В это воскресенье питерская полиция жестко пресекла митинг в поддержку преследуемых мусульман Мьянмы. Из 200 человек, вышедших на Дворцовую площадь, были задержаны не менее 130. На следующий день глава Чечни Рамзан Кадыров объявил, что в митингах в поддержку Мьянмы нет надобности. «Этот вопрос уже стал проблемой номер один, которую обсуждают в мире», — заявил он.

Это заявление разительно отличалось от тех, которые звучали еще на прошлой неделе. Тогда глава Чечни возмущался тем, что в Мьянме убиты тысячи человек и что российские СМИ молчат об этом. «Даже если Россия будет поддерживать шайтанов, которые совершают эти преступления, я против позиции России», — заявлял Кадыров.

Тогда в его речи звучали недвусмысленные намеки не только на самостоятельную внешнюю политику, но и на самостоятельные военные действия:

Все эти заявления и митинги (сначала возле посольства Мьянмы в Москве, а потом гигантский — в Грозном) удивительно напоминали советские «пятиминутки ненависти», когда население всей страны в приказном порядке вдруг обнаруживало, что оно срочно борется за мир во всем мире и осуждает кровавую израильскую военщину.

Разница заключалась в том, что официальные российские власти кровавую мьянмскую военщину не только не осуждали, а ровно наоборот: заблокировали в марте соответствующую резолюцию Совбеза ООН. Более того, все эти заявления прозвучали ровно в тот момент, когда Путин накануне саммита БРИКС в Китае встречался с председателем КНР Си Цзиньпином.

Россия поставляет Мьянме военную технику, а Китай со времени прихода к власти в Мьянме правительства Аун Сан Су Чжи является патроном этой страны. Таким образом публичные демонстрации в поддержку угнетаемых мусульман Мьянмы были на самом деле публичной демонстрацией бессилия России, причем в самой чувствительной — международной — области.

Сразу после встречи Путина с Си Цзиньпином Кадыров заявил, что президент полностью разделяет его позицию. «Я благодарю президента России Владимира Путина, который осудил насилие против мусульман», — написал Кадыров.

Поскольку Мьянма — страна от России далекая, и большинство россиян мало понимают в совершающихся в ней событиях, я попыталась разобраться, кого же все-таки предлагалось осудить. Все мы, например, давно знаем, что мирную религию ислам преследует кровавая израильская военщина. Угнетают мирных мусульман также кровавые американцы и кровавые европейцы.

Но буддисты? Как? Неужели и кровавые буддисты преследуют мирную религию ислам?

Прежде всего — Мьянма очень бедная страна. В бедных странах всегда все рельефней: они и живут, и воюют в каменном веке. В ней есть множество религиозных (в том числе мусульманских) меньшинств, которые являются гражданами Мьянмы, но на самой границе с Бангладеш, в штате Ракхайн, живет мусульманское меньшинство рохинджа, которых власти Мьянмы считают мигрантами и гражданства не дают.

Власти Мьянмы считают, что эти люди отчасти были завезены в Бирму англичанами в колониальные времена, отчасти же перебрались через границу совсем недавно. Грубо говоря, с точки зрения бирманских властей, рохинджа не дают права гражданства по той же причине, по которой власти Москвы не дают гражданства таджикам.

Кроме этой формальной отговорки, есть еще, вероятно, и другие причины. Одна — это араканская бойня 1942 г. Англичане тогда вооружили рохинджа, чтобы те противостояли японцам, однако рохинджа использовали оружие, чтобы уничтожить местное буддистское население. Они вырезали около 50 тыс. чел.

Второе обстоятельство — это геноцид 1971 г., произошедший в соседней Бангладеш. Тогда во время войны за независимость пакистанская армия в союзе с исламскими террористическими организациями занималась систематической резней буддистов и разрушением их храмов. Оценки количества мертвых разнятся: от 300 тыс. до 3 млн чел., но это было именно систематическое планомерное уничтожение. Пакистанская армия, в частности, по спискам уничтожала элиту: врачей, журналистов, писателей, художников, инженеров… «Убейте три миллиона, и остальные будут есть у нас из рук», — говорил тогда пакистанский генерал Яхья Хан, и армия следовала этому рецепту.

Можно легко предположить, что араканская резня 1942 г. до сих пор действует на отношение властей Мьянмы к рохинджа.

Чеченские власти, говоря о преследованиях мусульман-рохинджа, ссылались на доклады международных правозащитных организаций.

Проблема, однако, заключается в том, что правительство Мьянмы, которое с недавних пор возглавляет Нобелевский лауреат премии мира Аун Сан Су Чжи, не только называет своих противников террористами, но утверждает, что часть действующих в регионе НКО является их прямыми пособниками. Если верить правительству, то в одном случае сотрудники одной из таких организаций прямо участвовали в осаде террористами буддийской деревни в штате Ракхайн. В другом случае бисквиты, розданные беженцам, почему-то оказались среди провианта террористов.

В правительстве Мьянмы также говорят о жертвах. В частности, они утверждают, что именно 3—4 сентября, то есть ровно тогда, когда и происходили митинги, представители террористической «Армии спасения Аркан рохинджа» напали на район Маунтау и сожгли сотни жилых домов. Они также сообщают о тысячах буддийских беженцев, покинувших район операций исламских террористов.

К этим словам следует отнестись серьезно. Дело в том, что во время власти военной хунты в Мьянме было довольно много сепаратистов, часть которых поддерживалась Китаем. Сразу после победы на выборах Аун Сан Су Чжи обратилась к китайцам за поддержкой. Китайцы собрали повстанческих лидеров и привезли их на чартере в столицу Мьянмы, где с повстанцами и был заключен мир. Речь шла прежде всего об «Армии Коканга» и «Армии объединенного государства Ва», представлявших довольно мощные структуры. Ва, к примеру, имели 20 тыс. вооруженных людей, контролировали собственную территорию, на которой имела хождение китайская валюта, зарабатывали на жизнь торговлей наркотиками и использовали тяжелую китайскую технику: БТРы и артиллерию. Очевидно, что правительство, которое способно на такие шаги, по крайней мере заслуживает, чтобы его выслушали.

Докладов правозащитных организаций, обвиняющих власти Мьянмы в ужасающем насилии по отношению к мусульманам, действительно много. Один из них — это отчет Комиссариата ООН по правам человека, опубликованный 9 февраля 2017 г.

Заглянем в этот отчет и мы.

В отчете сообщается, что представители Верховного комиссариата ООН по правам человека побывали в лагере беженцев рохинджа на территории Бангладеш, перебравшихся туда из-за преследований со стороны буддистского правительства Аун Сан Су Чжи. Из 204 опрошенных беженцев, гласит отчет, 134 (65%) рассказали об убийствах, 115 (56%) — об исчезновениях, 88 (43%) — об изнасилованиях, 131 (64%) — о сожжении и уничтожении имущества и т.д. Отчет также свидетельствует, со слов беженцев, что буддистское правительство вооружило местное население, и те принялись уничтожать мусульман, с которыми они до той поры жили в мире.

Однако, увы, отчет при этом никак не объясняет, что же случилось в Мьянме, чтобы власти начали уничтожать рохинджа, и почему они дали оружие в руки местному населению? Только в одном-единственном месте отчет упоминает, что «силы безопасности Мьянмы наводнили район с того момента, когда 9 октября несколько сотен мужчин якобы напали на три пограничных поста, расположенных в районе».

Комиссариат ООН по правам человека не попытался установить, кто эти люди, якобы напавшиена пограничные посты. Более того, комиссариат ООН утверждает, что этих людей не существует. Дело в том, что ни одно из опрошенных комиссариатом ООН лиц «не сообщило о том, что он был свидетелем или жертвой этого якобы нападения».

Что же рассказывают беженцы комиссии ООН? Вот типичный рассказ:

Комиссия принимает этот рассказ как совершенно достоверный, поскольку, как добавляют чиновники ООН, есть файл со снимками следов от пуль.

Это чрезвычайно странное утверждение. Все, что есть у комиссии, — это взрослый мужчина с пулевыми ранениями. Пулевые ранения, конечно, можно получить и способом, описанным выше, но чаще всего их получают в бою. Исламистский боевик, эвакуированный в тыл, разумеется, будет заинтересован в том, чтобы рассказать душераздирающую историю о том, как его расстреливали ни за что ни про что кровавые буддисты. Но комиссия, претендующая на объективность расследования, не имеет права верить подобным рассказам. Очень возможно, что если она расспросит этого раненого по-настоящему, то ей удастся многое выяснить о тех «якобы нескольких сотнях мужчин», которые якобы напали на полицейские посты.

Вы, конечно, удивитесь, как офис Верховного комиссара ООН по правам человека мог составить такой странный отчет, который сделал бы честь российскому СК. Однако ларчик раскрывается очень просто.

Знаете, как зовут верховного комиссара ООН по правам человека? Его зовут Зейд Раад аль Хуссейн, и он сын иорданского канцлера и теоретический наследник трона Ирака.

Если следовать методике ООН, то можно представить, как бы по тому же лекалу отчет о результатах Второй мировой. Были бы проинтервьюированы сотни тысяч немецких беженцев. В докладе содержался бы рассказ о систематической кампании террора со стороны Англии, Франции, СССР и США. В деталях бы описывалось и бомбардировка Дрездена, и как вдоль дорог Восточной Пруссии, по которым наступали русские солдаты, лежали тела убитых и изнасилованных немок. Вполне вероятно, в этом бы не было ни слова неправды. Только вывод содержался бы такой: кампания террора против гражданского населения была связана с якобы имевшим место нападением немцев на Польшу, однако ни одна из опрошенных им жертв не подтвердила факта этого нападения и не пострадала в результате его.

В том же духе составлены заявления других маститых международных организаций: Amnesty International «Остановим кампанию насилия против рохинджа».

Поскольку мы не можем рассматривать отчеты НКО в качестве единственного источника информации, давайте обратимся к другим. В первую очередь, к отчетам think tank Индии и Сингапура — двух стран, которым не все равно, что происходит в регионе.

И в Сингапуре, и в Индии считают, что в долгий конфликт между буддийским большинством Мьянмы и меньшинством рохинджа вмешались иностранные террористические группы.

Это вмешательство началось октябрьской атакой подготовленных террористов на пограничные посты. Эта атака и вызвала жестокий отпор правительственных сил.

Главная террористическая группировка, которая действует среди рохинджа, — это «Армия спасения рохинджа», она же бывшая Harakah al- Yakin. Согласно отчету индийской International Crisis Group, ее возглавляет комитет из 20 лидеров. Ее глава — Ата Улла, этнический рохинджа, родился в Карачи и вырос в Саудовской Аравии, где он получил религиозное образование. Судя по всему, Ата Улла получил военную подготовку в террористических лагерях в Пакистане. Остальные члены группы, вероятно, прошли аналогичную подготовку или являются ветеранами Афганистана и Пакистана. ICG отмечает, что поддержку рохинджа оказывают практически все известные международные исламистские террористические группы: в частности с запрещенными в России ИГИЛ, «Аль-Каида», Талибан и пакистанская Лашкаре-Тайба.

О том же самом террористическом интернационале пишут аналитики Ясминдер Сингх и Мухаммед Азик бен Яни из сингапурского Rajaratnam School of International Studies. Они называют все происходящее джихадом со стороны радикальных мусульман и обращают внимание на сотрудничество его организаторов с запрещенными в России ИГИЛ, Лашкаре-Тайба и Талибаном.

Одновременно из района операций террористов бегут тысячи буддистов. Начинается этнорелигиозный конфликт, при котором ни один рохинджа не может чувствовать себя в безопасности и является легким объектом для вербовки. «Развяжем джихад, а дальше увидим».

Одновременно начинает работу хорошо отлаженная пропагандистская машина «евроджихада» с участием полезных международных идиотов. Эта машина работает тем более хорошо, что лагеря беженцев точно так же контролируются террористами. Беженцы а) заинтересованы в преувеличении своих несчастий, ибо иначе им не предоставят помощи, и б) боятся репрессий со стороны контролирующих эти лагеря террористов.

Басаеву было важно развязать войну на Кавказе. Она обеспечивала ему статус и деньги. Не важно было даже, кто эту войну тактически выиграет: важно было, что она приведет к радикализации ислама.

Таким образом, получалось, что Кремль должен был, по мнению главы Чечни, одобрить то же, что одобряет ИГИЛ и «Аль-Каида». Он должен был одобрить иностранное террористическое вторжение на территорию суверенного государства.

Кроме этого, Россия сотрудничает с Мьянмой. Мы блокировали резолюции против Мьянмы в Совбезе ООН, и мы поставляем ей оружие.

И, наконец, напомню, вся эта история происходила во время встречи Путина и Си Цзиньпина. А Китай интересует именно провинция Ракхайн: она предоставляет Китаю выход к Индийскому океану. Именно через Ракхайн идет китайский трубопровод, который доставляет нефть из Бенгальского залива в Южный Китай. Там же, в одной из прибрежных деревень, китайцы сейчас строят порт на 7,3 млрд долл. и индустриальный парк на 3,6 млрд долл. в рамках своего амбициозного проекта «Шелковый путь».

Из этого очевидно, почему (хотя бы и с большой задержкой) Кремль обозначил свою позицию, и на Дворцовой площади начали винтить демонстрантов.