За что боролись

С утра в центре города — никаких официальных мероприятий по поводу Дня достоинства и свободы. Только усиленные меры безопасности: движение транспорта на Крещатике перекрыто, для пешеходов установлены рамки-металлоискатели.

Полиция предельно предупредительна. Большинство граждан отвечает ей взаимностью. На аллее Небесной сотни, у деревьев, где падали от пуль снайперов защитники баррикад, у подножия стелы Майдана, возле сгоревшего Дома профсоюзов (снаружи он до сих пор затянут суровым полотном), у фотогалереи погибших, что рядом с Украинским домом, все больше цветов и лампадок. Дежурные бригады «Скорой помощи» тоже здесь.

Наблюдаю пока лишь одно организованное шествие. Группа пожилых обиженных вкладчиков привычно направляется пикетировать Нацбанк. А пустую мостовую картинно, шагом пересекают несколько конных патрулей, звезды шерифов на седлах сверкают серебром.

Около полудня неподалеку от здания Киевской городской горадминистрации раздается звук — как будто бросили взрывпакет. Квадрат берут в оцепление. Чуть позже выясняется: мужчина нес сумку с предметом, который при проверке показался подозрительным. Сумку, сказали в полиции, уничтожили на месте с помощью специального робота. Взрывчатки внутри не оказалось.

День

В Национальном культурно-художественном и музейном комплексе «Мистецький Арсенал» президент Украины выступает перед представителями гражданского общества. Петр Порошенко говорит: Майдан подвел черту под советским и постсоветским прошлым, установил границу, которая отделяет и отдаляет украинский и европейский мир от «русского мира». Он называет Украину «наиболее еврооптимистичной страной Европы». И объясняет, почему в условиях внешней агрессии не поддался давлению и не объявил военное положение.

«Такой шаг существенно усилил бы полномочия президента как верховного главнокомандующего. Но я думал не о себе, а о том, как сберечь и укрепить то, что является признаком европейской культуры — политическую конкуренцию, права и свободы украинских граждан, прежде всего, свободу слова».

В зале много бывших участников АТО, что пошли воевать добровольцами прямо с Евромайдана весной 2014 года. Часть из них получает государственные награды. Среди орденоносцев и экс-руководитель «Правого сектора» (в России организация признана экстремистской), ныне советник начальника Генштаба ВСУ Дмитрий Ярош.

На центральной площади Киева тоже заметны люди в камуфляже. Преимущественно дислоцируются под аркой у стелы Независимости, где ступени во время народных Вече традиционно служат сценой. Между колоннами арки растянут транспарант «Штаб освобождения патриотов». Те, кто собрался, убеждены: власть возбуждает уголовные дела против самых смелых и авторитетных бойцов добробатов, потому что боится продолжения революции. Здесь обещают Порошенко судьбу Януковича.

На противоположной стороне, рядом с Главпочтамтом, тоже оживленно, но по-другому — встретились побратимы из регионов. Вспоминают, как зимовали в палатках, поют песни, читают стихи. На гранитном бортике подземного перехода какой-то народный умелец выложил рядком каски — актуальные сувениры. В строительных касках и с деревянными щитами майдановцы отбивали атаки «Беркута». Но те каски, что сейчас предлагают к продаже, аляповато расписаны цветами и трезубцами.

А вот появились граждане с обилием государственных флагов, полотнище перевернуто: желтая полоса сверху, синяя внизу. Посредине — надпись: «Всеукраинская партия «Патриот». Носители флагов стараются держаться кучно, кажется, это их первый выход в свет, и не особо разговорчивы. Удается выяснить: народ имеет право на сопротивление авторитарным режимам, а «перевернутый» флаг означает изменение сакральной судьбы страны — от упадка к процветанию. Похоже на троллинг политических конкурентов.

По спешным перемещениям отрядов полиции и Нацгвардии — защитные щитки надвинуты на лица — журналисты определяют: становится горячее. По Институтской движется колонна, состоящая преимущественно из мужчин, молодых и спортивных. Сами участники называют численность: три тысячи человек. На улицу Банковую, где находится администрация президента Украины, их не пустили. Активисты полка «Азов» и его недавно созданная партия «Национальный корпус» проводят акцию «Задай вопрос президенту!».

Впереди колонны — джип с громкоговорителем, откуда несутся обращенные к Порошенко упреки: «Почему вы подписали капитуляцию в Минске?», «Почему регионалы — в Раде?», «Почему у вас — перемирие, а у нас — гибнут солдаты?», «Где стратегия возвращения Крыма?».

Комбат «Азова» Андрей Билецкий, который стал народным депутатом, занят воспитанием новой элиты нации. Пока же его сторонники завершают марш у стен Генпрокуратуры установкой надгробия с фамилиями трех генпрокуроров, «похоронивших» расследование расстрелов на Майдане. На плите оставлено место и для Юрия Луценко, нынешнего руководителя ведомства. Но у Луценко еще остается шанс «выжить». Нарушений общественного порядка со стороны «азовцев» правоохранители не зафиксировали.

Вечер

Зато другой фронтовик, комбат батальона «ОУН» Микола Коханивский, не настроен лишь порефлексировать на тему побед и поражений на Вече под стелой Независимости.

— Несем шины! — командует он. — Подожжем, чтобы хоть одному подонку жарко стало! И пойдем к штабу предателя Украины Медведчука! ( Виктор Медведчук — глава движения «Украинский выбор», известный своей приверженностью идее федерализации страны и курсу на сближение с Россией, представляет Украину на переговорах в Минске, — О.М.).

Автомобили с запасом шин, оказывается, ждут своего часа на Европейской площади, за кордонами полиции. Приказ Коханивского выполнить непросто. Правоохранители, численное преимущество которых очевидно, становятся в стенку, теснят, ловят тех, кто пытается проскользнуть с трофеями. Возможно, есть опасения, что митингующие начнут потом разбивать палатки?

Крики, мат. Несколько шин все же удается доставить до места. Языки пламени на фоне мрамора колонн и темного неба, едкий дым, от которого дерет горло – « реконструкция» длится недолго.

— Проявим спокойствие! — кричит Коханивский. — Не надо трогать нацгвардейцев! За мной!

Человек двести радикально настроенных активистов направляются в сторону площади Льва Толстого. За ними следуют толпой зеваки и журналисты. Все арочные проходы во внутренние дворы и прилегающие улицы заполнены силовиками. Цель — цокольный этаж пятиэтажного жилого дома. Звон стекла. В разбитые окна летят то ли файеры, то ли дымовухи. Вспыхивают жалюзи.

— Нельзя жечь, выше — квартиры! Просто поломайте там все, и конец! Э, деревья не ломайте! — требуют организаторы.

Несколько парней залезают в помещение, выполняют указание. Выбрасывают наружу стул, какие-то ящики, что начали тлеть. Удивляются: маленький офис, без решеток на окнах. Другие пытаются добраться до второго этажа, цепляясь то за кондиционер, то за козырек у входа, но ничего не получается.

— Три шага назад!

Подкатывает пожарная машина, разворачивает «рукав». Полиция в считанные секунды выставляет оцепление вокруг места происшествия. С правоохранителями никто не вступает в схватку: оскомина уже сбита. Коханивский уводит своих бойцов назад, на Майдан. По пути громят отделение «Сбербанка» — показательно, без попытки проникнуть внутрь: разбивают только витрину и табло «Обмен валют».

После девяти вечера Крещатик открыли для движения транспорта. Информации о задержанных во время акций нет. При этом в полиции говорят: с наиболее активными участниками вечерних инцидентов проведена воспитательная работа.

На в фейсбуке на странице Олега Бабанина, пресс-секретаря «Украинского выбора», нахожу запись о том, что вместо офиса Медведчука, чьи окна, оказывается, выше, радикалы подожгли салон красоты.