Сибирь: проклятие или прорыв?

Валентин Данилов, физик

— Перспективы России в связи с подписанием ею Парижского соглашения — великолепные. Все они связаны с зеленой экономикой. В России вырабатывается много тепловой энергии, 2 млрд гигакалорий. Если не будем специально сжигать топливо для получения этого тепла, а утилизировать сбросное тепло от промпроизводств, нагревать им воду и подавать людям, то сможем радикально сократить эмиссию СО2. Это предельный случай, самый эффективный источник тепловой энергии — расход топлива равен нулю. Это не только КрАЗ, чьего сбрасываемого тепла хватит на обогрев от трети до половины милионного Красноярска и позволит сократить эмиссию СО2 на 1,5 млн тонн в год, таких производств, сбрасывающих сейчас тепло, много. Уголь надо не жечь, из угля нужно производить продукты. Угольные сорбенты, коксы для металлургии, компоненты для нефтехимии и пр. Стоит, допустим, в Австралии завод угольных сорбентов. Или в Китае, в США. Выбрасывает тепло. Им его некуда девать. В Германии производство угольного сорбента — 200 тыс. тонн. Это выброс около миллиона тонн СО2 ежегодно. А если эти производства разместить в Сибири, в России, это тепло можно пустить в трубы центрального отопления. Эмиссия углекислого газа глобальна, не важно, где бы вы ни выбрасывали его, в Австралии или Красноярске. Мы можем прийти и хотя бы предложить это — появились мощные экологические аргументы, и это аргументы для нового международного разделения труда. У нас есть специально созданная комиссия по торгово-экономическому сотрудничеству с Японией. Я изучил направления сотрудничества, поддерживаемые этой комиссией, и не нашел ни одного, связанного с экологией. Я не понял: если речь идет о продаже ресурсов, то зачем комиссия и правительство? Бизнес и так договорится. Чем комиссии тут управлять? А вот, допустим, прихожу я к японскому бизнесмену и предлагаю купить у меня угольный сорбент: говорю — он у меня зеленый (произведенный без эмиссии СО2). А он в Китае его покупает, и то, что он у меня зеленый, его не колышет. Он никаких обязательств по сокращению эмиссии СО2 не брал. Их взяли правительства. Им и нужно организовать и гарантировать такую кооперацию экономик. Япония обязалась снизить эмиссию на 250 млн тонн. А как она это сделает? У них вся экономика настолько вылизана, что найти резервы — проблематично. Ну так один Сибирский федокруг, если напряжется, может 40% обязательств Японии выполнить. А вся Россия — 400%. Проект «Русский миллиард» — сокращение выбросов СО2 на миллиард тонн в год — реален, если интегрировать экономику РФ в мировую. А для интеграции сейчас, в результате Парижских соглашений, появился новый мощный довод. Но для этого чиновники должны услышать ученых. А пока они сами себя умными считают, у всех диссертации защищены… Ну что такое эта мелочь — 17 млрд рублей инвестиций, которые посулил Дерипаска Медведеву в результате создания «Алюминиевой долины», если один КрАЗ выпускает в год металла на 100 млрд? Дерипаска обещал Матвиенко, когда она еще была губернатором Питера, инвестировать в строительство более 300 млрд рублей. При чем здесь Питер? И сравните масштабы! Руководство края, где металлургические комбинаты, собственно, и чадят, должно подписать с крупными промышленниками соглашения, соответствующие масштабу этого бизнеса. Власть должна объяснить бизнесу, насколько хорош — уникален — для зеленой экономики Красноярск, а у бизнеса должен появиться интерес к ней. Сейчас все предпосылки созданы. Гендиректор РУСАЛа В. Соловьев заявляет, что их конкурентным преимуществом является то, что они для производства алюминия не сжигают топливо — в отличие от китайцев. Но это преимущество стремительно исчезает, поскольку компартия Китая постановила интенсивно переходить на зеленые способы производства электроэнергии. А сомнений, что решения КПК будут выполнены, нет. Но если благодаря утилизации тепла КрАЗа красноярские котельные перестанут сжигать уголь, это почти полностью компенсирует эмиссию СО2 КрАЗом (около 1,5 млн тонн в год), и, значит, это будет зеленый алюминий, т.е. не сопровождающийся эмиссией парникового газа. На такой продукт можно и цену поднять. И реализовать, наконец, еще советский план о переходе КрАЗа к 1990 году на более экологичную технологию — предварительно обожженных анодов. Можно решить и проблему Красноярской ГЭС, построенной для энергообеспечения КрАЗа. Из-за нее Енисей летом слишком холоден для купания, а зимой не замерзает, парит, и красноярцы дышат взвесью, собирающей все промышленные выбросы. И, кстати, пар от поверхности воды — тоже парниковые газы. — Далее Данилов объясняет как. Решение простое, не требующее денег вообще, лишь ограничения аппетита алюминщиков, но это-то как раз и неисполнимо. — Это надо людям. Они чего молчат-то? Все можно решить, все можно сделать. 1920-й, план ГОЭЛРО — выполнили, 1939-й, начало массового строительства ТЭЦ — выполнили. Теперь и зеленую энергетическую революцию можно осуществить — потребовали бы люди! Пусть заглянут в платежки: за тепло мы платим в 3—4 раза больше, чем за электричество. И не потому, что у нас электроэнергия дешевая, ее цена как раз мировая, как и цена тепловой энергии. Просто у нас более суровый климат и ее нужно больше. И можно сделать так, что ее стоимость не будет расти. Потому что тепло будет вырабатываться побочно при производстве продукции — хоть алюминия, хоть коксов, хоть угольных сорбентов. А КрАЗ может стать круче, чем его конкурент — Дубайский (Эмиратский) алюминиевый.