Такое ощущение, будто зима 2010-2011 года плавно сменилась весной 2017 года, а предыдущих шести лет и не было - по масштабам репрессий, во всяком случае. Ах да, за эти годы, которых не было, политзаключенные успели выйти на свободу, и Евросоюз отменил санкции против белорусского режима, в том числе визовые ограничения для ччиновников и силовиков, участвовавших в репрессиях. Теперь, похоже, санкции вернутся. Вот только страх белорусов, сковавший страну после 19 декабря 2010 года, вернется вряд ли.
Правда, если тогда митинг и шествие все-таки состоялись и были жестоко разогнаны с последующими сотнями арестов, то 25 марта силовики применили иную тактику: вообще не допустить сбора людей на оговоренном месте – возле Академии наук. Планировалось, что там пройдет митинг, а затем состоится шествие по проспекту Независимости. Городские власти были уведомлены, но в установленный законодательством срок они ничего не ответили заявителям акции. Зато вечером накануне сообщили, что в проведении митинга и шествия отказано, а желающие могут собраться на площади Бангалор — в медвежьем углу города.
За несколько дней до акции все заявители были арестованы и приговорены к административным арестам. На свободе оставались двое: кандидаты в президенты на выборах-2010 Владимир Некляев и Николай Статкевич. Некляев ночью был снят с поезда Варшава-Минск — ехал специально на митинг после выступления в польском Сейме. В субботу утром оказалось, что он в брестском изоляторе. А Николай Статкевич просто исчез – накануне акции все его аккаунты были взломаны, телефон отключен, и в городе в субботу он не появился.
Утром Минск выглядел, как обычно. Но уже с полудня центр был оцеплен милицией, в переулках, прилегающих к проспекту Независимости, колоннами стояли автозаки. С часа дня въезд в центр города перекрыли. Метро и автобусы шли без остановок. На подступах к месту сбора появились милицейские кордоны, и начались массовые аресты.
Сначала останавливали людей, идущих по проспекту с рюкзаками (думаю, процент арестованных случайных прохожих еще предстоит подсчитать). Затем начали хватать на центральных улицах, находящихся недалеко от Академии наук — на улицах Козлова, Якуба Колоса, Сурганова, Калинина, на проспектах Машерова и Независимости. Конечно, били. Затаскивали в автозаки и развозили по разным милицейским управлениям и изоляторам (кстати, накануне всех задержанных превентивно увезли из минских изоляторов в тюрьму в Жодино – расчищали места для политических). Хватали журналистов телеканала «Белсат», «Комсомольской правды», радио «Свабода», газеты «Наша нiва» (именно корреспонденты этой газеты смогли сообщить из Заводского РУВД, что там находится больше сотни задержанных). Избивали и заталкивали в автозаки стариков.
За час до назначенного начала акции ОМОН взломал дверь в офис правозащитного центра «Вясна». Внутри находились 58 человек – кроме белорусских правозащитников, там были журналисты, а еще граждане Франции и России. Всех вывели из офиса и затолкали в автобус. Отвезли в Первомайский РУВД и сказали, что те обвиняются в хулиганстве и бандитизме. Правда, через несколько часов отпустили. Очевидно, целью было не допустить присутствия правозащитников при массовой зачистке. Но двоих из 58 пришлось увозить в больницу: они были сильно избиты во время задержания.
Люди не сопротивлялись арестам, но сопротивлялись попыткам не допустить проведение акции: они собирались группами и шли по проспекту. Так их и брали — группами. А они все не уходили, выныривали откуда-то из дворов. Снова формировались в небольшие колонны и шли. А их снова хватали. Но несколько часов Минск смог продержаться.
По данным правозащитников, всего в этот день были задержаны около тысячи человек. Традиционное название акции 25 февраля «День воли» белорусские журналисты переделали в «День неволи». А ведь именно «День воли» — акция традиционная. Именно в этот день в 1918 году в Минске была провозглашена Белорусская народная республика – так белорусы хотели уйти из-под власти большевиков. И каждый год белорусы собираются в этот день. Эта акция — больше праздник, чем протест. Туда приходят с детьми и цветами. Даже в 2011 и 2012 годах, на пике репрессий, День воли не разгоняли. И разве кто-нибудь сможет возразить тому, что режим окончательно сбрендил?
Могу сказать точно: белорусы разозлены теперь еще больше. То, что они не расходились, а пытались все-таки пройти нужным маршрутом, уже хорошо зная, что продержатся пару минут, после которых – избиение, арест и неопределенное будущее (студентов могут исключить из вузов, работающих уволить — и это в лучшем случае, если под «уголовку» не подведут), — самое надежное тому доказательство.
Акции будут продолжаться, теперь это ясно. Весна впереди еще долгая, дат всем хватит, как и злости. А вот у Лукашенко нервов и выдержки не хватило. Сам виноват.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»