Развод по политическим мотивам

Была на Красноярских Столбах в начале двадцатого века компания «Беркуты». Компания легендарная, открывшая немало сложных и опасных ходов, о которых говорят их названия. Например, Сумасшедший. Во время Гражданской войны «Беркуты» скрывались на Столбах, партизанили и участвовали в «войне флагов», когда на труднодоступной Манской стенке каждый день флаг менялся с красного на черный — ​большевики состязались с анархистами.

«Беркуты» были «красными». Вообще на Столбах кого только не было: от кадетов и анархистов до социалистов разных мастей. Кончили же все плохо — ​и красные, и белые, и вообще аполитичные. Кто погиб в Гражданскую, кого расстреляли или отправили в лагерь при советской власти. Из «Беркутов» тоже мало кто остался в живых. Не выжили и Семен Горбунов с Надеждой Шапир.

Вот они на фотографии — ​юные еще, но чересчур серьезные. Прекрасная пара. Поженились, родили дочь и сына. И жили бы дальше вместе, если бы не идеологические разногласия. Семен был «колеблющимся» — ​до 1917 года меньшевик, потом вступил в ВКП(б), но и там оказался в оппозиции — ​троцкистом. А Надежда, если и колебалась, то вместе с партией. Оба были непримиримы и бескомпромиссны. И, конечно, расстались в конце двадцатых. Судьбы их сложились по-разному, но кончились одинаково.

Семен стал директором физкультурного техникума. В 1935 году был арестован за то, что в своих лекциях рассказывал о заслугах Троцкого, Зиновьева и Каменева. Горбунов на допросах заявил: «Виновным себя не признаю. Если говорил на студенческих собраниях о заслугах Зиновьева и Каменева перед рабочим классом и партией, то это был не вымысел, а несомненно история партии». В обвинительном заключении говорится: «Умышленно не пошел на закрытое партсобрание при первой проработке закрытого письма ВКП(б) в связи с убийством тов. Кирова».

В 1935 году за этакое вольнодумство еще могли дать всего три года. Столько и дали. Но потом догнали и дали еще — ​на Колыме, на прииске Ат-Урях в 1938 году тройкой УНКВД по «Дальстрою» по статье «контрреволюционная троцкистская деятельность» Семен был приговорен к расстрелу. Тут он просто «попал под раздачу»: лимиты на расстрел спускались не только на «свободных» граждан, но и на заключенных. В лагерях план выполняли, благо все «кандидаты» под рукой.

Надежда же после развода уехала в Иркутск и там поднялась до второго секретаря горкома партии. В декабре 37-го ее арестовали, но несколько месяцев не могли заставить дать признательные показания. Все пытки она выдержала, а сломалась, как и многие, на детях. Пригрозили арестовать и их, в то время уже студентов. Она подписала все, и была расстреляна.

В 50-е годы дочь, Мария Семеновна, добилась реабилитации родителей. Ей не было дела до идеологических разногласий, это были ее папа и мама. И общая судьба примирила непримиримых, хотя бы после смерти.

Почему-то я часто вспоминаю эту пару, у которой могла бы быть долгая счастливая жизнь, любимое дело и любимые дети. А вместо этого развод по политическим мотивам, жизнь-борьба и мученическая смерть в финале. Они жили недолго и несчастливо, и умерли в один год.