«Стало известно, что 1 нояб. 1981 произошла фашистская демонстрация в г. Кургане. В ней участвовало более 100 чел. старшеклассников в рубашках с нарукавными повязками с изображением свастики. Среди лозунгов демонстрации: «Фашизм спасет Россию». По неподтвержденным сведениям, в отношении нескольких человек возбуждено уголовное дело, ряд участников демонстрации наказан в административном порядке» (1982 год, бюллетень № 19-39 «Вестей из СССР», издававшихся в 1978–1991 годах в Мюнхене Кронидом Любарским).

В очерках тюремных нравов «Чешежопица» Вячеслав Майер (представленный в 90-е журналистом Леонидом Шаровым как социолог и диссидент, эмигрировавший из СССР после срока за антисоветскую агитацию) пишет, что Курган поставили «на уши» несколько сотен (!) парней и девушек. Скупив синие рубахи старого покроя и нанеся через трафарет на пионерские галстуки свастику, 20 апреля, в день рождения Гитлера, «хмурыми колоннами» они вышли в центр. Роль Адольфа сыграл 13-летний пацан: взобрался на трибуну и, подняв руку в приветствии Цезаря, с криками «хайль!» принял парад. «Во главе одной из колонн видели сына секретаря обкома КПСС Князева». (У него было три дочери и ни одного сына, с наци дружил его внук. — А.Т.) Спустя несколько месяцев, продолжает Майер, ребята скупили залежалые черные, из кожзама, куртки. Взяв их под мышки, пришли на рынок, купили цветов и, разобравшись по пятеркам, двинулись вроде к памятнику Ленину. Прохожие стояли в недоумении. А колонна, держа цветы как факелы, перед памятником опустила их вниз и угрюмо прошла мимо, проследовав на старое кладбище к захоронениям участников Белого движения. Там молча уложили букеты буквами «РОА» (Российская Освободительная Армия). «Многим парням придумали уголовные дела. Для отвода глаз сына секретаря обкома отправили подлечиться в психбольницу».

В этом отрывке почти все исторический фейк, хотя верные детали есть.

Больше о той курганской истории за минувшие 36 лет вообще ничего публично не сказано и не написано.

А помимо всяких параллелей, она важна сама по себе. Нынешняя весна — это 20-летие разгрома курганской ОПГ. О ее особой роли в Москве 90-х понаписано и снято много всего, и по большей части это правда (если не считать сказок, кинокартин, былин и песен о киллере «намбер ван» Солонике). А о ее корнях, о фашистах, выращенных в СССР, которые и пошли в эту ОПГ — для чего, кому это было на руку? — не написано ни-че-го.

Фашизм с людьми навсегда, как герпес. И в СССР пронацистские группы существовали во все его периоды. Но — в подполье и малочисленные. Сопротивляемость системы не допускала сыпи. Первая случилась в Кургане в 1981-м. Иммунитет уже был ни к черту.

Вскоре после этого советским диссидентам за рубежом поступили сведения о демонстрациях неофашистов в Южноуральске, Нижнем Тагиле, Свердловске, Ленинграде (у Казанского собора). Происходило что-то подобное в Киеве, Белой Церкви, Таганроге. Наибольший резонанс вызвали московские события. «20 апр. 1982, в день рождения А. Гитлера, группа московских старшеклассников устроила пронацистскую демонстрацию. Группа из 10–15 чел. появилась на площади Пушкина на короткое время в 17 час., а затем еще раз — в 19 час. Демонстранты были коротко подстрижены и одеты в аккуратные черные рубашки с нарукавной повязкой со свастикой. Милиция задержала двоих (по другим сведениям — 6 чел.), остальные скрылись» («Вести из СССР», № 8-23, 1982 год). Писала об этом и «Русская мысль», издававшаяся в Париже, позже обнародовали воспоминания и многие очевидцы. В частности, говорили, что в это же время в кинотеатре «Россия» разбрасывались неофашистские листовки, а заводилы направляли действия из кафе «Лира» на противоположной стороне улицы Горького. Закончилось все дракой нациков с люберами. После чего в события вмешалась милиция.

Курганская школа №32 была «центровой». («Элитной», сказали бы сейчас, но тогда русский язык отвечал социалистическим требованиям, и элитными были породы скота, назначенного для дальнейшего разведения.) Свастику у крыльца школы, на фасаде, и какую-то соответствующую надпись осенью 1981-го закрасили так, что они — замазанные, но угадываемые — возбуждали интерес еще больше. А над крышей школы, говорили, какое-то время 7 ноября развевался фашистский флаг, и полотнище пошито было из пионерских галстуков. Другие указывали на правый от крыльца (если смотреть на него) фасадный кронштейн. Сейчас здесь и справа, и слева — российские триколоры.

От школы до Вечного огня 470 метров, до облисполкома — 270. И 100 метров до обелиска десяти казненным курганским комиссарам. Здесь же, в горсаду, разбитом на кладбище, упоминаемые Майером захоронения белых.

Мы тогда учились в восьмом, наци — в десятом. Наши старшаки. На комсомольском собрании в актовом зале из рядов ВЛКСМ исключали Елену М. — это она сшила дома флаг со свастикой, она была единственной девчонкой в «фашистской организации». Нам только что исполнилось по 14, нас только что приняли в комсомол, и вот я фиксировал в себе первые реакции и эмоции, не заданные строем, школой, райкомом. У наци были «декабристские» фамилии или похожие.

С Еленой М. ходил в школу одной дорогой, помню ее. Навел сейчас справки, нашел ее аккаунты, фото. Очень красивая, тоненькая, стильная — отдыхает и Голливуд, и подиумы (а ей уже 51). Семья, дочь, недавно появился внук. Дом, собаки.

Нашел Елену в Сети и не стал искать в жизни. И не называю ее фамилию — ни девичью, ни нынешнюю. Хотя на судьбе ее та история необратимо не отразилась: в школе доучиться дали, окончила педколледж (туда и брали только после 10-го класса, не после 8-го), потом Курганский госуниверситет, факультет психологии, валиологии и спорта. Строй, который раньше девочку сгноил бы, не задумываясь, уже был перед ней бессилен. Исключение из комсомола — это смешно.

Такие тоненькие с металлом в глазах и саркастической улыбочкой тот режим и обрушили, просто показав — уже можно всё. Просто — всё. Даже фашизм.

Лена жила на Гоголя, 37. В Кургане главная — не улица Ленина или Маркса, а улица Гоголя. Бродвей, Брод. Многие наши ровесники теперь вспоминают, что флаг со свастикой вывесили вовсе не над школой, а именно на Гоголя, 37. Или было два флага. До облисполкома, ныне правительства области, 250 метров, до мемориала павшим в войне с фашизмом воинам-курганцам — 70.

А другого героя нашего подросткового откровения нашел не только в соцсетях, но и в жизни. Виктор Канахович, тоже 1965 г.р. Узнал, что он наконец вернулся на родину, увидев в Сети выложенные судами документы о ДТП по вине Канаховича, о лишении его прав на полтора года, потом поимке снова за рулем — без прав (за что дали сто часов обязательных работ). Встретиться с ним было делом техники.

…Лидер коптевских Василий Наумов нанял себе в телохранители бойцов спецназа ГУИН МВД «Сатурн»; не помогло. 23 января 1997 года курганцы расстреляли Наума-младшего в 150 метрах от Петровки, 38. Под окнами. Газеты стебались над ментами, и, в общем, оправданно: бандиты просто решали свои вопросы и делали дела, нечаянно демонстрируя, кто тут власть и где чье место. Столь убедительное происшествие было далеко не первое.

Но к тому моменту курганцы достали, похоже, уже всех. По немедленному личному указанию Черномырдина в ГУБОП на Шаболовке тут же создали штаб по ликвидации курганской ОПГ. Подключили Антитеррористический центр ФСБ.

Рядовых банды, пехоту и «торпед», брали повсюду, главари же скрылись в Европе. Их заблаговременно предупредили покровители — или кто-то полагает, что курганские повально отстреливали воров и авторитетов по собственной инициативе?

Меж тем в Москве при обыске одной из квартир лидера ОПГ Олега Нелюбина — это еще один наш старшак, тоже 1965 г.р., тоже 32-я школа и тот самый класс — нашли фотографию: весь цвет курганской ОПГ. Павел Зеленин, Олег Нелюбин, Виталий Игнатов, Виктор Канахович, Андрей Колегов. На обороте — подпись: «Наша Организация, ресторан Cosa Nostra, Нью-Йорк, 1992 год».

«К концу 1994 года у «курганцев» четко обозначились лидеры — Колигов, Нелюбин и Игнатов. Слава о «чистильщиках Кургана» разносилась по всей России. Одним из самых известных наемных убийц стал Александр Солоник. Однако наиболее активным и опасным убийцей в курганской ОПГ был Конахович» (Литвиненко А., Фельштинский Ю. «ФСБ взрывает Россию». Глава 8. «Создание подконтрольных ФСБ внештатных спецгрупп»).

Не то чтобы доверяю этому источнику, там полно фактических ошибок (вот, скажем, и в фамилиях Канаховича и Колегова), искаженные причинно-следственные связи, однако встречается и точная информация (говорю лишь о той части книги, о которой могу судить). Действительно, лидеров было трое, и они названы. Зеленин отвечал за контрразведку, и он был не из Кургана. Что до Канаховича, то, был он или нет «наиболее активным и опасным», свой последний срок (14 лет) отбывал именно за доказанное убийство и участие в ОПГ. Главарем в ней не был, но и там числился старшаком.

Так вот, о жизненных итогах персонажей с этого снимка, членов курганского политбюро. Игнатов растворился то ли в земле, то ли в околоземном пространстве — его искали органы и спецорганы чуть не всего мира, боевики и разведчики многих российских преступных сообществ. Безрезультатно. Нелюбин и Зеленин внезапно умерли в один день в тюрьме, не дожив до суда. Перед этим их перевели из одиночек в общие камеры. Колегов, приговоренный к 24 годам и 3 месяцам, покончил с собой уже на зоне. Только Канахович остался. Он стоял передо мной и отлично выглядел. 51 год, модная стрижка, никаких заплешин, никакой седины и морщин, два метра тренированного тела. После длительных тюремных сроков люди выглядят иначе. Видимо, мы все разные, от разных обезьян.

Канахович как-то слишком и, вероятно, неслучайно похож на автора «Над пропастью во ржи», лоб только уже и глаза жестче. Попросил его вспомнить себя подростком. Он пообещал подумать, на том и расстались. Он не перезвонил, хотя я и предупредил, что это в его интересах — писать я о нем все равно буду. О том, что помню.

На запрос «Новой» начальник Курганского областного УФСБ Дмитрий Сивак ответил, что «каких-либо материалов по запрашиваемой тематике не имеется». В неофициальных беседах офицеры в отставке (из руководящего состава) сказали мне: «В начале 90-х очень много документов было уничтожено. Поэтому, может, Сивак и не кривит душой». Один из тех, кто непосредственно в УКГБ по Курганской области «курировал» настроения молодежи в начале 80-х, вспомнил:

— Перед ноябрьским праздником 1981 года в Доме культуры железнодорожников проходила дискотека. Собралась вся местная шпана — со Станционной, из Шевелевки. Как положено на дискотеке, трезвых не было. И вот, подпив, они пошли по Красина (одна из главных улиц — от вокзальной площади к Тоболу.— А.Т.). И в той пьяной гурьбе в первых рядах шел Канахович. Переворачивали скамейки, лавки. Там днем работал обычный уличный рыночек, так вот, они перевернули эти лотки, на которых днем торговали овощами, соленьями-моченьями. Орали и громили, как положено. Сейчас машины поджигают, тогда машин мало было, и на улице на ночь их не оставляли. Орали песни, орали «Хайль Гитлер!». Это все зафиксировала милиция, их задержали. Подключился и КГБ. Канаховича и еще несколько человек оставили для дальнейших разбирательств. Но никаких дел не возбуждалось, это же были дети. С ними провели беседы, кто-то отсидел в милиции сутки или двое. Короче, по-тихому все закончилось. Что о нем известно? Парень твердолобый, высокомерный, грубый. Косил под вора в законе. Перед сверстниками, одноклассниками, конечно.

— А в ОПГ позже у него кличка была — Фашист.

— Ну, закреплял свои позиции так. Этот деятель участвовал в группировке, которая делила в Кургане власть с другими ОПГ, друг в дружку они стреляли, чего только не было… Потом это все переместилось в Москву — в Кургане-то особо не разбежишься, ничего такого интересного для них не было. Как и сейчас нет. В Москве пожирней. Смылись все головорезы туда. Ну и Москва их потихоньку ликвидировала. И Канахович там попал, его наконец посадили. Какое-то время он жил за границей. Где он сейчас, никто не знает. У него мать, что ли, была любовницей какого-то чиновника, и он поэтому чувствовал себя безнаказанным, пытался верховодить. И поэтому вошел в группировку с гордо поднятой головой. В Кургане с ним ничего не могли сделать.

Офицеры КГБ подчеркнули: этим делом занималась милиция. При этом дали подробную характеристику Канаховичу.

И вот какой парадокс. Чекисты обязаны помнить. Почему не помнят наши родители выпускников 32-й школы первой половины 80-х? Почему ничего мне не смогли рассказать многочисленные, статусные в то время — начало 80-х — взрослые, работавшие на руководящих должностях в госаппарате, в органах прокуратуры, МВД, пропаганды? Те взрослые, наконец, что ходили к нам в школу на родительские собрания, общались между собой, жили в одних домах с неонацистами? Родители не помнят. А дети, подростки начала 80-х, помнят всё и всех. Помнят все, как один. Расхождения между нами лишь в том, где был поднят фашистский флаг/флаги.

Вот думаю. Пройдет время, и тоже не сможем сказать, почему и как дети начали бунтовать. Такие времена повторяются, когда родители не знают своих детей?

Обратите внимание: страну, начиная с конца 80-х, переворачивали именно те дети, которых не узнали в начале 80-х.

Сергей, мой однокашник, офицер, тяжелое ранение в Чечне, пуля застряла в шее, теперь — на пенсии. Помнит всех своих солдат всех призывов. И всех наших старшаков помнит отлично: а как иначе — они нас в пионеры принимали. Поддакиваю: и курить начали, подражая им. Он помнит, кем были их отцы: сплошь начальники или замначальники.

— Канахович тусил с Андрюхой Хрипко (Хрипой) — тот был второгодником, постарше их всех. Душили кошек-собак, трясли деньги. Мы уроки прогуливали в горсаду, так они строили нас — стоять! Пионерский галстук на шее затягивали, пока не посинеешь. Меня как-то чуть не придушили, над землей приподняли. Лена одна была среди банды пацанов. Мать у нее то ли директором, то ли воспитателем ведомственного, КГБ, детсада была. Тоже ответственность понесла. Плащи черные кожаные у них появились. Потом-то у всех, а у них на год-два-три раньше. Там был весь костяк будущей группировки.

Олег Нелюбин — шифоньер такой, наверное, под сто весовая категория, борец-классик был, кмс, отец — известный тренер, чемпион России и чемпион мира по классике (1968 года) среди железнодорожников, всю жизнь проработал тренером в «Локомотиве» (у него занимался Солоник и многие другие, кто вошел позже в бригаду. — А.Т.). Отец от сердца умер, когда все это с сыном обнаружилось. Рядом отца и сына похоронили.

В том же классе и с ними же тусил Горовенко — я все думал, почему он так себя ведет, хотя ничего из себя не представляет? А папу у него, оказывается, по велению партии направили в УВД области парторгом, потом начальником отдела кадров там был. Да, класс неординарный. Андрюха Степанов вышел из дома вечером — уже окончил школу, перед армией, в которую, впрочем, не сложилось попасть. Кто-то неудачно парковался. Андрюха ударил. Тот упал навзничь, полбашки снес о поребрик. Сел за непреднамеренное убийство. Вышел. И на том же месте заработал второй срок. Сейчас в авторитете большом. А Серега Никитин? Тот больше трех месяцев в СИЗО не сидел — отмазывали… Но вообще, кто звездил — хреново закончили. Сторожами на ночной стоянке.

— Они корешились как два молодых в органах, а когда за Солоника взялись, Сергей плавно так из всей этой ситуации и из органов вышел. Но ведь у него с детсада все друзья — блатота, и он шел в органы целенаправленно! Давно его не видно, где-то бандитствует.

— Вернемся к истокам. Ты помнишь, как фашисты дрались с курсантами КВВПАУ (Курганского высшего военно-политического авиационного училища; сейчас его нет, на его месте пограничный институт ФСБ)? В «Соколе» вроде или в «Снежинке» (местном аналоге московского кафе «Лира»), проходя мимо их столика, воткнули им в салфетницу фашистские флажки…

— С кваповцами все дрались. Было так: кваповцы и остальные. А остальные — весь город.

— Главный вопрос, необходимый для понимания сегодняшних событий: вербануть наших старшаков могли, чтоб потом в Москве 90-х употребить по полной? Ловят на чем-то — используют. Известная формула, ну. Ты же в курсе, наши старшаки сталкивали московские ОПГ друг с другом, провоцировали войны — убивали сами, переводя стрелки на потенциальных конкурентов. Скажем, отстреливать ореховских приезжали на «Москвиче» — потому что это был почерк бауманских. Заставляли всех подозревать всех.

Потом приходили к понесшим потери и предлагали свою помощь. Пользовались противоречиями между кавказцами и славянскими бригадами, молодняком и стариками-ортодоксами. С кем только не сближались и кого только не выпиливали. Притом не сказать что это было им выгодно. Никаких особо прибыльных бизнесов под себя не подмяли. Их и было-то всего ничего по сравнению с другими ОПГ, всего-то человек 30, и сидели они, рядовые боевики, на небольшом окладе… Убивали за еду.

Но заваренная курганскими бойня захлестнула всю Москву. Они не ОПГ были, не братвой — ЧВК. Частной военной компанией, которую наняли. Вот им и позволяли гулять по буфету. Сейчас то же самое с группами хакеров под контролем ФСБ. Работали за зарплату, но аппаратура позволяла — и подрабатывали, взламывали почту чиновников и т.д. Я не думаю, что в 80-х кто-то проводил эксперименты: выставить фашистов пугалом — чтобы народ тесней сплотился и позволял властям закручивать гайки еще туже. Сомневаюсь в серьезной поддержке у сил, выступавших с 70-х за замену социализма нацизмом. Работал судебным репортером на процессе Константина Осташвили в 1990 году и отлично помню, сколько там было разговоров о связи КГБ и нацистов. Они мне казались пустыми. Как и позже в истории с РНЕ (Русское национальное единство. — Ред.). Курганских наци использовали для сугубо прагматичных целей. Но кто стоял за ними? Коржаков (руководитель Службы безопасности президента Ельцина в 90-е годы. — Ред.)? Ведь разгром ОПГ начался после его отставки. Или это просто совпадение, и все-таки все упирается в «контору»?

— А почему нет? Направленность, вернее, окраска противоправных действий под КГБ подпадала. И что бы сейчас ни говорили, они вполне могли ими заниматься.

Это тупиковый путь — даже если у меня на руках будут документы об обязательствах курганских наци перед органами или спецорганами, я не смогу их обнародовать. Да и совсем другое важней: состав воздуха, при котором это все случилось. Откуда они выросли и почему взялись в итоге за оружие.

Эстетизация и очеловечивание безусловных зла и мерзости начались с масскульта, с сериалов, с «Щита и меча» и особенно «Семнадцати мгновений весны». Публике представили фашизм-лайт. Не кишащие вшами нательные рубахи, не кровавый понос, не червей, пожирающих сотни тысяч трупов на ржевских равнинах, не твои кишки, вывалившиеся в грязь, а кожаные плащи, железные кресты, черепа, двойные молнии на мундирах, щелканье каблуков и римские приветствия, весь этот такой привлекательный и бесчеловечный языческий бред об истинных арийцах и нордическом характере.

Если верить киношникам, а они ссылаются на Путина, он сказал, что на его решение пойти в разведчики повлиял «Щит и меч». Путин был сыном фронтовика. Наци — это дети детей войны. И это поколение выборочно вдохновило уже совсем другое — внешние атрибуты, «большой стиль» СС и Рейха, бесстрастность и надменность нацистов.

Меж тем серьезные исследователи утверждают, что парадная черная форма СС не использовалась гитлеровцами с 1939-го, с начала Второй мировой. У каждого фильма в титрах значились солидные консультанты. Тем не менее раз за разом воспроизводился этот эффектный косплей. И кто бы спросил: для чего?

Но законченную форму буйство юношеских гормонов обрело благодаря итальянской картине — в самом начале 80-х в советский прокат вышла «Площадь Сан-Бабила, 20 часов: бессмысленное убийство». С нее, безусловно, и началась уличная ультраправая культура в СССР. Это кино стало социокультурным феноменом, породило и стиль, и культ — это мы все хорошо помним, с этим согласны все мои сегодняшние собеседники из сверстников. Один день четверки миланских неонацистов — черные кожаные плащи и куртки, очки-«капли» — «шериф» или «авиатор», выбритые виски, медальоны, водолазки, мотоциклетные сапоги, выкидные ножи. Вот все это — не столько идеология, сколько эстетика цинизма и насилия, вся эта атрибутика рыцарей улицы — вдохновило советских юношей, «указав новую дорогу их честолюбию»*.

Картину левака и антифашиста Карло Лиццани номинировали на Золотой приз Московского кинофестиваля, но сработала она в СССР с точностью до наоборот. Хотя, впрочем, не было ли это просчитано? Так или иначе, симпатии юного зрителя были на стороне неофашистов. Так же как через 20 лет на стороне бандитов из телесериала «Бригада». Так вообще часто бывает.

Нежную любовь к итальянским ультра курганские бандосы пронесли через всю жизнь. Вот все эти понты: «Наша Организация», Cosa Nostra… У Канаховича и сейчас в анкетных данных соцсетей в любимых фильмах значатся итальянская «Бешеная кровь» — это о Второй мировой, фашистской республике Сало, последний фильм Висконти «Невинный», а в любимых книгах — «Государственность и анархия», написанная Михаилом Бакуниным в эмиграции, неаполитанский трактат «О подложности Константинова дара». И когда курганцы отправились вести дела в Европу, у них не было сомнений, куда именно. И когда в конце января 97-го рубоповцам дали отмашку брать курганских, те сразу полетели в Италию (но из-под Рима следы тогда увели в Грецию).

Город-побратим Кургана с 1982 года — флорентийская Руфина, сейчас с Серегой мы традиционно зашли в один из лучших кабаков города — в бывший «Сокол», теперь это «Палермо» — рядом с родной школой, вспоминали «декабристские» фамилии нациков… А декабристы называли Курган «сибирской Италией» — за мягкость климата (по сравнению с Нерчинскими рудниками и Туруханским краем). После каторги на поселение стремились именно сюда.

Мы выросли в центре Кургана, а это — яркий образец сталинского монументального неоклассицизма, римско-греческая архитектура. Внеэтическое совершенство всех этих торжественных зданий с помпезными порталами, колоннами, монументальными входами, широченными лестницами с громадными каменными шарами, высокими гранитными стилобатами, бельведерами. Вечерами флаги на обкоме и облисполкоме казались фиолетовыми. Лепнина поверху — советская имперская геральдика. На крыше портика Дворца пионеров высились статуи трех пионеров… Рим.

И юные аполлоны с подбритыми висками в черных кожанках бесцельно гуляли между этих холодных величественных зданий. Куда им было, в хипповскую систему, к детям цветов? Вот от этой тоталитарной насквозь площади с ее непререкаемыми тезисами, где ежегодно выпускники школ присягали на верность КПСС и клялись «жить по законам красоты и правды»? И от хлябей сразу за площадью, от серого неба над городом? Конечно, мы не тождественны пейзажу, архитектуре, климату, ландшафту, но разве свободны от них? Пойди, поборись с ними.

Массовые шествия и парады на неоклассической площади, жесты и ритуалы — оттуда, от культа силы. Разумеется, гедонизм… Сворачиваю с площади и Гоголевской на Ленина. Вот дом, где жили отец и сын Козыревы, критиковавшиеся за «богемное поведение», — тоже сталинский, с высоким первым этажом, арочными окнами. Здесь две мемориальные доски рядом — скульптору Анатолию Козыреву и полковнику госбезопасности Павлу Владимирову-«Вихреву».

В 1976 году в Кургане за закрытыми дверями осудили компанию из золотой молодежи — разом семерых. Больше всего, 9 лет, дали Владиславу Козыреву — сыну главного курганского скульптора, лепившего памятники и бюсты Ленина, прочих вождей Советского государства, пламенных революционеров и подпольщиков, пионеров-героев. Богеме припомнили все — фарцовку, разнузданные плотские утехи… Как Влад выходил, цитирую орган печати обкома, «в умопомрачительном шелковом халате на балкон своей квартиры по улице Ленина и разглядывал курганских девчонок».

Место встречи этой компании на пятачке у драмтеатра, на определенных лавках в горсаду было передано по эстафете, спустя несколько лет дойдет очередь и до «золотых нациков».

(Недавно Владислав Козырев судился с Пенсионным фондом, требуя включить в трудовой стаж его шабашки после зоны по колхозам — устраивался в них художником-оформителем. И выиграл.)

Вполне ли старшаки понимали, что делают? Освенцим отдельно, а эстетика — отдельно? Не следовали бы они канону, заданному «Сан-Бабилой», можно было б сомневаться. Но в ней четко, даже излишне дидактично показано, как уличная туса прорастает в убийство. Для чего же они это делали? Если в Милане свинцовых семидесятых у роста неонацизма были предпосылки, причины, объективные обстоятельства, ультраправые решали свои политические задачи, строили планы, то на что могли надеяться неофашисты в Кургане 1981 года? «Хотенье есть проявление всей жизни» и «что за охота хотеть по табличке»**? Бунт против прагматизма?

Ничего не считать и действовать заведомо бессмысленно и обреченно. Снова проступает Рим, язычество, архаика, твердость? Или — если тут чудятся положительные коннотации — баранья упертость?

Они расшатывали систему. Не все ли равно как. Нет, не все равно.

Кроме того, есть другой взгляд на причины этой твердолобости.

Когда поделился впечатлениями насчет цветущего вида Елены М. и Канаховича — точно он не на нарах чалился все эти годы, а на курорте, Серега ответил ненаписанной Стругацкими фразой: «Ну так! Фашисты всегда хорошо выглядели».

Точно, Стругацкие! «Племянничек», «золоторубашник», член Легиона свободы Фламин Ювента, «здоровенный губастый дылда с румяными щеками», «юный Голиаф в спортивной куртке, сверкающей многочисленными эмблемами, наш простейший отечественный штурмфюрер, верная опора нации с резиновой дубинкой в заднем кармане, гроза левых, правых и умеренных».

Как же еще мог выглядеть Фламин Ювента, если он всегда нужен этой стране?

В родном городе накрывало нашими отроческими книжками. Но «Гадкие лебеди», прочитанные нами в ксерокопиях, были именно нашими: они написаны в 67-м, когда родились мы. И это нас из курганской 32-й школы с физматуклоном дергали в Новосибирскую ФМШ (знаменитую физматшколу-интернат №165), и это нам так нравилось, что дети — другие, что дети ушли из города к мокрецам. А у фашиков культовой была «Трудно быть богом», она вышла в свет к их, 1964–1965 годам рождения. Их, вероятно, вштыривала четкость формулы, что за серыми приходят черные. Не знаю, они прямо носились с этой книгой. Ну да, что найдется более серого, чем 81-й год?

Надо бы вспомнить, какие книги написаны в первые годы нулевых, когда рождались вот эти, сегодняшние школяры. Жизнь, как известно, всегда книжкам подражает.

Нелюбин тоже занимал призовые места на областных олимпиадах по математике. Но поступить на мехмат МГУ с ходу не получилось — завалил сочинение. И пошел на факультет физвоспитания в курганский пединститут. Окончив его, два года учительствовал. А потом уже учил рукопашному бою своих бандосов, проводил для них политинформацию.

Мы, 32-я, всегда побеждали в профильных олимпиадах. А теперь мы сидели с Серегой, пили горькую, он — издырявленный пулями и мечтающий о тихой работе, которой в Кургане просто нет, и вспоминали не столько старшаков, сколько наших. Что нам цветущая Елена М.? В том же «фашистском» доме жил Славка Виноградов, из параллельного класса. Его тогда забрали в Новосибирскую ФМШ. Теперь — грузчик, и один вот уже 9 лет растит четверых детей.

Почему мы все отказались от математики с физикой в пользу не-пойми-чего? Вот что надо бы выяснять.

Что с нами тогда случилось? Что случилось с мажорами, со всеми, «кто звездил»? Почему дети вдруг ломаются и становятся другими, непонятными?

Подросткам всегда душно. А тут еще и вся эта романтика научных прорывов, освоения космоса окончательно сдулась (будущее виделось в безвыездной работе на войну в почтовом ящике), а романтики, скажем, комсомольских строек и не было никогда; все, что отдавало советским, просто перестало быть модным. Империя выжгла топливо и сгнила заживо со всеми этими песнями про равенство и братство, а юношам требовалось себя уважать и показать. Сублимировать разгул тестостерона. Поэтому так все трепались об Афганистане, а многие и реально рвались туда. Героями можно было стать только «за речкой», там была настоящая жизнь.

Ну или вот так — сбрить виски и зиговать: «Хайль Гитлер!» Конкретного Гитлера, конечно, не имея в виду. Главное — быть против. А радикальней свастики не придумано ничего.

Это трудно сейчас представить, но в том воздухе уже и подбритые на полтора сантиметра виски были поступком. Нонконформизмом. Саморазрушением. Уходом в иное пространство, в подполье, в таинственный мир соблазнов и опасностей, приближением катастрофы, когда хоть жизни и глотнешь. От математики в такую иррациональность, которая, если заиграться, обязательно склонит куда-то к бесовщине, фашизму. Нет, ну а ради чего было сидеть и тихо гнить?

Но что тогда советским детям еще не было известно о фашизме? И что там было внутри, если красивая эсэсовская форма перевесила горы детских башмаков Освенцима? Или — как же там кипело внутри? Это было, конечно, больше эпатажа и оттяга, ролевой игры или флешмоба, это — «посмотрите, нас много!», это — гнев и ненависть ко всему вокруг советскому.

Поздний СССР сейчас кажется золотой и интересной Атлантидой. Это — обман памяти и зрения. Люди готовы были сознательно выбирать зло, лишь бы в этом тухляке произошла смена планов.

И это вранье, что все поголовно советские приговаривали «лишь бы не было войны», это не было безусловным паттерном. «Да хоть бы и война» — слышал от взрослых не раз. И может, и не сочувствующих зигующим парням, но видящих в них подспудную «опору нации» на близящемся переломе — было немало.

Парни хотели лишь вырваться отсюда, но для этого им, безбашенным, дяди в шапках пирожком позволили преодолеть все человеческое в себе. Избранные.

Да, кто же еще, кроме нас, был виноват в гниении советской идеи.

Впрочем, какие идеи. Просто девчонки уже давали не правильным комсомольцам, не пламенным охранителям, а тем, кто живет стебом, модными тряпками, роком, местным Бродом и кафе «Снежинкой». Низменная жизнь всегда побеждает. Выбор красивой тоненькой Елены М. похоронил Советский Союз.

И — смотрите, с кем сейчас самые красивые. И что у подросших детей модно. Сегодня, когда лифты наверх так же сгнили, как в 81-м. И куда разбежались «нашисты» и «молодогвардейцы».

Пока ясно одно: здесь все закончилось, пора уходить, и дети уходят. А куда, пока неясно. Но это главный вопрос. Куда — вот в чем дело. Под какие барабаны. Надо понять состав воздуха. Он — тот же?

*Достоевский Ф. Бесы. **Достоевский Ф. Записки из подполья.