Штурм Мосула: забытая война в Ираке

Сирийская гражданская война, осложненная все более массированным вмешательством всевозможных иностранных сил, включая российские ВКС, осада и бомбежки Алеппо оттеснили на новостную периферию войну в Ираке против «Исламского государства» (ИГ, запрещено в РФ). В Ираке нет ВКС, а значит, трудно представить даже умозрительный сценарий эскалации конфликта в прямое столкновение с Америкой. В Сирии ИГ сейчас по сути спокойно отдыхает в сторонке, пока в Алеппо истребляют оппозиционные силы противников «халифата». В Ираке, несмотря на крайнюю взаимную неприязнь, все противники ИГ на одной стороне: Иранский корпус стражей иранской революции (КСИР), шиитские ополчения, Иракская правительственная армия, ополчения суннитских племен, ведомая американцами коалиция, курды и турки. Наконец, готовится освобождение Мосула — столицы северного Ирака.

Две войны в Сирии и в Ираке неразрывно связаны: ИГ родилось в Сирии как связанная с «Аль-Каидой» суннитская (салафитская) вооруженная группировка, которая вроде бы воевала со светским диктаторским режимом иноверца-алавита Башара Асада, а в действительности прежде всего — с сирийской оппозицией, сколачивая централизованное средневековое абсолютно безжалостное шариатское государство. При этом руководство ИГ состояло из иракских суннитских радикалов. Летом 2014-го отряды ИГ (до этого действовавшие в приграничной иракской провинции Анбар) воспользовались религиозно-племенным расколом, вторглись в северную Сирию, захватили Мосул и вместе с ним значительную часть страны, заселенную преимущественно суннитами.

Стремительное наступление ИГ сопровождалось массовыми убийствами пленных арабов-шиитов и курдов. Летом 2014-го казалось, что и Багдад вот-вот падет, но закрепиться на территориях, заселенных иноверцами-шиитами и курдами, боевики не смогли. Бойцы ИГ прекрасно мотивированы, но воюют по большей части налегке, на пикапах с пулеметами и минометами. Авиации нет никакой и сколько-нибудь эффективной ПВО тоже. Тяжелого оружия мало, оно трофейное и часто неисправное. Что бы ни утверждала пропаганда, но нет внешней господдержки у ИГ и нет гарантированного притока современного вооружения, боеприпасов, специалистов, запчастей и техники.

Чтобы остановить ИГ в 2014-м американцы немедленно вернули в иракский Курдистан бойцов своего спецназа и боевую авиацию. Россия срочно поставила иракскому правительству штурмовики Су-25, боевые вертолеты и тяжелые реактивные огнеметы ТОС-1А «Солнцепек». Официально российских военных в Ираке вроде нет, но специалисты и миссия в Багдаде — есть. КСИР помогает иракской армии и шиитским ополчениям. Турки, которые именуют «террористами» курдские отряды в Сирии, дружат с президентом иракского Курдистана Масудом Барзани, оказывают военную помощь его отрядам «пешмерга» и даже разместили в Курдистане тренировочную базу в Башике с танками, что привело в ярость центральное правительство в Багдаде.

Закат ИГ в Ираке начался в августе 2014-го, когда американцы в союзе с престарелым аятоллой Али Систани (непререкаемым духовным лидером иракских шиитов) сумели отправить в отставку многолетнего (с 2006-го) премьера Нури аль-Малики, против которого, собственно, и началось суннитское восстание, которым воспользовалось ИГ. Систани призвал всех иракцев объединиться в борьбе с ИГ, а премьером стал более приемлемый для суннитов Хайдар аль-Абади. По фетве Систани был сформирован многочисленный корпус Сил народной мобилизации, или «Хашд шааби» (по большей части из ополчений шиитов с участием иранского КСИР). Весной 2015-го иракская армия и отряды «Хашд шааби» перешли в контрнаступление и сумели выбить ИГ из Тикрита, но ополченцы устроили в этом суннитском городе резню. И по приказу аль-Абади в дальнейшем объединенные силы на суннитских территориях массово не использовались.

Американцы восстановили свои старые (еще со времен оккупации) связи с суннитскими племенными вождями. С помощью племенных ополчений, которые действовали иногда под флагом «Хашд шааби», но без шиитских боевиков и КСИР, иракские власти начали освобождать основные города провинции Анбар: сначала Рамади, потом летом 2016-го — Эль-Фаллуджу. На очереди Мосул, и с его падением ИГ исчезнет в Ираке как организованное государственное образование с налогами и бюрократией.

Если сложить все силы всяких иракских ополчений и пешмерги, американскую авиацию и их союзников, еще турок и КСИР, то численное преимущество над бойцами ИГ будет раз в 20 по меньшей мере. Еще полное господство в воздухе: бомби, как на полигоне. Кроме того, экспортирующий миллионы баррелей нефти в день Багдад закупил за последние пару лет нового оружия и техники на пару десятков млрд долларов. Непонятно: как это Мосул до сих пор не взят?

Конечно, дело в том, что практически никто из противников ИГ друг другу не верит, и подготовка к штурму Мосула — это очень сложная дипломатическая партия. Наилучший вариант: суннитские племенные вожди убеждают бойцов ИГ оказать символическое сопротивление и уйти из Мосула в Сирию, но сделать это будет сложно. Поучаствовать в освобождении Мосула хотели бы и курды, и турки. Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган публично обругал аль-Абади, который должен «знать свое место». «Турецкая армия не будет подчиняться вашим приказам, — объявил Эрдоган. — Вы (аль-Абади) мне не ровня, и ваши крики и вопли в Ираке для нас ничего не значат».

Одно хорошо, что в Ираке противники ИГ друг друга не бомбят и не убивают. У ВКС вблизи Ирака нет базы, а из Хмеймим на средиземноморском побережье в Ирак лететь далековато. Этим летом иранцы разрешили разместить бомбардировщики Су-34 и Ту-22М3 в Хамадане для нанесения ударов по целям в Сирии с полной боевой нагрузкой (до 24 т у Ту-22М3). От Хамадана до Мосула всего 500 км — оттуда ВКС могли подключиться к иракской кампании. Впрочем, в Минобороны так обрадовались новой базе в ключевом регионе, что публично о том объявили, а иранцы в ответ ВКС из Хамадана быстро выставили, и министр обороны Ирана Хосейн Дехган проницательно отметил: «Русские, конечно, хотят продемонстрировать, что они являются сверхдержавой и влиятельным государством и что они играют активную роль в вопросах безопасности в регионе и в мире. В отношении новостей об использовании иранской базы есть доля хвастовства и бесцеремонного поведения». Москва это проглотила и не поперхнулась.

Падение Мосула неизбежно, но как это произойдет, как изменится после этого региональное соотношение сил, кто с кем поссорится или, наоборот, подружится, куда и в каком количестве переместятся (возможно, в Сирию) участники кампании, — все это непосредственно касается группировки в Сирии и безопасности наших военных. Но в этот сложный момент Москва оказалась практически в изоляции: с США и их союзниками обмениваемся публичными оскорблениями из-за штурма Алеппо, а местные союзнички вроде Ирана откровенно хамят и в грош не ставят, поскольку понимают: никуда от них российские генералы и дипломаты не денутся. Без КСИР и шиитских ополчений в Сирии группировка ВКС фактически беззащитна и беспомощна — своей пехоты нет. А если Иран вдруг закроет свое воздушное пространство и нацелит только что поставленные С-300ПМУ2 «Фаворит», то даже улететь домой наши самолеты из Сирии не смогут. Такая вот сверхдержава.