В сентябре 2011 года в одном из зданий администрации президента на Старой площади руководством оперативного управления ФСО — контрразведывательного обеспечения специальных государственных объектов — проводилось секретное межведомственное совещание с участием сотрудников МВД и ФСБ. Поводом для экстренной встречи трех спецслужб стали последние поручения тогдашнего президента Дмитрия Медведева, поддержанные Владимиром Путиным и касавшиеся неэффективного расходования денежных средств, выделяемых для нужд медицинских учреждений Управления делами президента (УДП).

Впрочем, проблемы финансовой дисциплины медицинского блока УДП оказались далеко не приоритетными — на совещании были названы фамилии иностранных поставщиков медицинского оборудования, создавших благодаря коррупционным отношениям с российскими чиновниками «условия для мониторинга здоровья первых лиц государства».

Со слов сотрудника ФСБ: «Дело в том, что были установлены устойчивые связи отдельных чиновников УДП с представителями иностранной компании AGFA, в том числе с бывшим генеральным директором Томасом Хенделем, еще в 2000 году объявленным персоной нон-грата в России и выдворенным из страны с последующим закрытием въезда. Тогда [перед выдворением] были установлены его [Хенделя] регулярные контакты с гражданами, имеющими принадлежность к агентурному аппарату иностранных спецслужб. Компания Хенделя, в частности, осуществила поставку в подведомственный УДП «Клинико-диагностический центр» в Санкт-Петербурге медицинской информационной системы ORBIS, доступ к которой, как было установлено, получили иностранные граждане. Впоследствии были вскрыты и пресечены попытки лоббирования поставок указанной информационной системы в другие учреждения УДП, в частности в Центральную клиническую больницу (ЦКБ). Доступ к данным этой системы означал доступ к персональным данным прикрепленного к ЦКБ спецконтингента».

При проверке контактов Хенделя в России, продолжает собеседник, особое внимание привлекла фигура тогдашнего директора ГМУ УДП Ирины Егоровой и проводимые под ее руководством конкурсные процедуры по выбору поставщиков высокотехнологического медицинского оборудования. «Однако действовать самостоятельно ни ФСО, ни ФСБ не могли, поэтому для организации гласных оперативно-разыскных мероприятий (ОРМ. — А. С.) было привлечено ГУЭБиПК МВД».

От антикоррупционного главка МВД, через которое ФСО и ФСБ планировали накапливать и реализовывать оперативную информацию, на совещание прибыл заместитель начальника 29-го Управления «Б» (выявление преступлений в бюджетной сфере) капитан Иван Косоуров.

По словам сотрудника ФСБ, Косоуров был одним из самых «опытных и въедливых» оперов полицейского главка: «Он — из тех офицеров, что мечтают стать генералами через громкие дела. Упертый, настырный, лез в сложные мероприятия. Сочетание дисциплинированности и оперативной смекалки — редкое явление».

Сам Иван Косоуров впоследствии объяснит, что взаимодействовал с ФСО и ФСБ еще в период службы в ныне расформированном департаменте по борьбе с организованной преступностью и терроризмом МВД: «Мной осуществлялось агентурное проникновение в группу иностранных инвесторов, участвовавших в финансировании избирательных кампаний в России».

По словам Косоурова, на первом же совещании, проанализировав материалы о связях руководителей коммерческих компаний-поставщиков медицинского оборудования и программного обеспечения с представителями иностранных разведок на территории России, он выразил готовность принять участие в «трехсторонних ОРМ». «При этом основной комплекс оперативно-технических, оперативно-поисковых и агентурных мероприятий проводился силами ФСО и ФСБ, в то время как ГУЭБиПК МВД занималось мероприятиями согласно общему оперативно-тактическому плану», — пишет Косоуров.

В ходе проведения указанных ОРМ, следует из письма капитана, были установлены контакты Ирины Егоровой, ее подчиненного в ГМУ УДП известного хирурга Анатолия Бронтвейна с гражданином России и Германии Вальдемаром Райзвихом. Компания последнего, Lamitec-medical Gmbh, в то время являлась эксклюзивным поставщиком в страны Восточной Европы оборудования компаний Siemens и Accurey, востребованного российскими медицинскими учреждениями.

Взаимодействие Райзвиха с УДП, как установили российские спецслужбы, осуществлялось через бывшего топ-менеджера российского представительства Siemens Сергея Евдонина, познакомившегося с Ириной Егоровой еще в 2004 году на медицинской конференции в Бостоне.

Из письма Ивана Косоурова: «В ходе проведения ОРМ «Наблюдение» в декабре 2011 года силами ФСО была задокументирована встреча между Евдониным, Бронтвейном и Райзвихом в гостинице «Рэдиссон» в районе станции метро «Киевская». На указанной встрече в том числе обсуждался размер денежного вознаграждения должностных лиц ГМУ. Указанная встреча была задокументирована с использованием средств фото- и видеофиксации».

Благодаря результатам этого ОРМ Иван Косоуров завел дело предварительной оперативной проверки, ставшее основанием для проведения масштабных мероприятий в ряде регионов по выявлению случаев коррупции при приобретении за бюджетные средства медицинских аппаратов.

Так, участвовавшие в трехсторонних ОРМ сотрудники УФСБ по Челябинской области, отрабатывавшие коррупционные связи в своей обладминистрации, вскоре представили Косоурову данные о деятельности на территории их субъекта Вальдемара Райзвиха. «Мне были сообщены сведения, что Райзвих имеет коррупционные взаимоотношения с губернатором Челябинской области Юревичем и членом Совета Федерации от Челябинской области Цыпко и их ближайшим окружением. Указанные взаимоотношения были обусловлены заключением государственных контрактов на поставку медицинского оборудования в интересах минздрава Челябинской области. Кроме того, Райзвихом в качестве взятки указанным должностным лицам за действия в интересах его компаний оплачивалось и организовывалось лечение членов семей указанных должностных лиц в клиниках и медицинских центрах на территории ФРГ, в том числе в военном госпитале НАТО — Bundeswehrkrakenhaus», — пишет Косоуров.

В поисках оперативного подхода к структурам Райзвиха Косоуров вышел на его связи с чиновниками администрации Тюменской области. В Тюмени к тому моменту Райзвих принял участие в ряде проектов по закупке высокотехнологического медицинского оборудования для центра позитронно-эмисионной томографии Тюменского областного онкологического диспансера. Заказчиком этого оборудования было ГКУ Тюменской области «Дирекция строительства специальных объектов», генеральным подрядчиком (и импортером оборудования, поставленного Райзвихом) — ЗАО «Строймонтаж».

Благодаря коллегам из УФСБ по Челябинской области, «подсветившим» Косоурову историю коррупционных отношений в тюменской администрации, ГУЭБиПК МВД начало разработку директора ГКУ Михаила Мезенцева, владельца «Строймонтажа» (и по совместительству — депутата облдумы) Сергея Коробова и Вальдемара Райзвиха.

«Помимо работы через бюро специальных технических мероприятий мною были использованы ресурсы Управления «Л» ФСИН для организации комплекса негласных ОРМ на территории Тюменской области. Подразделение ФСИН помимо внутрикамерных разработок, наделенное полномочиями по проведению ОТМ (оперативно-технических мероприятий. — Ред.), было привлечено, во избежание утечки информации, в местные подразделения МВД, с которыми у объектов моей проверки были доверительные отношения», — пишет Косоуров

В процессе выявления хищения средств при поставках оборудования Тюменского областного онкологического диспансера, как следует из материалов дела, ГУЭБиПК МВД провело «операцию прикрытия» для получения возможности производства выемки документов в ГКУ и «Строймонтаже» — оперативники проверили поставщика на предмет уклонения от уплаты таможенных платежей при ввозе в Россию оборудования итальянской компании Comecer под видом оборудования Siemens, облагавшегося значительно меньшей таможенной пошлиной. Далее последовали проверочные мероприятия, касавшиеся подхода госзаказчика к формированию цены на закупаемые медицинские аппараты. В рамках глубокой разработки оперативникам ГУЭБиПК МВД удалось прослушать телефонные переговоры Райзвиха с его тюменскими доверенными лицами.

Приводим выдержки из одного из телефонных разговоров:

Неизвестный: Вальдемар, привет. Это мой новый номер, я только что его взял, поэтому один раз коротко можно переговорить. Ситуация очень серьезная. По двум направлениям доследственная проверка. Первое — это ввоз «Комичер». Инкриминируется неуплата пошлины и НДС. Второе — ценовой сговор заказчика с поставщиком. Они пытаются сравнивать [наши] цены и соседские. Получается [у нас], цена гораздо выше, чем у соседей. <…> Они как бы там выемку сделали, кучу документов насобирали у наших партнеров… Идет постоянная наружка и за офисом, и за перемещениями, и телефон на прослушке. Миша (Мезенцев. — Ред.) очень просил, чтобы ему не писали, не звонили. <…> «Папа» сказал, что пока не разберутся с вопросом «ПЭТа» (центр позитронно-эмисионной томографии. — Ред.), ничего объявляться не будет <…>

Райзвих: Ясно. Я думаю, это их грусть. Ты не поставщик, ты просто работал по доверенности. <…> Они обязательно сейчас будут рассказывать тебе страшилки, что тебя слушают. Миша мне несколько раз говорил: «Зачем ты приехал в Москву. Хрюша и Степаша (увы, нам пока не удалось установить, кто скрывается за этими кличками, как и то, кто является «папой». — Ред.) сказали, что тебя брать будут». <…>

Неизвестный: Значит, чего они еще говорили… Что работали московские люди, департамент МВД по борьбе с экономическими преступлениями. Приезжали не ниже майоров и полковников. Постоянно за ними пасут. <…> Коробов говорил, что ему очень бы не хотелось с тобой встретиться на очной ставке где-нибудь. <…>

Райзвих: Слушай, когда мы давали челябинскую цену, то получалось 25% [отката от цены госконтракта]. Они захотели 35. <…> Я надеюсь, что у Коробова ума хватило не держать… что у них в прошлом году подготовилось в папке. А еще где-то в природе существовали бумаги, когда это было 28 или 27. Я надеюсь, что они эти бумаги не хранили.<…> Первая бумага была на 40, потом они мне просили на 28, потом они посмотрели, что в этих 28 торчит. <…> Потом они: «Нам надо 35». Я говорю: «Я больше падать не могу, думайте сами». И потом они сами начали себе возбуждать до 33 миллионов. Это понятно, что для них сейчас, конечно, было бы самым трагическим, если бы я где-то по Москве гулял. <…>

И от нас, все, что ты сделал, было хорошо. Ты же понимаешь, что там, в Тюмени кроется другой вопрос? Там исчезло 12! <…> Я им тогда предлагал, это была цифра в абсолютной величине — 8 или 9. Нет, они позарились на это. Вот теперь получайте. Понимаешь? Я думаю, если бы, не дай бог, в жизни ты срубил бы «четверку», ты бы спокойно надел наручники, год проболтался там, пришел и жил бы… Правильно, между нами?

Неизвестный: В общем, на такое можно было бы пойти.

Райзвих: <…> Если нас всех, как говорится, загребут, и тебя, просто пару вопросов зададут, вдруг о нас что-то знаешь. И все. <…> Они знают, за что эту сделку сделали, за такие «бабки», если они их по вертикали не делили, то им придется хреново. Если «бабки» по вертикали ушли, то наверняка с вертикали кто-то должен заняться правильной расстановкой вопроса. Я был раньше всегда информирован, что «первый» в теме. Вот сейчас посмотрим. Если в теме, то вопрос быстро решится.

В ходе другого телефонного разговора Вальдемар Райзвих жаловался бывшему топ-менеджеру Siemens Сергею Евдонину на «конкурентные преимущества» поставщиков медицинского оборудования General Electric в Башкортостан.

Райзвих: Мы, как говорится, тратим бабки — мы их хотим и зарабатывать. <…> Я в Уфу позавчера позвонил, они мне сказали: «Слушай, то, что ты привез нам тогда и отдал, нам General Electric нарисовали цифру в два раза больше». <…> Я отнял цифру, и у нас получилась цена, в которую мы с Siemens никогда не влезем. Я в Уфу позвонил: «Ну и что вы будете делать?» — а они: «Мы будем делать то, где больше бабок».

Евдонин: Это в два раза меньше они дали цену контракта или в два раза больше?

Райзвих: GE дал ту же цену, что и мы, только в той цене, и для них цифра в два раза выше, понимаешь? <…>Там откат в два раза больше.

В октябре 2012 года результаты ОРМ были легализованы в рамках уголовного дела, возбужденного в отношении Коробова, Мезенцева и Райзвиха лично заместителем председателя СКР Еленой Леоненко (мошенничество в особо крупном размере — ч. 4 ст. 159 УК РФ). По версии следствия, при проведении торгов стоимость оборудования была завышена по меньшей мере на 300 млн рублей, которые Коробов, Мезенцев и Райзвих вывели за рубеж. На момент вынесения постановления о возбуждении дела все трое уже и сами находились за пределами России: решением Верх-Исетского районного суда Екатеринбурга (уголовное дело было передано в следственное управление СКР по Уральскому федеральному округу) все фигуранты были заочно арестованы, а затем объявлены в международный розыск по линии Интерпола.

Параллельно с расследованием этого дела оперативники УФСБ по Челябинской области провели еще одну «реализацию» через коллег из ГУЭБиПК МВД и СУ СКР по УрФО — в рамках получения незаконных денежных вознаграждений при исполнении государственных контрактов на поставку медицинского оборудования были задержаны помощник губернатора Челябинской области Иван Сорокун и министр здравоохранении Челябинской области Виталий Тесленко (оба осуждены).

22 октября 2012 года в адрес начальника ГУЭБиПК МВД Дениса Сугробова поступило срочное донесение от представителя Федеральной криминальной полиции Германии (Bundeskriminalampt, БКА) Норберта Эспера: «Сообщаем вам, что г-н Райзвих с 25.09.2012 находится в Германии под стражей. Ведомство, ведущее расследование (расположено в городе Кемптон, Бавария), готово к проведению информационного обмена и просит российских коллег прибыть в ближайшее время». Вальдемар Райзвих, как следовало из пояснений БКА, был арестован в ходе расследования уголовного дела о хищении кредита на сумму 5 млн евро, полученного в филиале российского банка ВТБ. В рамках этого дела в офисе компании Райзвиха в городе Ной-Ульм был изъят «большой массив документов на русском языке», свидетельствующих о наличии у Райзвиха коррупционных взаимоотношений с целым рядом высокопоставленных российских чиновников, следовало из сообщений БКА.

В частности, у немецкого бизнесмена обнаружили банковские платежи на сумму 5 млн евро в адрес Мезенцева и Коробова в один из банков Лихтенштейна, а также документы на оплату лечения в Германии высокопоставленных должностных лиц. «Губернатору Челябинской области Юревичу и членам его семьи — на сумму более 50 тысяч евро, сенатору Цыпко — на сумму более 20 тысяч», — перечисляет в своем письме Косоуров, отмечая, что это далеко не весь перечень раскрываемых им «пациентов» Райзвиха.

На очередном межведомственном совещании на Старой площади руководство оперативного управления ФСО предложило командировать Ивана Косоурова и его тогдашнего начальника Андрея Еремина в Германию. Целью же этой командировки, как поясняет сам Косоуров, должно было стать не только «копирование изъятых документов, но и установление оперативного контакта с Райзвихом».

Эта командировка, отмечает Косоуров, «требовала соблюдения строжайших мер конспирации»: «В ФСО и ФСБ имелись сведения о взаимоотношениях Райзвиха и сотрудников Bundesnahrihstendeinst (БНД — орган разведки Германии), мы не могли допустить разглашение сведений об участниках и целях проводимых ОРМ».

Первая встреча сотрудников ГУЭБиПК МВД с Вальдемаром Райз­вихом состоялась в холле отеля «Маритим» в городе Ной-Ульм в декабре 2012 года. Райзвих, судя по воспоминаниям Косоурова, буквально сразу же выразил готовность сотрудничать с российскими правоохранителями: разрешил записывать разговор на диктофон, стал наперебой называть фамилии чиновников, по чьему требованию был вынужден исполнять «домашние задания» (так Райзвих называл откаты).

После нескольких разговоров, состоявшихся с санкции прокурора Аугсбурга и в присутствии немецких полицейских, Вальдемар Райзвих согласился изобличить Коробова и Мезенцева, а также оказывать дальнейшее содействие ГУЭБиПК МВД в выявлении новых преступлений. В результате СУ СКР по УрФО было вынесено постановление о переквалификации инкриминированного Райзвиху состава преступления на дачу взятки (ст. 291 УК РФ) и освобождении его от уголовной ответственности в связи с добровольным заявлением (Мезенцеву и Коробову, в свою очередь, обвинение переквалифицировали на получение взятки в особо крупном размере и растрату).

Благодаря показаниям Райзвиха, продолжает Косоуров, «был поднят вопрос о привлечении губернатора Челябинской области Михаила Юревича и лиц из его окружения к уголовной ответственности»: «Руководством ФСБ, СКР и МВД было принято решение подготовить соответствующее обращение на имя президента. Обращение было подписано председателем Следственного комитета Бастрыкиным, директором ФСБ Бортниковым, а также министром внутренних дел Колокольцевым, а также содержало соответствующие резолюции президента РФ В.В. Путина».

В январе 2013 года по согласованию с сотрудниками ФСО Косоуров, с его слов, сообщил Райзвиху о том, что знает о его договоренностях с Сергеем Евдониным и главврачем ЦКБ Анатолием Бронтвейном, достигнутых в 2011 году. «Вальдемар удивился, что мне об этом известно, но признался, что должен был передать деньги за подписание актов выполненных работ без их фактического выполнения. Райзвих сказал, что деньги до сих пор не переданы, а его сотрудник Евдонин постоянно напоминает об этом», — следует из письма Косоурова.

Вскоре Райзвих записал свой разговор с Евдониным на эту тему на территории Германии и передал запись Ивану Косоурову. При обсуждении размера денежного вознаграждения, якобы необходимого для передачи должностным лицам ГМУ УДП, Евдонин сообщил: «Она написала триста».

«Речь шла о Егоровой», — поясняет Косоуров…

В феврале 2013 года Сергей Евдонин и Анатолий Бронтвейн были задержаны при получении 10 млн рублей от доверенного лица Райзвиха.

Незадолго до ареста Райзвиха сотрудниками БКА в Мюнхен прибыл тогдашний депутат Госдумы от Челябинской области и совладелец компаний по добыче и производству базальтовых композитных материалов Валерий Панов. А еще чуть раньше в Челябинской области было возбуждено уголовное дело по факту подготовки покушения на убийство бывшего директора компаний Панова, ключевым подозреваемым по которому вскоре и станет экс-депутат. По словам Панова, с Райзвихом он познакомился в 2010 году благодаря бывшему губернатору Челябинской области Сумину, представившему деловитого немца как успешного ученого, способного подыскать хорошую онкологическую клинику для лечения отца бывшего депутата. «Он встретил меня с семьей на своем автомобиле и лично довез до больницы в Баден-Бадене. С тех пор мы некоторое время общались, я, будучи председателем, помог ему организовать выезд в Мюнхен делегации из Челябинской области во главе с Юревичем. Губернатора он уже встречал на «Бентли». Надо признать, что он — очень обаятельный человек в общении», — вспоминает Панов.

В 2013 году между Валерием Пановым и Вальдемаром Райзвихом установились уже деловые отношения: экс-депутат стал партнером бизнесмена в группе Lamitec (актуальное наименование — Nanotec), выкупив 50% эмитированных акций и предоставив Райзвиху заемные средства в размере 5 млн долларов.

Каждый раз, когда наступал срок оплаты очередного транша кредита, Райзвих «находил причину, по которой не может рассчитаться», вспоминает Панов: «Он очень эмоциональный человек. Помню, как он размахивал синей папкой с аббревиатурой «ГУЭБиПК»: мол, Валерий, у меня все схвачено. Сейчас начнем работать, пойдут заказы. Но заказов не было, а из Nanotec стали исчезать активы, в том числе инвестированные мной средства. В феврале 2014 года, после ареста сотрудников ГУЭБиПК МВД, Вальдемар улетел в Москву, откуда прислал мне странное сообщение».

«В связи с известной тебе ситуацией с моим здоровьем, невозможностью в дальнейшем влиять на предбанкротную финансовую ситуацию и стратегические процессы NANOTEC, а также окончательно закончить с допросами и освободиться от гнета ФСБ, CКР, гестапо, BND и др. я должен был принять это решение и выйти из состава директоров из NANOTEC и уйти из активного бизнеса этой отрасли, иначе всему не будет конца. От этого решения выиграю не только я, но и ты. При встрече объясню, почему», — следовало из письма Райзвиха (см. иллюстрацию).

Со слов Панова, с тех пор Райзвих стал избегать обсуждения выплаты долга, а в апреле и вовсе потребовал прекратить требования по кредиту.

26 ноября 2014 года года следователь СКР Руслан Миниахметов вынес постановление о признании Вольдемара Райзвиха потерпевшим по уголовному делу, возбужденному в отношении сотрудников ГУЭБиПК МВД по факту создания и участия в преступном сообществе, превышавшем должностные полномочия при расследованиях. Эпизод Райзвиха стал одним из 20 случаев превышения полномочий, в чем сегодня обвиняют полицейских. По версии следствия, преступное сообщество во главе с Денисом Сугробовым не позднее декабря 2011 года «с целью получения контроля над частью рынка по реализации медицинского оборудования по лечению онкологических заболеваний и получения прибыли от этой деятельности» разработало план по установлению контроля над поставками медицинского оборудования американской компании Accuray — единственного в мире производителя радиохирургической системы CyberKnife».

Сотрудники СКР и 6-й службы УСБ ФСБ, осуществлявшей оперативное сопровождение уголовного преследования Ивана Косоурова и его руководства, оказались благосклонны к немецкому бизнесмену: постановлением старшего следователя Миниахметова ему даже запретили контактировать с Валерием Пановым и «осуществлять какие-либо платежи в его адрес.

Надо отметить, что представители ФСБ и ФСО осенью этого года были допрошены в Мосгорсуде, подтвердив законность действий сотрудников ГУЭБиПК МВД и согласованность действий Ивана Косоурова.

«Кто мог знать, что за спинами полиции находились коллеги по цеху? Нанося удар по ГУЭБиПК МВД, УСБ ФСБ фактически поставило под удар и ФСО. Но назад уже пути не было: о самом факте трехсторонних ОРМ стало известно только после возбуждения уголовного дела и привлечения к нему сотрудников», — говорит сотрудник ФСБ.