Реновация закона

Законопроект о реновации на первый взгляд выглядит необъяснимым феноменом и порождает самую разнообразную конспирологию. В самом деле, кому и зачем потребовалось за год до президентских выборов вбрасывать в Москве тему, которая раскалывает людей и потенциально становится поводом для протестов? Объяснения на этот счет сыплются наперебой, и кто-то утверждает, например, что при помощи переселения россиян в жилье нового типа Путин намерен войти в историю («раньше мы жили в хрущевках, а потом, благодаря Владимиру Владимировичу, все изменилось»). Уровень анализа почти всегда разворачивается на этой историософской вышине: в простые версии публично никто не верит.

Пыл конспирологов можно немного охладить, если вспомнить несколько дополнительных вводных. Во-первых, в Москве и в стране в целом объективно много аварийного и старого жилья массовых серий, из которых действительно нужно переселяться. Во-вторых, в мэрии, судя по всему, считали, что горожане инициативу массово поддержат, и к нынешней волне критики были не слишком готовы. В-третьих, недовольство связано не с программой реновации как с таковой, сколько с ее методами. А эти методы, в свою очередь, прописаны в законопроекте, который внесен в Думу группой депутатов от Москвы — Николаем Гончаром, Геннадием Онищенко, Еленой Паниной и другими.

Как известно, законопроект в нынешнем виде не раскрывает понятие «равнозначного жилья», которое будет предоставляться переселенцам, оставляет возможность для манипулирования районами, в которых жители новых домов будут получать новые квартиры, не учитывает проблему ипотеки, не уточняет, какие конкретно дома должны быть построены на месте снесенных, позволяет властям игнорировать требования ряда законов, сужает возможность оспаривать действия мэрии в суде и, наконец, предлагает очень жесткие правила согласования переселения — граждане должны соглашаться с тем вариантом новой квартиры, которую им предложат.

В результате, даже если вы искреннее симпатизируете действиям мэрии и доверяете Сергею Собянину, после чтения законопроекта перед вами возникают самые апокалиптические картины: массовое выселение горожан из центральных районов за Можай, в Новую Москву, высотное строительство без инфраструктуры по всему городу по образцу подмосковных Мытищ-Королева (Коротищ). С похожей позицией выступил сразу после публикации законопроекта архитектурный критик Григорий Ревзин: Собянин все делает правильно, но что будет, если законопроект с такими формулировками попадет в плохие руки?

Так что ключевой вопрос всей дискуссии о реновации связан, возможно, именно с низким качеством документа, в соответствии с которым она должна проводиться. Российские депутаты за последние годы привыкли вносить непрофессиональные, неработающие и часто неконституционные документы и даже голосовать за них в парламенте. Главное в российском законотворчестве — это выполнение сиюминутной задачи, а как это будет выглядеть на практике — вопрос вторичный. Характерный пример тут — закон о митингах, по которому был осужден Ильдар Дадин. Уже все, кажется, поняли, что принимали его зря и что работать он не может. Но других законодателей у нас ведь нет, они пишут как умеют. И если закон о митингах касался одного процента граждан, законопроект о реновации — миллиона семей в столице.

В результате реагировать на законотворчество пришлось в Кремле, а после и Собянин предложил в законопроект целых восемь поправок. Пожалуй, если бы над формулировками работали профессионалы, то можно было бы и не доводить до греха вовсе.