Рубль против вечности

На днях состоялось открытое заседание Общественного совета Министерства культуры. Вначале заслушали доклад исполнительного директора Фонда кино Антона Малышева, рассказавшего, что доля фильмов, созданных и вышедших в прокат при поддержке Фонда кино в 2011–2017 годах, составила 80% от общего объема кинокартин. О запуске системы единого электронного билета. О первых результатах программы кинофикации малых городов, благодаря которой к концу 2017 года в стране появится 437 новых кинозалов.

Дальше началось интересное. Ведущий заседания заместитель министра Павел Пожигайло рассказывал о поступающих в инстанции возмущенных письмах зрителей. Вспомнил про «Матильду». Выражал мнение о срочной необходимости реформирования работы Фонда поддержки кинематографии.

Следующие за ним ораторы обвиняли Фонд в «отставании его политики от реальности и программных документов культурной политики». Требовали «привести Устав Фонда в соответствие с национальными интересами». Критиковали кинематограф за излишнюю коммерциализацию.

Представители министерства не скрывали, что стремятся к большему влиянию на киноиндустрию, а также высказывали свою обиду: публичную ответственность за кино несет Министерство культуры, которое не имеет достаточного влияния на деятельность и политику Фонда. «В корне неправильно, — говорили они, — что министр не входит ни в один орган Фонда поддержки кинематографии».

На совещании призывали провести ревизию состава Экспертного и сценарного совета Фонда. Надо наделить министра культуры правом вето при финансировании проектов Фондом кино (На этом министр настаивает давно. Обосновывает тем, что не желает повторения ситуации с фильмом «Левиафан», профинансированном из госбюджета и, по мнению министра, сознательно порочащем страну. Кстати, новый фильм Звягинцева, отобранный в основной конкурс Каннского кинофестиваля, к удовольствию министра не имеет ни копейки госфинансирования)

Президент Славянского Творческого Союза «Золотой Витязь» Николай Бурляев говорил о вреде блокбастеров. Не впервые Бурляев напомнил забывчивым об опасности этого слова: на сленге английских летчиков оно обозначало бомбу, сокрушающую целые районы. Бурляев, как обычно, цитировал Ильина: говорил о духовной деградации: кино превратилось в доходный промысел. Рекомендовал Фонду «служить просветлению души и сознания народа».

Выступающие требовали реформировать Экспертный совет Фонда. В нем слишком много продюсеров, а значит налицо конфликт интересов. Большую часть его должны составлять представители различных профессий. Педагоги, медики, работники правоохранительных органов, представители духовенства: «Эти люди смогут внести реальный вклад в оздоровление экранной экологии», — считает Бурляев, — Медики скажут, что такой-то фильм может послужить увеличению процента суицида и шизофрении. Педагоги предупредят о негативном влиянии на воспитание. Духовенство предостережет от провокаций и духовной деградации народа. Правоохранители предупредят об опасности поэтизации преступности, педофилии и прочих извращениях. И вообще, во время мировых санкций нецелесообразно присутствие в структурах Фонда иностранных контрагентов».

Прозвучал и призыв усилить роль Госзаказа. А Минкульту вменено в обязанность строго контролировать решения Фонда кино.

Некоторые из участников заседания, такие как Юрий Кара, делились личными обидами и неосуществленными замыслами. Писатель Святослав Рыбас внезапно предложил кинематографистам заняться историей создания памятника Столыпину. Актер и режиссер Галибин рассказал о своей беде: из-за сложных отношений с продюсером его детский фильм «Золотая рыбка» так и не вышел к широкой аудитории. И хотя высокое собрание было задумано как работа над ошибками Фонда кино (и здесь, безусловно, есть свои реальные проблемы, в том числе и в самом принципе образования кинокомпаний-мейджоров, получающих субсидии), о нем вскоре забыли.

Возникло ощущение, что члены Общественного совета при Минкульте имеют смутное представление о том, как формируется в России господдержка кинематографа. Что деньги на производство кино выдает не только Фонд, но и Минкульт. И если Фонду поручено финансировать зрительское кино, то именно Министерство культуры вместе со своими экспертными советами должно отвечать за духовность, социальную значимость. За детское кино и документальное. Вот и писатель Рыбас с возмущением зачитывал «кошмарные» аннотации проектов… поддержанных на питчинге Министерства культуры. То есть, говорили о Фонде, а по сути, критиковали работу Минкульта.

Итог удивительной дискуссии подвел советник президента по вопросам культуры Владимир Толстой: «Получилась забавная история. Нас собрали обсуждать деятельность Фонда кино, но сложилось впечатление, что члены Общественного совета вообще не знают, как, на каких основах существует индустрия и Фонд кино». Толстой разъяснил собравшимся, что учредителем Фонда является правительство, которое и формулирует цели и задачи. Фонд же обязан их исполнять. Учредитель поставил задачу: увеличить долю российского кино, поднять сборы, быть экономически эффективными. Если учредитель изменит цели — тогда Фонд будет измерять, как и велит Николай Бурляев, фильмы и их успех — вечностью.

«Хотите — устанавливайте право вето, табу, что угодно, — возмущался Толстой, — все эти годы Фонд и так согласует свои решения с Минкультом».

Бурляев пообещал, что Совет сформулирует свои предложения о коренном изменении подхода в работе Фонда и выйдет с этим документом к Правительству.

В кулуарах говорят о продолжающемся конфликте между Владимиром Мединским и Фондом кино, который министр стремится подчинить, сменив его руководство.

— На совещании собрались люди, которые не имеют ни малейшего представления о том, как работает индустрия. Поэтому и разговор сложился манифестационный и беспредметный. Я не против предложений, в том числе и о реформировании кинематографа. Но предложения должны быть конструктивными. А не прекраснодушие: «давайте жить по совести» и «оценивать кино вечностью».

Чего ждать в ближайшем будущем? У нас сформирован обновленный состав Попечительского совета Фонда поддержки кинематографии. На 26 апреля назначено первое заседание. Обсудим и основные тезисы этого заседания. Главное — подписать соглашение с Министерством культуры. И так все невозможно затянулось: тормозится процесс защиты проектов. Съемки, которые могли начаться весной, будут перенесены на осень. Киноиндустрия не может ждать.