Вечно слышу стоны бывших —
словно кот из мешка, —
Не простивших, не забывших ни словца, ни шажка:
Они счастливы теперь, всем им дадено,
Ну а я был лютый зверь, лох и жадина.
Им и счастье полной чашей, — а была нищета, —
И квартира лучше нашей, и партнер не чета!
Все равно глядят оне в мою сторону,
Хоть в моей-то стороне все по-старому.
Разбежались, разуверились, прощай, по газам!
Как люблю я эту ненависть. Она мне бальзам.
Было десять лет назад, смылось начисто...
Это вроде, так сказать, знака качества.
Уж и так тебе отрада — и питье, и кутья,
А тебе зачем-то надо, чтобы я, чтобы я.
Только я-то не кутья, я морожено,
И меня тебе, дитя, не положено.
А уж вы, друзья-абреки, — целый клир, черт бы с ним,
С кем развел меня навеки русский мир,
русский Крым, —
Эти тоже все глядят в мою сторону,
Приманить меня хотят, да по-скорому.
Все, казалось бы, досталось — и флажок, и совок,
А нужна такая малость — мой шажок, мой кивок!
Ни Кобзона не хотят, ни МихАлкова —
Все-то помнят, не простят меня жалкого!
Без меня их мир неполон и постыл, как полОн,
Без меня их пир несолон, да и хмель не хмелен,
Словно пылью все в дому занавесило.
Мне привычно одному — им невесело.
Уж и так твоя бригада — и коза, и свинья,
А тебе зачем-то надо, чтобы я, чтобы я.
Только я-то не темляк, не обоймица,
И меня тебе, земляк, не обломится.
Вот и Родина, щеляста, вроде старой скамьи:
Уж и так процентов на сто — все свои, все твои!
Где подобный монолит, не припомню я:
Если что и заболит, то фантомное.
Всех вберет твоя ограда, обведя, притая,
А тебе зачем-то надо, чтобы я, чтобы я!
Но учись ценить и ты, вместо верности,
Горький вкус неполноты, словно в вермуте.
Нет, не все тебе подвластно, хоть оденься в багрец,
Потому что оторвался твой наглец, твой беглец.
Мир, подвластный целиком, мир уменьшенный, —
Все равно, что силикон вместо женщины.
То-то Бог меня и терпит — за стремленье вовне,
За побег, за привкус терпкий в виноградном вине.
Огневой его этил, в пику прихвостням,
Я слегка обогатил этим привкусом.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»