучше и добрее, чем наши политики.