Что случится с Рунетом, если ФСБ расшифрует все?

— Весь существующий трафик в Сети очень разнообразный, но его можно условно сгруппировать в четыре категории. Во-первых, это peer-to-peer трафик, то есть прямые соединения от компьютера к компьютеру, например, при использовании торрентов. Такой трафик составляет примерно 25–30% от общего объема, но его доля падает. Как правило, шифрование при этом не используется, люди просто передают друг другу файлы. Но при необходимости эта информация очень легко шифруется: вы просто выставляете галочку в вашей программе для обмена файлами. Следующие 25% всей переданной информации в интернете — ​это уже шифрованный трафик. Все крупные и известные интернет-сайты уже включили шифрование. И еще около 25% (сейчас как раз переломная ситуация, когда объемы нешифрованного трафика стали меньше, чем шифрованного) — ​это обычный http-трафик к сайтам, который передается в открытом виде. И оставшаяся четверть — ​это группа «разное»: онлайн-видео, скайп, телефония, служебная информация и так далее.

Так вот, шифрованный трафик хранить, как предписано согласно «пакету Яровой», просто бессмысленно — ​это ничего не значащий набор символов, если вы не имеете ключа для расшифровки. А такого ключа, разумеется, никто не даст — ​иначе теряется смысл шифрования. И главная проблема для властей здесь связана с существующей системой выдачи цифровых ключей-сертификатов, необходимых для обеспечения зашифрованного соединения между пользователем и интернет-сайтом. Сертификаты же — ​это не только ключ, но еще и «удостоверение личности» цифрового ресурса. Если хотите — ​цифровой паспорт и отпечатки пальцев. Такие сертификаты безопасности после специальной процедуры подтверждения правомочности выдаются организациями так называемыми корневыми удостоверяющими центрами (УЦ).

Их задача заключается в том, чтобы гарантировать, что ваше соединение в интернете осуществляется именно с конкретным сайтом и действительно защищено и зашифровано. И никто, скажем, не сможет получить доступ к вашей финансовой информации, передаваемой в системе интернет-банкинга.

В России уже создана собственная система корневых удостоверяющих центров для госорганов и граждан, желающих электронно общаться с ними. Но глобальное сообщество пока не спешит признавать эти сертификаты (необходима довольно сложная и дорогостоящая процедура подтверждения легитимности УЦ, работа с производителями ПО и многое другое), и пока даже сайт «Роскомнадзор» вынужден получать западные сертификаты безопасности в американской компании Comodo.

Таким образом предложение ФСБ заключается в том, чтобы на государственном уровне использовать технологию «хакерской атаки», которая называется Man-in-the-middle (MitM — ​«человек посередине»). Суть MitM в том, что у провайдера устанавливается специальный программно-аппаратный комплекс, через который проходит весь пользовательский трафик. По задумке, браузер пользователя должен будет обратиться к этому узлу Сети, который прозрачен для российских спецслужб, и только затем выйти, скажем, на фейсбук. Считается, что на отрезках от клиента к прокси и дальше — ​от прокси к условному фейсбуку — ​трафик будет шифроваться. Но на узле, подконтрольном российским спецслужбам и находящемся в середине, он, естественно, расшифровывается.

— Да, совершенно верно. Другое дело, что сторона, куда в конечном счете идет пользовательский трафик, тоже должна поддерживать этот сертификат, выданный ФСБ. Или ваш браузер просто откажется устанавливать такое соединение. И если условный фейсбук разрешит такую схему, то это скомпрометирует сертификат безопасности собственно сайта. То есть если появляется в принципе такая возможность у одного участника (даже если это очень честная ФСБ России), то потенциально эту схему сможет использовать вообще кто угодно. Следовательно, они никогда на это не пойдут и ни в коем случае не дадут корневые сертификаты российским спецслужбам. У фейсбука в России 25 млн пользователей, а в мире — ​больше миллиарда. Они готовы потерять российский рынок, если будут навязывать игру по правилам ФСБ. Иначе этот миллиард вообще перестанет пользоваться фейсбуком. Помимо прочего в США существуют свои законы, по которым передавать личные данные пользователей третьим сторонам без решения суда запрещено. Поэтому они просто уйдут, перестанут предоставлять сервисы в России.

— Это вопрос репутационный. Доверяю ли я, как гражданин России, ФСБ или нет. Представим, что находятся такие граждане, которые готовы доверять своим спецслужбам. Но проблема в том, доверять тому, кто играет в Man-in-the-middle, должна и вторая сторона. Не только фейсбук, а, например, банки или платежные системы вроде Visa и Mastercard, или системы бронирования авиабилетов. Никто из подобных организаций не будет отдавать все свои данные ФСБ. Мы, получается, закукливаемся внутри страны, и все иностранные сервисы становятся нам недоступны, они сами уйдут с российского рынка. Более того, все корневые удостоверяющие центры, системы шифрования в принципе откажутся работать с Россией.

— Они вбросили информацию и смотрят на реакцию. Конечно, они понимают, к чему приведет такая схема. Скорее всего, перед нами торг по поводу «закона Яровой»: какой смысл хранить все данные, если мы все равно всё не расшифруем? Ведь на самом деле сейчас речь идет в основном о простых алгоритмах шифрования, которым уже по 15–20 лет. Сейчас развиваются новые, в частности, система TLS (Transport Layer Security — ​безопасность транспортного уровня), за которой стоит такая математика, что атака по принципу Man-in-the-middle в принципе невозможна. Есть end-to-end шифрование, когда корневых сертификатов нет, а он генерируется на стороне клиента и сервера в момент установления соединения и тут же уничтожается после разрыва. Идея тотальной расшифровки всего трафика на узле спецслужб никак не решает эти вопросы.

— Да, примерно так.

— Они могут утверждать что угодно. Но Россия на самом деле маленькая страна, нас всего 145 млн человек против 7 млрд в мире. Эти действия приведут к тому, что Россия будет полностью изолирована от мирового сообщества.

Если говорить конкретно об IT-индустрии, то я, как разработчик в России, просто не смогу посмотреть, как современные сервисы устроены на Западе, мы будем отрезаны от мирового развития отрасли. Скажем, представьте себе, что у вас есть «умный дом», в котором все приборы подключены к Сети и управляются по нему. Конечно, соединения с «умным домом» зашифрованы, иначе к вашему дому, системе управления электричеством, например, мог бы подключиться кто угодно. Бурно растущая отрасль интернета вещей — ​нас от нее тоже отрежут.

— Github — ​он точно так же шифруется. Криптография — ​это ведь не только шифрование информации, но и способ доказательства того, что ты именно тот человек, который имеет право доступа к данной информации. Что у тебя есть логин — ​пароль, что его не подменили. Работать в Github и аналогичных проектах российские разработчики программного обеспечения тоже не смогут. Вообще широко известных пользовательских облачных сервисов (например, iCloud или Dropbox) в России не будет.

— Это безумное количество потерянных человеко-часов — ​очень сложно оценить масштаб. Но нужно понимать, что речь идет просто о конце IT-отрасли в России.

Есть исследование Всемирного банка о том, что каждый средний мегабит скорости доступа к интернету для граждан добавляет стране полпроцента ВВП. Отсюда можно себе представить, что счет пойдет на проценты от ВВП. Интернет вещей тащит за собой индустрию нового поколения, и мы в нее не сможем войти. Это конец международной логистике: например, вы ничего не сможете больше официально заказать на Ali Express.

— Это китайская история. Официально ничего не будет доступно, легально работать на территории России для IT-компаний станет невозможно. За китайским файерволом тоже официально недоступны ни фейсбук, ни, например, твиттер. Но я спокойно общаюсь с людьми в Китае в фейсбуке. Они используют VPN (Virtual Private Network — ​виртуальную частную Сеть, организация зашифрованной логической Сети поверх инфраструктуры интернета).

— Они уже делают это. Есть много разных технологий, которые позволяют обходить ограничения в интернете, включая очень простые для пользователей. Например, Opera представила браузер, где функция обхода блокировок является штатной.

— Тут очень разная ситуация. У всех мобильных операторов связи уже стоит DPI (Deep Packet Inspection — ​система глубокого анализа пакетов данных), но у них это экономически оправдано, поскольку пропускная способность радиоканала ограничена, и им нужно оптимизировать трафик в нем. DPI проверяет пакеты и может давать приоритет одним из них за счет других: чтобы, например, голосовая связь была лучшего качества. DPI нужен был операторам, чтобы предоставлять клиентам хороший сервис, но он же может использоваться для фильтрации контента и цензуры. У обычных провайдеров ограничений на ресурсы особенных нет: средний пользователь потребляет контент на скорости около 1 мегабита в сутки. Пропускная способность сетей выше, так что провайдеры экономически не заинтересованы в дополнительной оптимизации трафика.

— Тарифы, безусловно, вырастут. Насколько этот рост будет значительным — ​это зависит от того, какая конкретно реализация закона будет в итоге выбрана. Чтобы цены начали расти, достаточно заставить всех операторов выполнить уже действующее законодательство в части внедрения СОРМ‑3, согласно которому факт соединения провайдеры должны записывать, а данные хранить три года. Другой вопрос: не определено, что именно нужно хранить. Так вот, СОРМ‑3 сейчас фактически не внедрен у большинства провайдеров. А если его внедрить, то себестоимость оказания услуг вырастет на 10%, что приведет к росту пользовательских тарифов от 5 до 15%. При этом там все очень коррумпированно, и никто просто не торопится внедрять этот СОРМ‑3, о котором начали говорить еще пять лет назад. Если все это на самом деле заработает, мелкие операторы обанкротятся, останутся одни крупные, потому что смогут какие-то ресурсы найти. В этом случае конкуренции не будет, и можно ожидать рост тарифов в 2–3 раза минимум.

— Это скорее политика. Ну да, технически можно расшифровать трафик. А экономически можно его расшифровать? Пусть Клименко на этот вопрос ответит. Технически можно и на Луну летать, но мы же не летаем.

Материал подготовлен при участииАлины Рязановой,специально для «Новой газеты»