«Инсайт» в переводе — прозрение. Это история молодого человека, внезапно теряющего зрение, вынужденного начать жизнь с «черного листа». Но более всего его мучает невозможность рассмотреть женщину, которая волей случая оказывается рядом с ним… В «Испытании» герои Александра Котта обходились без слов. В «Инсайте» герой Александра Яценко вынужден жить, чувствовать, любить — наощупь. За эту роль Александр Яценко удостоен премии «Ника».

Сергей Сычёв расспрашивает режиссера о фильме («Filmpro»):

— Да, я с ним познакомился, пришел к нему домой, стал снимать его на видео. Он не видел, что я его снимаю, мы долго разговаривали, он рассказал мне много сокровенных вещей. Плакал, улыбался. У меня перед глазами будто прошла вся его жизнь. И так получилось, что я узнал о судьбе человека, который для меня был, словно с другой планеты… На самом деле, он известный продюсер, живет в Лос-Анджелесе, он русский с Украины. Ему было что терять. У него замечательная жена, она Мисс Харьков или что-то в этом роде, красотка. Сам он — продюсер шикарный, у них дети-близняшки фантастические. И, конечно, после этого он по-новому взглянул на жену, на детей. Мы ездили к ним в гости. Жена его молодец, она сильно его вдохновляет, она его надежда и опора. Это история обыкновенного человека, не хотелось брать такого героического парня, воевавшего в Чечне, потерявшего зрение, наоборот, хотелось подчеркнуть, что такое может произойти с каждым — инсульт с неудачным исходом, например.

— Честно говоря, когда я снимал, я об этом не думал. Хотелось, чтобы было не как про инвалидов, значит, комедия. Хотелось, чтобы любил по-настоящему, по-звериному, значит, драма. Я не пытался специально играть с жанрами. Знаете, наша жизнь, вот с утра до вечера — и комедия, и драма, и даже триллер. В этом полнота жизни. Формальной задачи соединить разнообразные жанры у меня не было, просто предлагаемые обстоятельства диктовали этот жанр. Но здорово, что вы это увидели. Я теперь буду всем рассказывать, как я экспериментировал с жанрами.

«Подлинно все, что любишь больше себя, то есть практически весь мир. Трагическая вина Зуева — что он научился любить, только когда ослеп, и не успел на этот мир распространиться. В сущности, фильм представляет собой вариацию Прометея Прикованного, занесенного в нашу провинцию в наши дни. Серость — в головах, когда зрячие не рискуют любить ни бабок на лавочке, ни соседей, ни подружек (Елена Махова), ни патронажных медбратьев (Филипп Авдеев), ни случайных безымянных таксистов.

Зрячеслепые культурно стараются и не могут, их непосредственность делает глаза потухшими. Восприятие мира посредством слепоты дало Зуеву возможность загореться…»