Все началось с трех фотографий.

Первая — почти репортажная: начало Тверского бульвара, разгар лета, Александр Сергеевич на старом месте и Страстной монастырь цел. Датировка — конец 20-х годов прошлого века. Точка съемки — по всей вероятности, колокольня храма Дмитрия Солунского, он стоял до 1933 года, потом на этом месте построили угловой дом с башенкой (его еще называли «дом с балериной», сейчас в нем магазин «Армения» и музей-квартира Конёнкова).

Снимок явно профессиональный — чувствуется и по продуманной композиции, и по качеству оптики — граждане в косоворотках, мелкий начальник с портфелем, явно флиртующая парочка, модные барышни, на скамейках ни одного пустого места. Совершенно литературные типажи — из пьес Маяковского, «Двенадцати стульев», или так только кажется.

Вторая фотография тоже из 20-х, скорее всего, самое начало. Волхонка на пересечении со Знаменкой, перед Домом Пашкова, еще отделенным монументальной оградой, видны лавочки с вывесками, мужчина тянет двухколесную тележку с грузом... Женщина в белом платке с младенцем на руках переходит трамвайные пути и смотрит не на дорогу, а на ребенка. Вроде ничего и не происходит, но как-то тревожно. А еще я вижу в этой женщине бабушку, хотя знаю, что это не она.

А третий снимок — совсем личное. Скользнув взглядом по изображению, мгновенно узнала силуэт, пять куполов и колокольня, с детства знакомые, — храм Тихвинской иконы Божией Матери, что в селе Алексеевском. Еще видна речка Копытовка, которая при мне уже не текла, убрали в трубы. Школу, построенную перед храмом еще до войны, в округе называли просто «школа на церковной горке», а в ней русский язык преподавала бабушка, ее окончила мама, и я пошла в первый класс. Домашние топонимы — село Алексеевское, Алексеевский студгородок, Мещанские улицы, та самая малая родина, которая в Москве — твой дом.

Все эти фотографии я увидела в фейсбуке, когда присоединилась к группе «Москва моя». Сайтов, посвященных Москве, — море, однако в основном они копируют одни и те же тексты и фотоподборки. Встречаются, конечно же, необычные, скажем, об истории транспорта или по отдельным улицам и памятникам. Тут чем специфичнее тема, тем небанальнее содержание. Но «Фотографии прошлого», оригинальное название — Retro View of Mankind’s Habitat https://pastvu.com/, ресурс во всех отношениях незаурядный.

Идея, казалось бы, лежит на поверхности. Есть карта Москвы, самая подробная, и есть временная шкала. Все фотографии максимально точно привязаны к конкретному адресу: дом, корпус, даже конкретная точка съемки.

Проект настолько увлекательный, что захотелось пообщаться с его создателями. Оказалось, они архитекторы, каждый сохранял у себя в компьютере снимки, в которых отражались изменения городской среды. Десять лет назад, когда фотографий собралось много, стали думать, что с ними делать. Никакой прагматичной цели не было, хотелось для себя организовать весь этот массив с возможностью добавлять материал. Тогда и придумали скрестить пространство и время. Айтишник буквально на коленке написал простенькую программу, сайт заработал и почти сразу рухнул под тяжестью загруженных посетителями фотографий. (Как узнавали — до сих пор загадка, никакой рекламы на сайте до сих пор нет. Это принципиально.) Стало очевидно, что нужен хороший программист и серьезные вложения. С помощью краудфандинга нужную сумму собрали довольно быстро.

Сейчас на сайте почти полмиллиона фотографий. «За порядком» следят волонтеры-модераторы. Как и в любом таком сообществе, споры, конечно, возникают, но это касается датировки, точного адреса. Есть знатоки, способные уточнить год по номерам на легковых машинах или модели троллейбуса, другие точно знают маршруты трамваев...

Поначалу долго колебались: что «зачет», что «незачет», в итоге решили, что важны не буква, но дух, в данном случае — «дух места».

И посыпались истории. Кто-то узнал на старой фотографии юного дедушку, кто-то установил связь с давно потерянными соседями и одноклассниками. А какие трогательные рассказы в комментариях!

«Вот она, Мароновская горка, во всей своей летней красе, вид в профиль. Не широкая, но достаточно просторная, разместилась между двумя заборами из штакетника… Слева, на переднем плане, задняя стена дровяного сарая жильцов дома номер пять. Было такое дело, мальчишки привязали к старому тополю (на снимок он не вошел) тарзанку, но когда она обрывалась, несчастный летун плюхался об стену этого сарая. Но мальчишки — изобретательный народ, где-то раздобыли пружинный матрас и прикрыли им заднюю стенку. Скольких переломов удалось избежать, пока дихотомичный ствол дерева не обломился».

«…У нас было три комнаты, в каждой жила семья. Совместные: большая кухня, умывальник, и помню, что холодный туалет с одним унитазом. Но зато у нашей семьи и у семей соседей были свои садики. Видно на фото, огорожены забором. Там у меня были качели, мама сажала золотые шары. А самое замечательное для детей было на втором этаже!:)) Чердак, а на нем дикие кошки, просто штук 100... мы их кормили, таскали котят домой. Но приручить их было трудно».

…А своего родного давно сломанного дома я не нашла. Мне сказали, чтобы заходила почаще, возможно, скоро появится, ведь в сутки загружается две сотни новых фотографий.

Клариса Пульсон — специально для «Новой»