В ночь с 6 на 7 сентября 2014 года в подмосковных Химках, в элитном коттеджном квартале «Терехово», сгорит дом. Сотрудница «Роснефти» Елена Переверзева и трое ее детей погибнут. Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы, трехлетние двойняшки задохнутся угарным газом, а Елена и ее старший 12-летний сын погибнут еще до пожара. Помимо этого преступники обольют половые органы матери воспламеняющейся жидкостью. Также эксперты обнаружат на ее теле следы удушения и побоев (у сына ничего не найдут — тело слишком сильно обгорело).

На второй день Колесникова задержат, назвав убийцей и поджигателем. Еще через несколько дней следствие назовет и заказчика — его невесту, 22-летнюю старшую дочь погибшей. Мотив — будто бы молодые люди захотели завладеть наследством.

- Елена Переверзева. 43 года. Бухгалтер в «Роснефти». Мать четверых детей. Воспитывала 12-летнего Даню и трехлетних двойняшек Марусю и Ваню. Старшая дочка проживала отдельно — в Москве вместе с гражданским мужем. С отцами своих детей рассталась. - Иван Чернов, 77 лет, отец Елены. Руководитель департамента стратегических и зарубежных проектов «Роснефти». Человек уважаемый, жил за городом, недалеко от дочери. - Олег Самарцев, 60 лет, бизнесмен. Бывший директор парка «Сокольники» и бывший глава Федерации регби России. Ухажер Елены, с которым она познакомилась за несколько месяцев до гибели. - Дария (или Даша, как ее называют в семье) Переверзева. 22 года. Старшая дочь Елены. Выпускница истфака МГУ. Четыре года проживала в гражданском браке в собственной квартире. Не работала. Сейчас — за границей. Следствие ее не допрашивало, проверило лишь на полиграфе, но результаты, по словам защиты, куда-то исчезли. В деле нет и следа. - Дмитрий Колесников, 23 года, молодой человек Даши. Выпускник Бауманки. Перебивался разовыми заработками. Был вхож в большую семью Черновых—Переверзевых, о чем свидетельствуют фотографии семейных торжеств и посиделок. На фото Дмитрий часто с дедом Даши или ее матерью. Оба — и юноша, и девушка — утверждают, что собирались пожениться, и никто из родных против не выступал. С осени 2014 года Колесников находится в СИЗО. - Елена Колесникова, мама Дмитрия Колесникова. Сразу приехала на место трагедии. Дожидалась у отделения полиции в машине, пока сына допросят первый раз. На следующее утро отвозила его на второй допрос в Следственный комитет, после которого Колесникова задержали. Была знакома с Еленой Переверзевой. - Игорь Переверзев — отец Даши. Расстался с ее матерью давно. Живет и работает за границей. Сразу после трагедии прилетел в Россию и через месяц после похорон Елены и ее младших детей, когда Колесников назовет в признательной явке Дашу как заказчицу, заберет дочь в Таиланд, где она сейчас и проживает. - Старший брат Елены Переверзевой —Евгений Чернов и его жена Татьяна. - Жена и дочь Олега Самарцева. - Беженцы из Луганской области Владимир Зубов и Максим Гусев.

В УМВД по г. Химки, куда Колесникова доставят в первый же день, он расскажет, что приехал вечером 6 сентября в коттедж по просьбе Елены — нужно было привезти учебники для ее сына Дани. Договорились, что Колесников останется с ночевкой, а утром Елена его отвезет в «Шереметьево»: он должен был лететь в Симферополь, чтобы устроиться по протекции Дашиного деда в нефтяную компанию. Даша осталась в Москве, поскольку врачи прописали ей постельный режим — последствия выкидыша.

По словам Колесникова, после ужина он отправился на второй этаж, где вместе с Даней стал смотреть «Звездные войны». Неожиданно раздался истошный крик Елены. Даня сорвался вниз, Дмитрий — за ним. Услышал чужие голоса, увидел Даню лежащим на лестнице, а Елену — на полу. На ней верхом сидел мужчина, державший в руке гаджет, откуда доносился женский голос: «Ты гадина, таким жить нельзя». Второй, в маске, услышав плач двойняшек, пошел к лестнице. Колесникова заметили, но якобы трогать не стали, сказав: «этот и так сгорит». Что было дальше, не помнит — отключился. Очнулся оттого, что задыхался от дыма. Руки были связаны. Как-то освободился от веревок (как именно — непонятно) и попытался пройти в комнату к малышам, чтобы спасти, но мешал дым. Стал орать в окно из ванной, соседи приставили лестницу.

Из полиции Колесникова отпустят, так ничего и не предъявив. Но странным образом сотрудники УМВД не проведут обязательные процедуры: не возьмут смывы с рук, не возьмут образцы ногтей, не отправят на экспертизу и его одежду. То ли некомпетентность, то ли им это все было и не нужно…

На следующее утро Колесников вместе с матерью поедет на допрос в Следственный отдел по Химкам: накануне просили прийти для дачи дополнительных показаний. На свободу уже не выйдет. По словам матери Колесникова, в течение 2,5 часа на допрос не допускали адвоката. Дверь в кабинет следователя охраняли оперативники. Адвоката пустили только после того, как мать дозвонилась в прокуратуру. Затем — арест и ИВС города Лобни.

По словам адвокатов, все их попытки встретиться с клиентом в первые дни наталкивались на сопротивление. Следователь давал 10—15 минут на общение, и то в присутствии оперов. Поговорить без свидетелей удастся только на третий день. Вспоминает защита: «Колесников был в прострации, смеялся, зрачки расширены, говорил, что у него «все отлично», он «все решил с сокамерниками, операми и следователями». В наш адрес выражался нецензурно, требовал не соваться в его дела, потому что следователи обещали все уладить. Например, переквалифицировать статью 105 УК («Убийство») на ст. 107 («Убийство, совершенное в состоянии аффекта») и через год — УДО».

Вскоре Колесников напишет явку с повинной. Мотив убийства — якобы Елена была против их свадьбы с Дашей. Еще через несколько дней появится дополнение: заказчицей убийства он назовет Дашу. Причина — наследство.

Колесников пройдет проверку показаний на месте. Но ее протокол не очень будет соответствовать содержанию явок с повинной. Он расскажет, что в тот вечер они с Еленой пили ламбурсское красное шампанское, и он решил попросить у нее руки дочери. «Она сказала, что <…> я из ничтожной семьи, бедной, нищенской <…>, что Даша со мной только развлекается, <…> что Даше специально подстроили аборт. У меня встала эта картинка перед глазами — мы с Дашей вместе ездили на УЗИ, Дашин животик, маленькая точечка — написано: «Мое первое фото». У нас могли быть дети, тем более там двойня была… Я рыдал, объяснял ей, что нет, нет, нет. Я взял бутылку со стола — как будто тело не чувствовал, не я это, не я как будто. <…> Она начала убегать, я ей по голове ударил, сказал: «С…а, зачем ты моих детей убила!» Она сказала, что специально это сделали, чтобы Дашка свою жизнь со мной не связывала. Потом я не помню, я просто тупо сидел всю ночь. Понял под утро, что не хочу так жить <…>. Я в кладовке нашел какую-то жидкость, веревку. Полил свою одежду жидкостью <…>. Я разделся, включил конфорку, положил всю одежду туда и пошел душиться в ванной наверху. Я душил себя, но мозг не позволял — руки опускались. Я ничего не соображал. Я вижу все в дыму черном. <…> Вспомнил, что дети еще в доме есть. Хотел хотя бы их вынести. Увидел, что дом загорелся (интересно, каким образом — сам по себе?— В. Ч.). <…> Потом начал звать на помощь, чтобы детей спасли. <…> Задушить ее (Переверзеву. — В. Ч.) я не пытался (а в первоначальной признательной явке говорил, что душил локтем и веревкой. — В. Ч.). Я ничего не помню <…>. Я поливал только одежду, труп Переверзевой — нет (в первоначальной явке про использование воспламеняющейся жидкости он ничего не говорил.— В. Ч.). <…> К Даниле я насилия не применял, как и к другим детям, наоборот, хотел их спасти. <…> Переверзеву я ударил один раз бутылкой в затылок. Бутылка не разбилась».

«Ты уверен в том, что говоришь, тебя никто не заставлял?» — спрашивали адвокаты у Колесникова. «Он уже ответил», — отвечал за него следователь.

На признательных показаниях Колес­ников будет настаивать 10 дней — до переезда в «Матросскую Тишину». Там адвокаты, наконец, смогут установить с ним контакт без вмешательства следователя и оперов. По их словам, Колесников уверял, что в ИВС Лобни ему давали психотропные препараты и спайс, говорили, чтобы соглашался на признание в убийстве в состоянии аффекта, иначе не доживет до суда, грозили изнасиловать, заразить ВИЧ и прочее, прочее, прочее. Колесников напишет заявление о преступлении в отношении лиц, которые ему угрожали и давали психотропы. Через несколько дней защитники увидят клиента в суде при продлении ареста с гематомами на лице.

Еще Колесников будет ходатайствовать о взятии у него анализов крови и мочи — на наличие в организме наркотиков. Следователь откажет.

Из постановления о привлечении в качестве обвиняемого Колесникова, написанного следователем Сергеем Калугиным, следует, что «на почве выкидыша» и «на фоне предшествовавших бытовых конфликтов с матерью» у девушки сформируется убеждение, что «ее мать причастна к потере ею ребенка» и препятствует вступлению в брак. И потому Даша решила, что ее мать «должна понести за это наказание в виде смерти», а она «завладеет» ее имуществом. Запланирует убийство и своего 12-летнего брата Даниила, ведь он тоже наследник. Оставшихся детей — 3-летних двойняшек — решит усыновить. По версии следователя, 22-летняя девушка разработает целый план: «приискание и склонение к совершению преступления непосредственно исполнителя убийств» — своего парня, «распределение» между ними наследства и «в целях избежания уголовной ответственности» «создание алиби» и «ложных показаний Колесниковым».

После убийств и вступления в наследство Даша планировала уехать из России вместе с Колесниковым и «начать путешествовать». Не забыла она и о богатом дедушке. По ее прогнозам, писал следователь (Иван Чернов), «узнав об убийствах своей дочери и внука, в силу преклонного возраста умрет от инфаркта». И тогда Даша в придачу получит и его наследство (почти 170 миллионов рублей). В случае успеха Даша пообещала подарить сожителю свою квартиру в Москве, в случае отказа «грозилась покончить жизнь самоубийством». Но Колесников согласился, правда, «допустил эксцесс исполнителя», убив путем «поджога дома» и трехлетних малышей.

Даша из Таиланда шлет в СК официально заверенные в консульстве показания, пытаясь объяснить, почему ее молодой человек не мог совершить это убийство. Правда, значения этим показаниям СК не придает.

«Беременность. <…> 23 августа мы с Димой поехали в «МедЦентрСервис», <…> мне сделали УЗИ <…>, сразу сказали, что есть беременность. <…> После этого мы поехали с Димой и друзьями на дачу в г. Солнечногорск на выходные. На даче у меня началось небольшое кровотечение, и тогда мы вернулись в Москву. 25 августа Дима меня повел в женскую консультацию. <…> Мне поставили диагноз — начавшийся выкидыш. Оттуда меня срочно отправили в больницу <…>.

<…> Я позвонила бабушке и дедушке, сказала, что я беременна и мне поставили диагноз — начавшийся выкидыш. Бабушка с дедушкой были взволнованны, ничего против ребенка они не имели. <…> Позвонили моей маме на Мальдивы, где она отдыхала с Олегом (Самарцевым. — В. Ч.). Она очень обрадовалась моей беременности и сказала, что, дай бог, выкидыша не будет. Она позвонила сестре Олега, которая была гинекологом и проконсультировалась с ней.<…>

Мы с Димой 26 августа выехали в клинику «Медицина». На приеме мне сказали, что беременность скорее всего замершая, то есть плод не развивается. <…> Мама переживала и звонила мне каждый день по скайпу. Она была уверена, что все будет хорошо, сказала, что уволится и будет мне помогать.

<…> Так прошла неделя, и я пошла опять на прием к своему врачу. <…> УЗИ показало, что за неделю ничего не изменилось. <…> Меня записали на вакуумную чистку на 5 августа. Это не аборт, т.е. я смогу иметь после этого детей. Мама сказала, что она уже настроилась на ребеночка, и я должна забеременеть в течение 4 месяцев. <…>

Взаимоотношения Димы с моими родителями.Мы с Димой начали жить вместе, когда я училась на втором курсе МГУ, в 2010 году. Маме сразу Дима очень понравился. Дедушка поначалу переживал, что это слишком рано, но потом узнал Диму ближе и тоже был не против. За эти 4 года наши семьи очень подружились. Моя мама очень близко общалась с мамой Димы, они были очень близкими подругами. Дедушка очень полюбил Диму, учил его всему.

<…> Каждый день мы созванивались с мамой, приезжали к ней раз в неделю, помогали, сидели с детишками. <…> Детишки тоже тянулись к нам. Димка помогал маме по хозяйству. <…> Мы часто втроем — я, Дима, Данила — ходили в кино, катались на роликах. Данилка очень любил Диму и хотел быть похожим на него. <…> Мама все время спрашивала, когда мы поженимся. Но мы обещали деду сыграть свадьбу после окончания университета. Мама, дедушка, бабушка ни разу не ссорились с Димой и были за нас счастливы.

Мотив поездки.После вакуумной чистки врачи мне сказали несколько дней соблюдать постельный режим, поэтому Дима должен был полететь один. 6 сентября утром Дима поехал в центр, чтобы купить билеты на 7 сентября в Симферополь. Мама попросила его также заехать в «Дом педагогической книги» купить Даниле учебники по истории, обществознанию и физике. <…> Она сказала, что ждет его и что испекла для него пирог. <…> Он уехал на такси примерно в 20.40. В 21.10 позвонил мне и сказал, что уже в пос. Терехово. С 22.00 до 23.00 мы с ним созвонились, и он сказал, что мама укладывает детишек и что они с Данилой досматривают какой-то фильм.

Мои взаимоотношения с родными.Мы с мамой были лучшими подругами и делились всеми секретами. Мама во всем всегда меня поддерживала и была всегда на моей стороне, а я поддерживала ее. <…> Папа у меня очень мудрый человек, <…> очень интересный человек, с которым мы с Димой очень любили общаться. С дедушкой и бабушкой у меня тоже никогда никаких конфликтов не было, мы были очень близки.

Взаимоотношения между мной и Димой.Мы с Димой жили очень дружно. Я искренне любила его, а он меня. <…> У нас было общее хобби: катались на сноуборде, любили путешествовать, занимались профессиональной фотосъемкой, любили готовить разные блюда экзотические, ходили в кино. Конечно, как и у любой пары, у нас были ссоры, но мы всегда быстро их регулировали. <…>

Отношения мамы с Самарцевым Олегом.Меня и Диму она познакомила с Олегом только во второй половине марта. <…> Олег постепенно перебрался жить к маме в дом в пос. Терехово. Мама на то время не работала, была в декретном отпуске. <…> После поездки в Турцию у Олега начались проблемы с женой и дочерью. Дочь Олега — моя ровесница, тоже окончила МГУ в 2014 году, кажется, юридический факультет <…>. По рассказам мамы, за два месяца примерно до трагедии жена Олега с дочкой взломали почту Самарцева Олега, откуда узнали, что он живет с моей мамой и хочет усыновить двойняшек. Самарцева была шокирована и пыталась вернуть Олега, угрожала через него маме, говорила, что сделает все, чтобы вернуть Олега, что моей маме стоит бояться ее.

Олег подал на развод. Самарцева Людмила отказалась. И начались судебные разбирательства. <…> Людмила настроила дочь против Олега, чем он был крайне расстроен и возмущен. Также Людмила сменила замки в квартире. Олег не мог попасть к себе в квартиру. Кроме всего прочего у него начались проблемы с его туристической фирмой. <…>

1 августа у Олега был день рождения. Мама подарила ему путевку на Мальдивы. 31 августа Олег с мамой вернулись с отдыха. Вечером они сильно поругались из-за того, что мама вовремя не подала ужин, и Олег уехал на неделю, как он сказал, к себе в деревню. <…> 5 сентября я разговаривала с мамой, она <…> сказала, что хочет расстаться с Олегом, что устала от его тяжелого характера и постоянных ссор.

Скайп.Периодически (уже после убийства Елены и детей. — В. Ч.) кто-то заходил в Димин скайп и на сайт «ВКонтакте», также кто-то заходил в скайп Данилы. Я предполагаю, что Димин компьютерMacbook Proи ДанилинiPadзабрали с места преступления. Узнать ID или пароль с логином почти невозможно. Если учесть, что после пожара на месте преступления ничего почти не уцелело, то можно предположить, что iPad и Macbook Pro забрали до пожара».

Далее вы узнаете:

- как проводилось следствие — версия мамы подозреваемого; - причем тут ополченцы «ЛНР»; - показания Колесникова, который он дал уже в присутствии адвокатов