Лишний театр

Режиссер Кирилл Серебренников после обыска у себя дома сказал именно то, что после первого столкновения с силовиками принято говорить у российской интеллигенции: что он в шоке, и что хочет во всем разобраться. Попутно в «Гоголь-центре», не слишком надеясь на репутацию Следственного комитета и его компетентность, сформулировали политический ответ. Призвали зрителей поддержать театр и прийти к его зданию, пока Серебренников общается со следователем.

Уничтожить один из лучших театров в стране силовикам будет непросто: среди зрителей могут найтись не последние люди в стране. Но важно как направление удара, так и оперативный ответ «Гоголь-центра», явно намеренного защищаться — после обысков в театре начали готовить вечерние спектакли.

До 70% российской экономики сейчас находится в руках государства, а счет крупных культурных и социальных проектов, не связанных с ним, вообще идет в лучшем случае на десятки. Это означает, что если вы хотите что-то делать в России, вы вынуждены с государством сотрудничать. Соглашаться на условия чиновников, искать компромисс, отчитываться о проделанной работе. Особенность этого сотрудничества состоит в том, что соглашающийся на него попадает в серую зону права — соответствовать всем государственным требованиям и регламентам чаще всего просто невозможно. Каждый, кто что-то делал в России с государственным участием, что-нибудь да нарушил. Дальше все деятели культуры делятся на тех, кого можно понять и простить, и тех, в отношении которых нужно применить закон по всей строгости. Эти списки составляются в зависимости от текущего аппаратного заказа и экономических интересов конкурирующих кланов.

В эпоху президента Медведева в России было создано несколько пространств, в которых эти правила будто бы не действовали, и где людям просто давали работать. В «Сколково» ученые должны были развивать новые технологии, в «Гоголь-центре» — современную российскую культуру. Когда в инновационный центр пришли с обысками, стали появляться вопросы: как вы думаете, как отреагируют на эту ситуацию инвесторы? Лично вы хотели бы вкладывать деньги туда, где результат вашей работы в любой момент могут быть уничтожены каким-нибудь капитаном юстиции — без какого-либо шанса на справедливое судебное разбирательство? Вслед за инновациями отправляется теперь современное искусство. Серебренникову, его коллективу и зрителям, дают явно понять: такие как они здесь не нужны. Если вы занимаетесь искусством, вам опасно находиться в России. Поищите для этого какую-нибудь другую страну — и другое государство.

Такой мягкий террор становится признаком нашего момента. Все живые организации в стране — «Левада-центр», Европейский университет в Санкт-Петербурге, чуть ранее РЭШ и инноваторы из Сколково, медиахолдинги, и вот теперь «Гоголь-центр» находятся под постоянными изматывающими атаками.

Появилась информация о том, что нынешние проблемы «Гоголь-центра» связаны с жалобами на брань на сцене и пропаганду аморального поведения, которая якобы имеет место в театре. И что таким образом «экономическое расследование», о котором говорят в Следственном комитете, имеет якобы идеологическую подоплеку — кто-то из деятелей «патриотического искусства» донес на «врагов народа». Но одной идеологией ситуацию не объяснить. У «православной общественности», например, было немало претензий к режиссеру Алексею Учителю, но информация о серых схемах финансирования съемок «Матильды», представленная журналистом Анастасией Кириленко несколько месяцев назад, в СК никого не заинтересовала. Видимо, по той причине, что в расследовании Кириленко упоминались совсем уж влиятельные люди, прежде служившие в управлении делами президента.

На идеократическую полицию нравов происходящее вокруг «Гоголь-центра» не похоже. Скорее на использование цензурных аргументов в силовом предпринимательстве. Сейчас важно не то, какая у тебя идеология, а чей ты человек. И тут уже не до современного искусства.