Учетом беспилотников займется ФГУП «ЗащитаИнфоТранс». Как писали СМИ, предполагается, что владельцы летательных аппаратов должны будут приобрести за 200—300 рублей радиочастотную метку. По некоторым оценкам, в России летает около 500 тысяч различных беспилотников, то есть регистрация вынет из кошельков граждан не менее 100 миллионов рублей. Представители Федерации авиамодельного спорта называют радиочастотные метки «бессмысленными».

«Какова цель введения тяжеловесной процедуры с явно обозначенной коммерческой подоплекой, кроме как залезть в карман авиамоделистам и любителям летающих игрушек? Заставить мальчишек с авиамоделями платить за каждую покупку модели, которых за сезон требуется не один десяток, а потом заплатить за каждый ремонт и за утилизацию», — говорится в сообщении на сайте федерации.

Клуб юных техников работает на первом этаже поселковой трехэтажки. Здесь можно было бы открыть музей 1970-х — вытертые дощатые полы, стены, до половины выкрашенные синей краской, висящие под потолком «схематички», похожие на птеродактилей. В мастерской тихо, как говорили советские учителя, «слышно, как лампочка гудит» (лампы здесь тоже аутентичные). Занятия начнутся в конце августа.

«С новичками начинаем вот с такой малюськи», — преподаватель Сергей Ильин снимает с крючка голубой самолетик величиной чуть больше ладони. Второклассники (ребят помладше не принимают, потому что они «больше семи минут на месте не сидят») выпиливают крылья лобзиком из фанеры и ошкуривают по контуру. Затем нужно выстругать рубанком хвостовую балку, приклеить стабилизатор, врезать киль, собрать крыло с пилоном и прикрепить на нос груз — кусок свинца. На это уходит два-три месяца. Модель опробуют в полете и, если ничего не надо переделывать, красят.

В распоряжении кружка одна банка эмали, поэтому все самолетики новичков одинакового цвета. «Знаете, как летают, можно на 200 метров запулить», — посмеивается Сергей Вадимович. Запускают такие модели при помощи дощечки с резинкой. Полеты проводят в соседней хоккейной коробке.

В кружок записаны 14 человек, «но если одновременно приходит хотя бы половина, занятие, считай, сорвано, будут обсуждать майнкрафт». Здесь требуется ручная работа — не только с материалами, но и с людьми. Мастер знает, где учатся его мальчишки, в каком доме живут, кем работают их мамы и есть ли папа. У многих непростые семейные обстоятельства, ведь клуб находится в рабочем поселке в пригороде Энгельса.

На первом столе пришпилена бумажка с именем владельца — Гордей. Его мама работает воспитательницей в детском саду, радуется, что в поселке остался бесплатный детский клуб, ведь только проезд до города в одну сторону стоит 26 рублей. «Вчера приходил Кирилл. Парень с руками, но шалопутный — пропадал на два года, а теперь опять хочет заниматься. Живет в общаге, мама работает на базаре за 12 тысяч рублей, папы меняются, но маму он очень любит». Надежда кружка — Никита, ему уже 16 лет, учится в индустриальном колледже, который шестьдесят лет назад окончил Юрий Гагарин. На дорогу от Приволжского до Саратова уходит два часа в один конец, поэтому на занятия в клуб Никита теперь ходит редко.

Спускаемся в подвал — еще глубже в историю. «Токарный станок 1956 года рождения, у него паспорт есть, — Ильин похлопывает зеленого мастодонта по прохладному боку. — На нем точим гильзы для моторчиков. Вот тот помоложе, но он почти мертвый. Это координатно-расточной станок, фирма «Хакерт», роскошная вещь, жаль, встроенный микроскоп сломался. Мальчишки работают на шкурильном станке, правда, он уже плоховат, и на шлифовальном». Сергей Вадимович делится хитростями ухода: «старичков» нужно не только смазывать маслом, но и присыпать сверху стружкой, иначе в подвале жилого дома их съест коррозия. В прошлом веке эту технику списали с авиаприборного завода, которому принадлежал клуб.

Ильин начал вести детские кружки, когда учился на пятом курсе физфака. Его первые воспитанники до сих пор выступают на авиамодельных соревнованиях для взрослых спортсменов. «Трое ребят из моей первой группы стали мастерами авиамодельного спорта. Сергей Чемилов — программист, сейчас в Силиконовой долине. Братья Власовы окончили университет, продавали снегоходы, а когда бизнес зачах, устроились токарями на завод. Им нравится, по вечерам делают модели». В большую авиацию никто не пошел, как говорит Ильин, «быть инженером на авиа­­за­воде — совсем не романтично».

По основному месту работы Сергей Вадимович — преподаватель кафедры теоретической физики СГУ. «После аспирантуры диссертацию написал, а защищать не стал — я тогда модели пускал вовсю. Заниматься надо тем, что у тебя очень хорошо получается».

Крышка футляра, в котором хранятся «взрослые» модели Ильина, оклеена эмблемами соревнований. Сколько их было, моделист не считал, «этапов кубка мира выиграл десятка полтора». Сергей Вадимович достает из отделений ящика крылья и хвост (перевозят модели в разобранном виде) и собирает «птицу» размером почти с человека. Это резиномоторная модель, ее двигателем служит резиновый жгут — перед запуском его надо растянуть на 30—35 метров. Ильин показывает моток узкой бежевой резинки: «Правда, на лапшу похожа? Так и называется. В переводе на наши деньги стоит 800 рублей и еще полдоллара смазка. На соревнованиях взлететь на ней можно один раз».

«Лапшу» выписывают из Канады. Большинство комплектующих авиамоделисты делают своими руками или заказывают у левшей, специализирующихся на определенной детали. Сергей Вадимович раскрывает пластиковые коробочки с сокровищами — о своих бобышках и цапфах (это элементы пропеллера) рассказывает так, будто Пушкина читает. «Такие бобышки делают три человека в мире, двое на Украине, третий я. В ней больше 200 деталей, а весит она 28,5 грамма». В ящике с инструментами — медицинские зажимы и пинцеты, соответствующие масштабу работ: вот ролик-крючок для резиномотора, весящий 1,2 грамма (в два раза легче, чем у соперников из Казани), и микроскопические гвозди из титана (стальные на грамм тяжелее).

Региональные власти авиамодельный спорт не финансируют. Из поездки на один из чемпионатов мира Сергей Вадимович вернулся, похудев на 18 килограммов: «Суточных не было, как мне сказали: до места вас организаторы везут, а там как-нибудь проживешь. И правда, прожил. Занял четвертое место».

«За рубежами родины авиамодельным спортом занимаются в основном люди пенсионного возраста. В том-то и прелесть, что здесь, в отличие от легкой атлетики или хоккея, можно выступать всю жизнь и показывать лучшие результаты, так как с годами модели становятся совершеннее, а материальное положение спортсмена укрепляется и позволяет больше времени уделять тренировкам. За сборную США выступал 87-летний спортсмен. Идет по полю, качается, а пустил модель — и занял третье место на чемпионате мира».

Федеральный закон о беспилотниках Госдума приняла сразу в первом и втором чтениях 22 декабря 2015 года, президент подписал его 30 декабря. Нововведения обосновали нуждами борьбы с терроризмом. Как отметил глава комитета ГД по транспорту Евгений Москвичев, даже игрушечный вертолет может быть «опасен в случае применения в условиях терактов». Первоначальная редакция документа предписывала регистрировать каждый летательный аппарат весом больше 250 граммов в Росавиации и ФСБ (сообщив название, производителя, дату изготовления, вес, размер и т.д.), владельцы должны были получить сертификаты летной годности и свидетельства авиационного персонала гражданской авиации. Эта версия закона на практике не заработала, так как не были приняты подзаконные акты.

Летом прошлого года были приняты новые правила, вступившие в силу с 5 июля 2017-го: вместо регистрации в федеральных службах беспилотники массой от 250 граммов до 30 килограммов должны быть поставлены на учет, вести который будет ФГУП «ЗащитаИнфоТранс». Как сообщалось в прессе, предполагается, что владельцы летательных аппаратов будут оплачивать пошлину в размере 200—300 рублей и получать радиочастотную метку с информацией о владельце.

«На данный момент ФГУП «Защи­таИнфоТранс» не производит постановку на учет», — сказано в объявлении на сайте предприятия. Как говорится в сообщении, для исполнения федерального закона нужно постановление правительства, утверждающее порядок учета. Сейчас такой документ «разработан и готовится к направлению в Минюст». Как отмечается на сайте, «до вступления в силу обозначенного акта не существует оснований для наступления административно-правовых последствий для граждан».

В борьбу депутатов с террористами на игрушечных самолетиках авиамоделисты не верят. «Начальникам надоело, что их дачи фотографируют», — смеется Сергей Вадимович. Смеется он невесело: 300 рублей с модели — сумма невесомая в сравнении с зарплатой депутатов, а не родителей самоделкиных из поселка Приволжский.

Авиамодельные кружки оказались на грани вымирания задолго до нынешних законодательных инициатив — из-за тотального безденежья. Для строительства моделей нужна бальза (очень легкая древесная порода), карбон, смола, кевлар, алюминий, краски, а также сверла, напильники, плоскогубцы и т.д. Сейчас кружковцы Ильина пользуются материалами, которые он накопил за десятилетия спортивной карьеры (когда-то члены сборной области получали расходники от ДОСААФ). Запасов хватает, так как школьники занимаются самыми простыми планерами, «если бы тут было 20 перспективных ребят, строящих серьезные модели, через два месяца мы бы остались с пустыми руками, пришлось бы ножки от стульев отпиливать». Руководитель кружка работает на полставки, зарплата — 4 тысячи рублей.

«В нашем клубе из трех кружков, специализировавшихся на разных классах авиамоделей, остался один. В Саратове кружок авиазавода исчез вместе с заводом. На городской станции юных техников руководитель авиакружка умер десять лет назад, замены не нашлось. На областной станции два ветерана авиамоделизма на свои деньги обустроили мастерскую, сделали ремонт, а теперь их просят на выход — здание понадобилось центру тестирования ЕГЭ, — рассказывает Сергей Вадимович. — Для запуска кордовых моделей нужен кордодром — асфальтированная площадка с сеткой. Кордодром был в саратовском детском парке, теперь на этом месте коммерческие аттракционы».

В 1980-е в областных соревнованиях авиамоделистов участвовали более 600 школьников. В нынешнем году приехали четыре команды из Саратова, Энгельса и Вольска — всего 16 детей.