С начала второй волны протестов против «Платона» (системы взимания платы за проезд большегрузов), которая стартовала в понедельник в формате всероссийской забастовки водителей, в интернете уже успели распространиться фото и видео с разбитыми и поврежденными лобовыми стеклами фур. Как утверждается в поясняющих подписях к этим материалам, таким способом участники всероссийской стачки заставляют тех, кто не присоединился к бастующим и вышел на рейс, не быть «штрейкбрехером» и поддержать акцию. Значительная часть таких фотографий поступила из Дагестана. Кроме фото известны и два видео с сожженными остовами грузовиков — и тоже из этого региона.

«Новая газета» следит за ходом крупной протестной акции и уже писала о том, что забастовка в Дагестане стала самой массовой среди российских регионов, а ее участники настроены наиболее решительно.

Им пытается противодействовать власть. Известно, что лагерь дагестанских дальнобойщиков под Манасом вечером в среду, по сообщениям очевидцев, оцепили бойцы Росгвардии, сменившие обычные полицейские подразделения.

Чтобы узнать детали акции протеста и предположить, как будет развиваться забастовка в этом году, корреспондент «Новой газеты» встретился в Москве с двумя координаторами дагестанской стачки: Рустамом Малламагамедовым, лидером дагестанских дальнобойщиков, и Тимуром Исаевым, координатором протестов по городу Махачкале, только вчера прибывшим из республики в столицу.

Рустам: Последние новости такие: в Манасе военные, предположительно, Росгвардия, оцепили дорогу и лагерь дальнобойщиков. Пока никаких столкновений с ними нет, но ситуация очень серьезная. Утром были сообщения о том, что отряды ОМОН предприняли попытки разогнать водителей, отправившихся к отделению полиции, чтобы поддержать уже арестованных товарищей, но позже эта информация не подтвердилась. Меня лично в республике занесли в список экстремистов (речь, по-видимому, идет о попадании в так называемый список «профучета», фигуранты которого попадают в разработку центров «Э» — Ред.), звонки поступают постоянно. Пытаются давить через родственников. Вчера пришли к отцу, дали бумажку: подпишите, что не будете участвовать в митингах. Он ответил: буду участвовать в митингах, и прямо так в этой бумажке и написал: «Обязуюсь участвовать в митингах, во всех митингах, которые идут в пользу народа».

Давление оказывают и на других водителей, участвующих в забастовке. Говорят, пришла команда из Москвы найти и привлечь организатора стачки. По этому делу каждый день в полицию вызывают Шамиля Джабраилова — простого водителя. По факту он простой водитель, участник. В Карабудахкентском районе задержали пятерых еще 28 марта, и до сих пор никого не выпустили.

Рустам: В Дагестане машины точно не жгли. Был только случай, в ночь с 26 на 27 марта, когда грузовик сгорел из-за неисправной проводки.

Рустам: Лобовые стекла, действительно, бьют. И это уже десятки случаев, причем не только в Дагестане…

Тимур: Большинство протестующих агрессивные действия не поддерживает. Мы разъясняем словами, но у некоторых просто накипело, кто-то перенервничал — и вот пошел на крайние меры. Кто это был именно, я вам имен не назову. Сам не знаю.

Рустам: Сейчас в республике встали не только тяжеловозы, но и газели, которых «Платон» не касается. Всего стоит около сорока тысяч машин, а это практически сто процентов. Сами дальнобойщики не пропускают ни одну грузовую машину через Дагестан. Вне зависимости от номеров. Если увидим кого — останавливаем. На азербайджанской границе стоит около 200 грузовиков, из Ирана. Пять из них прорвалось, но и тех потом догнали и убедили встать на стоянку.

Рустам: У нас задача, чтобы полки в магазинах опустели. Чтобы люди отошли от телевизора и увидели, что на самом деле происходит в стране. Нам нужна поддержка. Сейчас в Дагестане стоят все: и крупные предприятия, и частники. Мы выступили единым фронтом. Азербайджанцы относятся к сложившейся ситуации с пониманием, впрочем, мы их заранее предупреждали, всех. За три месяца.

Тимур: Мы — дальнобойщики, рабочий класс. Мы зарабатываем физическим трудом. Рабочий класс строится на взаимной поддержке. Те люди, которые сейчас выходят в рейс, они и без забастовок ведут себя эгоистично, это те самые люди, которые проедут мимо, если ты сломался. Такая черта характера. У них корыстные ценности на первом плане. Какое к ним может быть отношение? Только негативное. И уж если честно, кирпич в стекло — это крик души. Это делает человек отчаявшийся, и его надо понять. Таких сейчас пять-десять процентов, но с каждым днем становится все больше. Многие на грани. Нервы не железные.

Тимур:Да. Промышленность разрушена в республике, тут села есть, где извозом зарабатывают практически все мужчины. За баранкой сидят люди с двумя, с тремя высшими образованиями, потому что больше работать негде. В Дагестане невозможно ни кредит взять, ни на земле работать по-человечески. Тут всех уже достали эти чиновники, менты, везде нужны откаты. А «Платон» — последняя капля.

Рустам: Мы поставили ультиматум: центральное телевидение нас должно заснять в прямом эфире, и только после этого мы начнем диалог. А требования звучат так: отмена «Платона» и отставка правительства. Местные чиновники телевидение обещали. «Первый канал» и НТВ. Верим с трудом.

Тимур:У нас 90% — частники.В начале 90-х автобазы развалились, мужики взяли на себя содержание машин. И ремонт, и запчасти, и бензин, все государство сбросило на плечи частника. А теперь говорят: частник не нужен, пусть останутся только крупные. Но ведь, мы дальнобойщики, по всей стране экономику поднимали, покупали лес в Вологде, везли его в Дагестан. Тянули на себе отрасль. И что нам теперь взамен предлагают? Мы — налогоплатильщики. Они нас называют «серыми», но ведь даже те из нас, кто не оформлял свою деятельность как индивидуальный предприниматель, мы все равно работаем по договору, там есть и НДФЛ, и прочие налоги. Фирма ведь груз получает официально, заполняется бумага, все положенные отчисления указаны. Это на наши деньги государство существует. Если мы остановимся, то и экономика остановится. Сам посчитай, с одного литра бензина мы платим 9 рублей топливного сбора, одна поездка, это тысяча литров, а то и больше. В месяц каждая машина делает пять-шесть рейсов, кто-то больше, сколько из-за простоя потеряет государство?

Рустам:Мы смотрим, как себя поведет центр, но даже если Россия не встанет — хотя она уже встала по сути, и в Уссурийске, и в Нижнем, и в Вологде, и в Саратове, Оренбурге, Тюмени, Улан-Уде, — мы все равно не отступим. Полиция это понимает, в глубине души они с нами, но у них приказ. Теперь, год спустя, мы уже требуем не только отмены «Платона», но и отставки правительства. Потому что нас не слышат, с нами не хотят общаться. Нас считают за быдло, арестовывают, пугают. Мне звонят сотрудники МВД республики, просят: успокой народ. Я успокаиваю, но народ очень напряжен.