Подарки ЕвроСанты

Теперь подробнее. Не оправдались надежды, что на фоне предвыборных речей Дональда Трампа и «прагматического» настроя некоторых европейских лидеров будут сняты секторальные санкции — то есть против российских отраслей, а не против отдельных предприятий и физических лиц, — о последних пока вообще не идет речь.

Еще до начала встречи в верхах было очевидно, что ЕС «устал» от санкций, которые не помогли изменить политику Кремля и вынуждают европейский бизнес терпеть досадные убытки. Это вытекало из разнобоя высказываний участников саммита, которые, выйдя из лимузинов у подъезда дворца «Юстус Липсиус», отвечали на вопросы журналистов.

Но возобладали идеализм, приоритет ценностей и солидарность. Это дело принципа. Причины, по которым введены санкции, не исчезли, и, стало быть, ЕС ждет от Москвы выполнения хотя бы ее части Минских соглашений. Даже если дело идет к отмене санкций, время для этого пока не пришло.

Меры, которые охватывают нефтяную и оборонную отрасли России, банковскую сферу, которые затрудняют доступ к иностранным кредитам и новейшим технологиям, — будут действовать еще, по меньшей мере, до середины 2017 года. Утверждение этого решения по «письменной процедуре» — не более чем формальность. Некоторые лидеры, судя по утечкам из зала саммита, настаивали на продлении санкций сразу на год.

Угроза санкций за Алеппо, за которым в Европе уже утвердилось звание «города-мученика», была вполне серьезной. По словам главы Евросовета Дональда Туска, европейские лидеры на этот раз были настроены более радикально в пользу «сирийских» санкций против России, чем на предыдущей встрече три месяца назад. Но не собрали необходимого консенсуса. Саммит ограничился тем, что в итоговом документе решительно осудил наступление на Алеппо войск режима Асада при поддержке России.

Перед главами государств и правительств выступил специально приглашенный в Брюссель председатель местного совета мятежных кварталов Восточного Алеппо Брита Хаги Хассан, который назвал судьбу этой части города «поражением международного сообщества». «История не простит», — предупредил он.

Ему вторил президент Франции Франсуа Олланд. По его словам, Европа «должна сделать так, чтобы ее голос был услышан». Он обвинил Россию в том, что она «берет на себя обязательства, которые не собирается выполнять». Россия и Иран в действительности никогда и не хотели политического решения в Сирии, а хотели уничтожения демократической умеренной оппозиции, сказал он на пресс-конференции после саммита.

Возможный будущий хозяин Елисейского дворца Франсуа Фийон, который в этот день тоже был в Брюсселе для встреч с лидерами ЕС, сказал, что война в Сирии — это «поражение западной дипломатии, прежде всего европейской». «Возмущение необходимо, но оно никогда не спасало человеческих жизней», — дал он понять о своем неприятии санкций.

Премьер-министр Великобритании Тереза Мэй призвала к жесткости в отношении режима Асада и «поддерживающих его России и Ирана». Она настроена решительно: «Виновные в жестокостях в Алеппо должны ответить за это».

Двумя днями раньше здесь же в Брюсселе министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер тоже осудил Россию. На пресс-конференции он выглядел совершенно подавленным, видимо, из-за омраченного Сирией завершения своей карьеры на этом посту. Даже если в Восточном Алеппо сопротивлялись, как утверждает Москва, только «Джебхат-аль-Нусра» (запрещенная в России) и прочие террористы, это не оправдывает превращения города в руины и пепел, рассуждал министр. В то же время другой представитель правительства Германии сказал в среду, что Берлин будет рассматривать сирийскую политику Москвы отдельно от санкций «за Украину».

Европа выжидает с оглядкой на Америку. По мнению одного из дипломатов, который говорил в кулуарах саммита на условиях анонимности, решение по «сирийским» санкциям против России и не могло быть принято из-за неясности позиции будущей администрации Трампа. Но вопрос пока не снят с повестки дня, и «ЕС рассматривает любые возможные варианты».

В свою очередь, с оглядкой на Россию принималось решение об оговорках к соглашению об ассоциации и свободной торговле ЕС—Украина. Его ратифицировали 27 стран ЕС и Европарламент, но оно не может вступить в силу без ратификации Нидерландами, чьи граждане на референдуме сказали ему «нет», напуганные пропагандой популистов и евроскептиков.

Премьер Марк Рютте после долгих размышлений и дискуссий в своем правительстве представил предложения об оговорках, которые помогли бы ратифицировать документ, не игнорируя мнение голландских избирателей и учитывая их страхи.

Польша и еще ряд стран ЕС поначалу прохладно отнеслись к оговоркам, но потом согласились, что это поможет спасти соглашение и закрепить курс Украины на Запад. Главное, отметила глава польского правительства Беата Шидло, что соглашение будет теперь ратифицировано.

Оговорки мало что меняют по сути. Соглашение и так не давало Украине статуса кандидата в ЕС. В нем и так не было конкретных обещаний финансовой и военной помощи, а безвизовый режим с Украиной, который, как рассчитывают в Брюсселе, вступит в силу весной, и так не давал украинским гражданам особых прав на длительное пребывание и трудоустройство в ЕС. Соглашение предусматривает политические и экономические реформы и строительство государственных институтов по европейскому образцу. То есть дать украинцам «не рыбу, а удочку».

«Я глубоко убежден, что мы не можем рисковать своим единством перед Россией, — заявил Рютте, представляя оговорки к украинскому соглашению. — Россия — это растущий риск. Посмотрите, что произошло в Крыму и на востоке Украины, на ракеты, размещенные между Польшей и Литвой. Нидерланды не должны подрывать единства ЕС, поэтому я так мотивирован добиться этого (ратификации соглашения ЕС—Украина)». Срыв ратификации соглашения с Украиной был бы, по мнению главы правительства, «слишком дорогим подарком России».

«Нидерланды заинтересованы, чтобы Европа была сильной в отношениях с Россией, потому что Россия все более агрессивна в своей внешней политике», — сказал на специальном брифинге премьер, который представит принятые саммитом оговорки парламенту Нидерландов для ратификации соглашения.