Кажется, общего понимания того, что такое донос, еще не достигнуто. Википедия, к примеру, упирает на то, что донос сообщает властям о чем-то таком, что с точки зрения общества вообще не является криминалом. Автор исследования «Донос как социально-психологический феномен», доктор философских наук Валерий Нехамкин, трактует донос как информационный процесс, состоящий в передаче властям тайных сведений (не обязательно правдивых) о ком-то, чтобы к нему приняли меры. Из обоих определений ускользает существенная черта доносов — может быть, всех, а может быть, нынешних: обязательное указание на нелояльность власти и другие мыслепреступления.

В соцсетях давно примелькался довлатовский вопрос: «Кто написал сорок миллионов доносов?» Последние несколько лет жизни страны дают ясный ответ на него. Для того чтобы сограждане дружно принялись строчить друг на друга доносы, нужно просто создать соответствующие условия. Принять пакет законов, криминализирующих мыслепреступления, напугать сограждан кольцом врагов, которым в одиночку противостоит гордая и непобедимая страна, обратить их внимание на «пятую колонну» и дать несколько недвусмысленных сигналов типа «вас услышали, меры приняты». И понеслось.

Культура доносов оформилась стремительно. В стране появились свои передовики — специалисты по письмам в инстанции с требованием запретить книги, концерты, кукол, уличные акции, выставки, театральные постановки — все, что выходит за рамки их представлений о благопристойности и педагогической приемлемости.Один из первых чемпионов страны здесь — Уральский родительский комитет во главе с Евгением Жабреевым. Комитет то требует изъять из продажи не понравившиеся бдительным родителям книжки (в том числе книги Ксении Драгунской и Давида Гроссмана), то запретить соц­сеть «ВКонтакте», то отменить концерт Элтона Джона. Второй чемпион России по запретам живет в Новосибирске, это Юрий Задоя из Новосибирского регионального отделения Общероссийского общественного движения «Народный собор». Заявление об оскорблении чувств верующих группой «Пусси Райот», запрет оперы «Тангейзер» в местном оперном театре, требование запрета концертов группы «Ленинград» и первомайской «Монстрации» — все эти подвиги Юрия Задоя меркнут перед главным: это по его заявлению получил реальный тюремный срок блогер Максим Кормелицкий за перепост чужой картинки «ВКонтакте».

Аргументация в заявлениях уральских и новосибирских поборников общественной нравственности примерно одинакова: они заявляют о готовящемся или произошедшем «преступлении» (концерте, выставке, акции), ссылаются на нормы закона (обычно это один из принятых нынешней Думой законов — о защите детей от вредной информации, о защите чувств верующих, о запрете пропаганды гомосексуализма и т.п.). Почти обязательна ссылка на ту или иную речь Путина о духовных ценностях. Разумеется, обвиняемый выступает как разрушитель духовных ценностей и, соответственно, как угроза национальной безопасности.

Затем активисты обычно переходят к обвинению государственных органов в бездействии: Министерство культуры смотрит сквозь пальцы, полиция не пресекает безобразия. В заявлениях новосибирского «Народного собора» есть и еще один замечательный аргумент: а люди это видят, перестают доверять органам власти — и в обществе растут оппозиционные настроения.

Некоторые поборники традиционных духовных ценностей не утруждают себя такой сложной системой аргументации, а сразу сравнивают своих оппонентов с главными политическими противниками существующей власти. Учителя литературы до сих пор вспоминают, как один филолог в минувшем декабре, в момент обострения отношений с Турцией, с высокой трибуны назвал своих оппонентов по сугубо профессиональному вопросу «методическими эрдоганами», которые наносят «удар в спину в военное время». Выступление с трибуны — это, конечно, не заявление в прокуратуру. Но в нем присутствует принципиально важная особенность: перевод реального конфликта (культурного, профессионального, религиозного и т.п.) в политическую плоскость. Хороший донос эту особенность бережно сохраняет.

Если конфликт происходит в академической, университетской среде, оппонента желательно обозвать «грантоедом», вспомнить об «организациях, ведущих идеологический подрыв России», — ведь в каждом университете страны непременно найдется иностранный отдел, который во время оно сотрудничал и с фондом Сороса, и с фондом Макартуров… Таких доносов, разоблачающих «агентов влияния» среди доцентов и профессоров, академическая среда за последние два года породила немало. Истребление крамолы в университетских библиотеках, выявление агентов влияния на кафедрах — одно из важнейших направлений работы современного борца за оздоровление нравственной атмосферы в обществе. Если в вузе в последние годы был хоть мало-мальский внутренний конфликт, то, скорее всего, в интернете обязательно обнаружится статья или хоть пост в соцсетях, посвященный какому-нибудь местному «грантоеду», слуге заокеанских хозяев. Ловля агентов в своем окружении стала азартной игрой гораздо раньше, чем бездуховная ловля покемонов.

Главное, не перепутать, кто на текущий момент главный внешний враг. Для публичного выступления достаточно запоминающегося образа («методических эрдоганов» в этом смысле трудно переплюнуть). А вот для доноса необходимы доказательства. Где их взять? Где близко лежат — в соцсетях.

В Твери есть газета «Караван — Я», которую издает Геннадий Климов, известный своими, мягко говоря, своеобразными исследованиями славянства. В том же прошлогоднем декабре, когда осложнившаяся внешнеполитическая ситуация заставила многих вздрогнуть и с ужасом искать внутренних эрдоганов вокруг себя, на него кто-то накатал донос в ФСБ, обвиняя его, само собой, в том, что он американский шпион и издает книги за счет финского миллионера. В интервью своей газете Геннадий Климов, вполне лояльный к нынешней власти, сказал: «Надо быть готовыми, что вас обвинят в том, с чем вы боретесь», — и рассказал, что компромат доносчики вылавливают у него в фейсбуке: причиной для обвинений в шпионаже стали его собственные посты в фейсбуке с рассказами о том, как «в редакцию зашел стажер из американского посольства» или «приезжала американская женщина-астронавт, которая тренируется у нас в Звездном городке для полета на МКС».

Тралить фейсбук в поисках компромата — это просто хороший тон. В конце июня в православных кругах активно обсуждалось открытое письмо, которое Миша Черняк, член Европейского форума ЛГБТ-христианских групп, написал от имени этого форума Собору православной церкви. Кто-то нападал на автора, кто-то защищал его, кто-то сдержанно комментировал содержание письма с точки зрения соответствия христианскому вероучению. Венцом дискуссии, однако, стала публикация на портале «Все ереси» под названием «Либеральная тусовка проталкивает содом и гоморру в Православную Церковь, или Друзья содомита Миши Черняка». В публикации были поименно названы несколько человек, которые выразили автору письма моральную поддержку или поучаствовали в не оскорбительных обсуждениях его текста. В публикации портала были собраны ссылки на фейсбучные страницы каждого из них, с указанием места работы. На каждого постарались собрать компромат. Компромата, строго говоря, не вышло, или вышел он неприлично смешным (например, «о. Сергий Круглов — участник кощунственной фотосессии «Поп и кот» — имеется в виду календарь на 2016 год, на каждой странице которого есть фотопортрет православного священника с его котом). Вывод, к котором пришел анонимный автор этого специфического исследования, оказался таким: «Практически все «православные» друзья Миши являются либералами, экуменистами, филокатоликами, меневцами, ну и как следствие — находятся в дружеских отношениях (пусть даже и виртуальных) с открытым содомитом».

Кстати, стоит отметить возвращение в публичный дискурс выражений «проталкивать» и даже «протаскивать под видом», которое так часто встречается в газетных выступлениях конца 1920-х — начала 1930-х годов.

Любой мало-мальски публичный человек знает: все, что вы напишете в фейсбуке, может быть использовано против вас. Что за пост или перепост можно сесть в тюрьму — все уже знают; однако в последнее время появляются интернет-активисты, которые преследуют людей, чьи взгляды, высказанные в соцсетях, им не нравятся. В Петербурге весной произошла целая серия нападений на обычных рядовых граждан, которые высказывали в интернете оппозиционные суждения: кто-то собирал и выкладывал их персональные данные на специально созданный сайт Whoiswhos. 31 мая охотники на оппозиционеров подожгли машину одной из жительниц Петербурга, которой уже ранее угрожали; известно еще как минимум о двух аналогичных поджогах.

Но даже если вы ничего не пишете, а только постите цветочки или котиков, это тоже не избавит вас от обвинений в мыслепреступлениях. В прошлом году я забанила в фейсбуке одну журналистку, которая постоянно искала повода обвинить меня в русофобии; журналистка продолжала пристально следить за тем, что пишу я и некоторые мои коллеги и, наконец, на основании своего анализа наших записей в соцсетях печатно обвинила «продвинутых московских словесников» в слишком большом интересе к делу Надежды Савченко при полном равнодушии к ситуации с русским языком в национальных респуб­ликах. Почему не к вымиранию редких видов, не к голоду в Африке, не к в войне в Сирии, не к чему-нибудь другому?

Примерно такой же тактики придерживается, к примеру, Захар Прилепин. В начале июля он привел у себя в фейсбуке целый список артистов, которые «до сих пор не дали ни одного концерта в Крыму», и задался вопросом, почему их до сих пор каждый Новый год показывают по телевизору.

Пока я готовила эту статью, мне пришлось прочитать довольно много доносов, написанных уже в этом году. Цитировать мне их не хочется по разным соображениям; обычно этого не хотят сами люди, ознакомившиеся с написанными на них кляузами, — и это понятно: хочется стряхнуть с себя грязь, а не влезать в нее глубже. В конце концов, из этих текстов у меня сложился Примерный Текст (см. иллюстрацию) — не для того, чтобы им пользоваться по назначению, а для того, чтобы сразу его узнавать во всех обличьях: в выступлениях по телевизору, в газетах и по радио, в анонимных интернет-публикациях и авторских блогах, в приходящей почте и петициях, которые предлагают подписать.