Ностальгический выбор Молдовы

На выборах любого уровня в Молдавии кандидаты всегда делятся на условно пророссийских и условно проевропейских. Так было и в этот раз: свою избирательную кампанию Додон строил на обещаниях наладить стратегическое партнерство с Россией, вступить в Евразийский экономический союз, провести референдум о близости с Европой (денонсировать уже подписанное соглашение об ассоциации Молдавии с ЕС президент не имеет права) и лоббировать закон о запрете унионизма — движения по объединению Молдавии с Румынией.

Самым громким скандалом предвыборной кампании Додона стало его заявление о том, что Крым принадлежит России. Позже в интервью журналистам он смущенно уточнял, что Крым принадлежит России только де-факто и «юридически это все еще не оформлено». А в интервью «Радио Свобода» степенно и обстоятельно рассуждал: «Как поступит Додон-президент — признает или нет (Крым частью России. —Е. Р.)? Здесь слишком много рисков. У нас есть Приднестровье. И я не думаю, что мы можем себе позволить какие-то ошибки в этом направлении».

«Додон — официально пророссийский политик, он строил свою кампанию на близости с Россией, хотя на последнем этапе значительно подправил риторику за счет усиления акцентов на необходимость продолжать отношения с ЕС, — говорит бывший посол Молдавии в России, директор Института стратегических исследований и политического консалтинга POLITICON Анатолий Цэрану. — Но возможности президента ограничены, конституционно у него не так много полномочий. Реальная политика зависит от правительства и парламента, а они позиционируют себя как проевропейские силы».

Впрочем, как считает политический аналитик, эксперт молдавского аналитического центра Expert-Grup Дионис Ченуша, возможно, парламенту было удобно, чтобы Додон стал президентом. Потенциальные конфликты с ним позволят парламенту манипулировать внешними партнерами. «Додон получил слабую победу, — уверен Ченуша. — Но недооценивать его не стоит. Он обещал продвигать Евразийский союз и федерализацию страны, — все, что в интересах России».

В своей предвыборной программе Додон обещал простые и понятные молдованам вещи: отменить ограничения на пребывание граждан Молдавии в России; добиться снятия санкций с молдавских товаров и возвратить их на российский рынок. Как уверен Цэрану, это тоже вряд ли удастся, и не из-за отказа России: «Додон эксплуатирует ностальгию части общества, которое помнит те времена, когда мы поставляли на советский рынок свою продукцию. Но тогда у нас были индустриальные производства. Теперь Молдавия ничего не производит, ее экономика в разрухе. Я не знаю, чем Россия может помочь».

Серьезная проблема страны, по мнению аналитиков, — ее экономическая модель. «Мы ориентируемся на Запад не из-за антироссийских настроений — их нет, — считает Цэрану. — Мы пытаемся перенять западную модель развития. Что нам может предложить Россия? Модель использования сырьевых ресурсов? У нас их нет. Молдавия обречена на европейскую ориентацию».

По словам Цэрану, сейчас государство живет благодаря дотациям Запада. Чтобы вектор изменился, Россия должна превратиться в донора Молдавии, но это вряд ли случится. Даже помощь Приднестровью Россия в последние годы сократила.

К слову, решить проблему Приднестровья с его самопровозглашенной автономией и де-факто конт­ролем из России обещали все последние президенты. Додон не стал исключением. На пресс-конференции после оглашения итогов выборов он объявил, что собирается дать Приднестровью особый статус: «Я поддерживаю идею федерализации страны. Это единственный выход».

Тем не менее по конституции президент не может осуществить проект федерализации, это находится в полномочиях парламента. Пока в нем не будет пророссийского большинства, выступающего за федерализацию, — это просто риторика.

«В свое время я тоже предлагал федерализацию как способ решения приднестровского конфликта, — говорит Уильям Хилл, бывший глава миссии ОБСЕ в Молдавии. — И многие европейские, русские и украинские дипломаты, которые работали со мной. Но всех молдавских политиков, предлагавших этот путь, сурово критиковали внутри страны. Если Додон попытается достичь федерализации, он получит объединенную оппозицию внутри страны». Кроме того, Приднестровье ведет свою политическую борьбу. 11 декабря там пройдут выборы президента. Нынешнего главу Евгения Шевчука, вполне вероятно, сменит председатель Верховного совета Вадим Красносельский. Как уверен Уильям Хилл, какое-то время после выборов никаких шагов по урегулированию не будет

В остальном заявления Додона после его избрания не принесли неожиданностей: президент сообщил, что первый визит совершит в Москву, соглашение об ассоциации с ЕС считает ошибкой, поэтому будет выстраивать стратегическое партнерство с Россией.

Чтобы не раздражать проевропейскую часть граждан страны, новый президент пообещал «учитывать желания всех избирателей» и заявил, что «нам не нужен раскол в обществе».

Раскола, впрочем, не избежать: как показали результаты выборов, страна разделена почти пополам. «У Додона — большинство голосов, но это — чуть больше половины», — говорит Уильям Хилл. За лидера социалистов голосовало большинство северных (традиционно пророссийских) регионов страны и 99% жителей Гагаузии. Майе Санду досталось большинство голосов юга и диаспоры за рубежом. Живущие в Европе молдаване голосовали так активно, что бюллетеней не хватало, и Санду потребовала отставки руководства ЦИКа и МИДа, которые не смогли обеспечить волеизъявление граждан.

Аналитики сходятся во мнении, что после выборов борьба за власть только усилится. Правда, бороться между собой будут уже институты власти. Как уверен Цэрану, основная цель Додона — использовать должность президента, чтобы обеспечить приход пророссийских партий на парламентских выборах 2018 года.

Несложно предсказать, что благодаря успеху Додона в парламенте усилятся позиции его Социалистической партии, «Нашей партии» Рената Усатого и Партии коммунистов. «Эти партии — костяк пророссийских сил в парламенте. Если они объединят усилия, у них появится шанс создать большинство в парламенте, — говорит Цэрану. — Но пока проевропейские партии занимают вторую половину политического поля, и их силы равны».

Согласно опубликованному в октябре отчету молдавского Института публичной политики, только 30,9% жителей готовы поддержать вступление страны в ЕС, зато 44% — за вступление в Евразийский экономический союз.

Так было не всегда. В 2000-е годы, когда у власти находилась Партия коммунистов, за объединение с ЕС выступало более 70% граждан. Все аналитики сходятся на том, что откат настроений в сторону России был вызван потерей доверия к либеральным проевропейским лидерам после коррупционного скандала 2014 года.

Тогда в Молдавии недосчитались одного миллиарда — примерно восьмой части бюджета страны. По обвинению в коррупции был арестован бывший премьер-министр страны, лидер Либерал-демократической партии Владимир Филат. Его приговорили к девяти годам тюрьмы. Но репутацию либеральных проевропейских партий это не спасло.

«Эта победа должна была случиться, — уверен Уильям Хилл. — Сторонников левых партий всегда было много, причем это необязательно те, кто хочет получить русскую политику. Для многих Россия — это язык и культура. Они объединились с теми, кто разочаровался в европейской коалиции, и Додон победил». При этом Хилл уверен, что улучшать отношения с Россией Додону выгодно лишь до определенной степени. Объединяться с ней он не будет, чтобы не потерять существующие соглашения с ЕС, позволяющие молдованам ездить в Европу без визы.

Скорее всего, нынешние пророссийские настроения тоже не продержатся долго. Теперь они полностью зависят от успешности президентства Додона.

«Додон — политик постсоветской формации переходного периода, — говорит Анатолий Цэрану. — Он был замечен в тесном сотрудничестве с олигархическими кругами. Во время предвыборной кампании у него были проблемы с объяснением материального благополучия его семьи, а учитывая, что он всю жизнь был госчиновником, понятно, что любит власть, в том числе и потому, что она позволяет ему персонально обогащаться».

«Мой опыт работы в Молдавии показывает, что эта страна не хочет идти слишком далеко ни на восток, ни на запад, — говорит Уильям Хилл. — Как только одно из направлений перевешивает, жители немедленно реагируют».

И самое удивительное: согласно опросу Института публичной политики, больше всего (66,6%) молдаван доверяют не левым, не правым, а Владимиру Путину.