Почему Uber — Alles

Причина ухода Каланика на самом деле проста. Его затравили за поддержку Трампа или, точнее, за то, что Каланик осмелился не разделить нынешнюю тотальную политкорректность. После того, как в декабре прошлого года Тревис Каланик вошел в состав консультативного совета по бизнесу при новом президенте США, он, как и сам Трамп, стал объектом постоянных информационных нападок.

Это нельзя было назвать организованной травлей (потому что нигде не было штаба, который бы организовывал эту кампанию), но это легко назвать стайнойтравлей. Механизм присоединения к этой травле заключался не в том, что кто-то отдавал команды газетам и сайтам, а в том, что как только возникал (или создавался) малейший повод, так этот повод немедленно раздувался до огромных масштабов.

Первые проблемы у компании возникли в январе. Тогда, сразу после первого указа Трампа о запрещении мусульманской миграции, у JFK собрался многотысячный митинг, перекрывший дорогу в аэропорт. Вскоре к митингу присоединилась New York Taxi Workers Alliance — прямой конкурент Uber. Протестующие таким образом пытались дезорганизовать работу аэропорта и наказать тысячи пассажиров. Uber, однако, продолжал работать и, более того, увеличил цену в связи с увеличением спроса. Невероятно, но именно тот факт, что компания продолжала выполнять свою прямую функцию и в процессе этого давала людям возможность улететь из перекрытого протестующими аэропорта, — и вызвал травлю.

Именно тогда от Uber отписались сотни тысяч человек, в рейтинге мобильных приложений его обошел главный конкурент Lyft, заработки водителей стали падать.

Беда не приходит одна. Ровно через две недели после начала бойкота некая Сьюзан Фаулер, отработавшая два года в Uber и затем перешедшая в Stripe, опубликовала на своей страничке в Сети долгий и слезливый пост о том, какая плохая компания Uber.

Претензии мисс Фаулер начались с того, что в первый же день ее работы начальник послал ей серию месседжей, из которых следовало, что он не прочь найти нового партнера по сексу. Вместо того чтобы послать начальника на три буквы самостоятельно, мисс Фаулер, как она сама гордо сообщает, «немедленно сделала скриншоты этого чата и доложила об этом в отдел кадров».

Каково же было негодование мисс Фаулер (напоминаю, первый день как вышедшей на работу), когда, вместо того чтобы уволить этого негодяя за очевидный случай sexual harassment, отдел кадров ответил ей, что этот человек является high performer, и предложил ей перевестись в другой департамент или, оставшись в прежнем, быть готовой к тому, что человек, на которого она донесла, будет относиться к ее достижениям несколько скептически.

Уличив таким образом Uber в сексизме, мисс Фаулер перешла к системной критике покинутой ею компании. По ее словам, в компании царил хаос, проекты начинались и заканчивались без толка, сотрудники не понимали, что делать, а менеджеры подсиживали друг друга. Никаких примеров, разумеется, мисс Фаулер не привела: это был обычный пост инфантильной дуры, искренне считавшей, что компания Uber существует затем, чтобы карать ее сексуальных обидчиков, и искренне же выдававшей хаос в своей голове за хаос в компании.

В нормальной ситуации на этот пост не обратили бы и внимания. Однако на фоне общей травли Uber пост обиженной сотрудницы оказался спичкой, брошенной в бензин. «Ах, они еще и сексисты!» Быстро было найдено подтверждение: в компании Uber — кто бы мог подумать! — женщин-инженеров было меньше, чем инженеров-мужчин! Естественно, такое могло быть исключительно из-за сексуальной дискриминации, а как же иначе!

Uber пытался поправить положение и даже пригласил для внутреннего расследования экс-генпрокурора США Эрика Холдера. Как легко понять, Холдер, креатура Обамы, был нанят скорее для лоббизма, чем для расследования. Компания, пытаясь оправдаться, уволила 20 сотрудников, но травля не прекращалась. Любая самая невинная шутка теперь только подливала масла в огонь.

В июне на совете директоров Uber обсуждал вопрос о включении в число членов совета директоров еще одной женщины, и член совета директоров, основатель Huffington Post Арианна Хаффингтон, на это благочестиво заметила: «Есть много данных о том, что если в состав совета директоров вошла одна женщина, то гораздо более вероятно, что в него войдет и вторая». «Гораздо более вероятно, что в таком случае будет больше болтовни», — брякнул в ответ другой член совета директоров, миллиардер Давид Бондерман, сооснователь TPG Capital. Присутствующие ахнули. В СМИ поднялась буря дерьма. Бондерман был вынужден уйти из директоров.

После этого покатилось. Uber обвинили в краже технологий. Речь шла о стартапе Otto, который создали бывшие инженеры Google и который Uber купил за 680 млн долл. Подобные разбирательства характерны для любого высокотехнологического бизнеса. Талантливые инженеры все время уходят из больших компаний и создают свои стартапы, а большие компании, после того, как они добьются успеха, все время подают на них в суд с формулировкой: «Эта идея им пришла в голову еще во время работы на нас, и поэтому она принадлежит нам». «Воровство» Uber в данном случае заключалось в том, что он заплатил авторам стартапа 680 млн долл., за то, что Google хотел отобрать у них даром.

Но то что было обычной разборкой между двумя высокотехнологическими компаниями, вдруг снова превратилось в медийный скандал.

Так же были сконструированы и другие скандалы. Uber обвинили в том, что он платил водителям не столько, сколько обещал: Uber вынужден был заплатить 20 млн долл. Затем оказалось, что Uber имеет программу, которая позволяет следить за конкурентами и даже переманивает их водителей. Вряд ли это был первый случай в мировой истории, когда один конкурент следит за другим, но на Uber напали так, как будто он ставил видеокамеры в сортирах.

Еще один скандал был связан с программой Greyball. Напомню, что деятельность Uber вызывает зачастую раздражение у городских властей, и чем зарегулированнее рынок такси в данном городе (и, как следствие, выше цена поездки для потребителя), тем это раздражение выше. В Париже, например, таксисты во время прошлогодних протестов били не только водителей Uber, но и их пассажиров при полном попустительстве полиции, а премьер Франции после погромов заявил, что Uber — преступная компания, которую надо отдать под суд. Хотя, в сущности, отношение городских властей к Uber и ее аналогам служит хорошим индикатором их вменяемости и свободы экономики.

Программу Greyball Uber создала для борьбы с недобросовестными пользователями — то есть теми, кто вызывает таксиста Uber с тем, чтобы привлечь его к ответственности или просто избить. Казалось бы, симпатии прессы должны были быть на стороне компании, однако они были исключительно на стороне проверяющих. Статья в New York Times, вышедшая в марте, имела гордый заголовок: How Uber Deceives the Authorities Worldwide. (как Uber по всему миру обманывает власти).

С Тревисом Калаником случилось то же, что с Михаилом Ходорковским (разумеется, в намного более мягкой форме). Просто Ходорковского посадили отобравшие его компанию, а Каланика сожрали обезумевшие американские левые.

Практически одновременно с уходом Каланика случилась другая новость. А именно: китайские ученые отчитались о первом успехе квантового спутника связи QUESS — это одна из самых перспективных прорывных технологий, которая способна изменить будущее человечества.

В течение последних тридцати лет США были главным бенефициаром технологической революции, и это произошло благодаря исключительному либерализму законодательства, свободе рынка и «американской мечте». За это время в США выросло целое поколение новых молодых высокотехнологических миллиардеров, одним из ярких примеров которых служит Тревис Каланик.

Одновременно в это же самое время Китай рассматривался как мастерская мира: отсталая страна с дешевой рабочей силой, которая будет на своих фабриках собирать айфоны, разработанные в Кремниевой долине.

«Для технологического развития нужна свобода», — говорили нам, и на этом основании строили самые возвышенные теории, почему недемократический Китай никогда не догонит и тем более не перегонит в технологиях свободные США.

Между тем на наших глазах эта свобода в США начинает находиться под угрозой. И угрожает ей отнюдь не Трамп, а то, что сейчас республиканцы называют «глубоким государством».

Разумеется, когда президент страны может отобрать любой бизнес — это плохо, и будущего у такой страны вообще нет. Но когда «глубокое государство» может угробить компанию информационной войной, опирающейся на блог инфантильной мисс Фаулер, — это тоже нехорошо.

На примере Тревиса Каланика мы видим, что политкорректность в США переросла из ментальной эпидемии, которая угрожает только ее носителям, в угрозу свободе бизнеса.

И поэтому не будет ничего удивительного, если следующий масштабный скачок в инновациях произойдет не в США, а в «страшно несвободном» Китае, где CEO не подвергаются травле, если в их компании число инженеров-женщин не соответствует числу инженеров-мужчин.

«Я люблю Uber больше, чем что-либо в мире, и в этот трудный момент моей личной жизни я согласился с инвесторами, которые попросили меня уйти для того, чтобы Uber мог продолжать развивать бизнес, вместо того, чтобы отвлекаться на очередную войну», — заявил Каланик уходя.

Каланик — первый человек, который потерял дело всей свой жизни из-за своих взглядов.Но вряд ли последний. Ведь технология, опробованная американскими левыми на Каланике, дает возможность поставить на колени любого CEO: хотя она и несколько сложнее, чем те, что применяются в Зимбабве или России.