19 апреля оперативники управления ФСБ по Крыму провели обыски сразу у семи журналистов в Симферополе, Ялте и Севастополе. Впоследствии выяснилось, что обыски проводились в рамках расследования уголовного дела против внештатного корреспондента проекта киевской редакции «Радио Свобода» — «КрымРеалии» Николая Семены, обвиняемого в призывах к нарушению территориальной целостности России (часть 2 статьи 280.1 УК РФ.— А. Н.).

«В рамках расследования уголовного дела на основании постановления Киевского районного суда Симферополя проведен обыск по месту проживания автора публикации, — объяснила действия силовиков прокуратура Крыма. — В ходе следственного действия сотрудниками ФСБ обнаружены и изъяты компьютерная техника и носители информации, а также иные документы, свидетельствующие о подготовке статьи экстремистского характера».

Николай Семена сотрудничал с «КрымРеалии» с момента создания проекта весной 2014 года. Редакционная политика «Радио Свобода» не предполагает спецкорреспондентов в штате — это СМИ сотрудничает в регионах с местными журналистами. Считается, что им легче учесть специфику региона, найти контакты и информацию, чем приезжим корреспондентам. Семена писал для «Зеркала недели», газеты «День» и сотрудничал с крымским проектом «РС». Файл незаполненного договора с редакцией нашли потом оперативники, восстановив все удаленные файлы.

По словам Семены, до обыска 19 апреля он ощущал «тотальную слежку». «Где бы я ни появлялся, в кафе или еще где-то, рядом постоянно был человек, который наблюдал и слушал. А невдалеке все время сидели мужики с ноутбуками, — рассказал мне журналист. — Видимо, они следили за теми, о ком знали с самого начала. Двое ребят, видеооператоров «КрымРеалии», потом пришли к нам и признались, что их завербовали. Вызвали, предложили деньги, работу».

В мае 2014 года Семена общался в симферопольском кафе с собкором польской «Газеты Выборчей» Вацлавом Радзивиновичем, когда к ним подошла группа оперативников в штатском и, проверив документы, задержала польского журналиста.

«Мы с ним встречались давно в Москве, потом он приезжал в Крым. Мы договорились увидеться в татарском местечке «Диван» напротив цирка. Сидим, разговариваем, он с акцентом говорит. А наискосок сидят четверо мужиков, один пересел к соседнему от нас столику. Через некоторое время в кафе какое-то шевеление началось, через минуту к нам подходят мужчины. Пистолеты в руке, прикрыты куртками. Стол окружили: «Не делать резких движений, руки на стол, предъявите документы». Мы предъявили. У Радзивиновича — паспорт, аккредитация МИДа, справка о пересечении границы, вид на жительство в Москве. Мы потребовали показать удостоверения, нам показывают, я смотрю, а там написано — СБУ. «У нас еще не было аттестации», — говорят. Долго нас мурыжили, требовали поехать с ними. Радзивинович спрашивает: «В чем вы нас обвиняете?» Они: «В незаконном пересечении границы». «Так я на территории России? Какое же незаконное пересечение тогда?» В управлении и меня, и Радзивиновича раздели, обыскали, опросили. Меня спрашивали: «Что его интересовало, какая цель разговора?» Выпустили через несколько часов, после звонков в МИД, на Лубянку», — рассказал об инциденте Николай Семена.

Впоследствии Радзивиновича лишили аккредитации для работы в России и выслали из страны. Представитель МИДа Мария Захарова объяснила это ответными мерами на лишение Польшей вида на жительство российского сотрудника МИА «Россия сегодня» Леонида Свиридова, которого польское Агентство внутренней безопасности заподозрило в шпионаже и злоупотреблении журналистскими полномочиями.

После инцидента с польским журналистом, по словам Семены, он ощущал постоянную слежку. В сентябре 2015 года сайт «КрымРеалии» опубликовал статью «Блокада — необходимый первый шаг к освобождению Крыма», 13 апреля следственный отдел УФСБ по Крыму возбудил уголовное дело. «Осознавая преступный характер своих действий, в целях публичного воздействия на сознание и волю неограниченного круга лиц, склонению их к осуществлению действий, направлены на нарушение территориальной целостности Российской Федерации, используя принадлежащую ему ПЭВМ типа «ноутбук», подготовил статью», — говорится в постановлении о привлечении Семены в качестве обвиняемого. По версии следствия, статью Семена подписал «Валентин Гончар» и отправил ее на электронный адрес главного редактора «КрымРеалии» Владимира Притулы. В постановлении указано точное время, когда письмо было отправлено: 12.27 11 сентября. Во время допроса следователи показали Семене стопку скриншотов с экрана его компьютера, сделанных в момент написания статьи, буквально по абзацам, а также в момент отправки письма Притуле. Журналист утверждает, что сразу после отправки и получения письма редакцией «КрымРеалии» он его удалил, в том числе из корзины ящика электронной почты. То, что при этом скриншоты письма находятся на руках у следователя, заставляет Семену утверждать, что оперативники ФСБ вели слежку за его деятельностью удаленно, сумев получить несанкционированный доступ к ноутбуку.

«У меня было такое ощущение, что в компьютере кто-то сидит. Когда я пришел на первый допрос, у них была вот такая пачка распечаток скриншотов с экрана. Я замечал, как они снимали скриншоты: курсор идет, потом раз — останавливается, стоит какое-то время, компьютер висит, и ничего нельзя с ним сделать. В это время снимался скриншот. Весь процесс, когда я писал статью, по абзацам, у них есть».

Материалы Семены на «КрымРеалии» печатали под рубрикой «Мнения» и почти всегда под псевдонимом. Претензии возникли только в отношении одной статьи. Торговая блокада Крыма силами добровольческих батальонов и крымско-татарских активистов началась в сентябре 2015 года. В конце ноября из-за подрыва линии электропередач полуостров остался без света. Организатором блокады считается крымский предприниматель Ленур Ислямов, которому, после прекращения подачи энергии, российские правоохранительные органы заочно предъявили обвинение в диверсии. Сразу после начала блокады в украинских СМИ началась дискуссия о ее целесообразности. Семена утверждает, что его статья была написана в рамках этой дискуссии.

Во время обыска у Семены изъяли компьютер и архив материалов, которые он собирал в течение 20 лет работы в Крыму. Со второго допроса Семена отказался отвечать на вопросы следователей, сославшись на 51-ю статью, и оперативники сосредоточились на родственниках журналиста. Они общаться со следователями тоже отказались. После обыска во дворе дома Семены все время стоит незнакомый автомобиль, который раньше никто из соседей журналиста не видел. По аналогии с наблюдением за домами крымских мусульман, которых арестовали по обвинению в участии в исламской организации «Хизб ут-Тахрир», признанной в России террористической. Семена считает, что машину могли специально поставить, чтобы проводить постоянное видеонаблюдение за ним.

Суд по делу Николая Семены состоится, по всей видимости, уже осенью. Сейчас следствие проводит экспертизы. Результаты одной из них известны и для журналиста грозят признанием его вины и сроком заключения до пяти лет. Защита Семены считает, что журналисту вряд ли дадут реальный срок, скорее всего, это будет условное заключение и невозможность покинуть полуостров. Для Семены это означает прекращение журналистской деятельности и постоянный страх.

«Подробно комментировать дело Семены я не вправе из-за подписки о неразглашении. Раньше осени дело не разрешится, скорее всего. Фактически мы наблюдаем, что человека преследуют за собственное мнение, за то, что он изложил на бумаге, за свою журналистскую деятельность.

И я не уверен, что в этом была целесообразность следствия. Это больше похоже на элемент запугивания, чтобы подавить журналистскую сеть, чтобы боялись, ничего не писали, уходили в «подполье», — отметил адвокат Семены Александр Попков.

Официальная позиция прокуратуры Крыма по «сепаратистскому» делу Николая Семены безапелляционная: «Автор публикации, размещенной на сайте информационной службы, сделал высказывания, призывающие к проведению в отношении полуострова и его жителей изоляционных мероприятий, включающих боевые операции». В отношении проекта «КрымРеалии» ведомство Натальи Поклонской выразилось так же однозначно: «Анализ контента этого ресурса свидетельствует о его направленности на дискредитацию деятельности Российской Федерации на территории Республики Крым, разжигании межнациональной и межэтнической вражды, а также об осуществлении призывов к осуществлению экстремистской деятельности».

В ответ главный редактор проекта «КрымРеалии» Владимир Притула заявляет, что давление на журналистов и на его медиаресурс — это «продолжение российской политики» в отношении СМИ, которая проводится по всей стране. «Они хотят зачистить Крым не только от независимых журналистов, но и активистов, людей, взгляды которых хоть немного отличаются от официальной точки зрения по Крыму. Это касается и представителей нетрадиционного ислама, и других вероисповеданий: греко-католиков, православных Киевского патриархата. Журналисты стоят первые в этом ряду. Тут не важно, за Украину или за Россию на полуострове. Это продолжение российской политики», — пояснил Притула, добавив, что российские власти целенаправленно сосредоточили внимание на «КрымРеалии». «Фактически это последний ресурс, который просто дает другую информацию, которую не встретишь на страницах местных интернет-ресурсов. Поэтому это мишень для российской власти», — добавил редактор. Несколько раз «КрымРеалии» на территории России блокировал Роскомнадзор по материалам, собранным прокуратурой Крыма. Наталья Поклонская заявляла, что намерена добиться полного запрета ресурса на территории полуострова.

По статье 280.1 о сепаратизме за два последних года в Крыму возбуждено пять громких уголовных дел. Обвинения предъявлены экономисту Андрею Клименко, руководству меджлиса крымско-татарского народа Рефату Чубарову и Ильми Умерову. Все они успели уехать с полуострова на Украину. Кроме Семены обвинение в сепаратизме предъявлены еще одной журналистке — Анне Андриевской. «Я покинула Крым в мае 2014 года, поскольку мне стало известно, что моя фамилия внесена в так называемые черные списки неблагонадежных граждан и журналистов, которые на тот момент составляли представители российских спецслужб и оккупационных властей, — рассказала «Новой» Андреевская. — Я уехала в Киев и продолжила свою журналистскую деятельность там. 13 марта 2015 года мне утром позвонил отец и сообщил, что у нас дома проведен обыск сотрудниками ФСБ. В ходе обыска моему отцу было предъявлено решение Киевского райсуда Симферополя, в котором говорилось, что обыск проводится в рамках уголовного дела, возбужденного крымским главком российской ФСБ по факту моей публикации в «Центре журналистских расследований» — о волонтерах батальона «Крым». И в этом деле у меня как у автора статус подозреваемой».

Во время обыска силовики изъяли технику, принадлежавшую на самом деле родителям Андреевской. «От них требовали всю информацию обо мне и моей профессиональной деятельности, вплоть до фотографий, которые расставлены дома в рамках и хранятся в фотоальбомах. Моего отца дважды вызывали на допрос, его расспрашивали, где я сейчас живу, чем занимаюсь, требовали назвать точный адрес в Киеве», — рассказала Андреевская.

Обыски по делу против журналистки прошли у ее контактов в социальных сетях, некоторые из них вообще не знали, чем занимается Андреевская. Одновременно с обыском у родителей силовики пришли к сотруднице «Центра журналистских расследований» Наталье Кокориной. После обыска ее шесть часов допрашивали оперативники ФСБ. Еще одним свидетелем, у которого прошел обыск, стала уже бывшая сотрудница «Центра…» Анна Шайдурова. Кокорина спешно покинула Крым.

Юристы Независимого медиапрофсоюза Украины запросили информацию о деле Андреевской у ФСБ, но ответа не дождались. Журналистка утверждает, что среди лиц, переписку которых должны, по приказу ФСБ, отслеживать крымские почтовики, в одном списке с Олегом Сенцовым, Кольченко и Афанасьевым есть и ее имя.

«В Крыму я не была уже два года. По моему мнению,

объясняет давление российских силовиков на журналистов Андреевская.

Александр Попков представляет интересы еще одного журналиста, правда, украинского — Игоря Бурдыги. 11 мая 2016 года он приехал на полуостров из Киева, чтобы присутствовать на заседании в Верховном суде Крыма. Слушалось дело «черных риелторов», которое застопорилось из-за несоответствия украинского и российского законодательства. На выходе из суда Бурдыгу задержали сотрудники полиции в штатском, обвинив его в журналистской деятельности без аккредитации МИДа. Ему пригрозили обвинением в поддержке запрещенного в России «Правого сектора» за репортаж двухлетней давности и допрашивали семь часов. Спрашивали в основном о поездках за границу и о контактах в Крыму. «Меня отпустили около 20.00, сказав, что ФСБ в принципе не возражает против моего пребывания на полуострове до 19 мая — даты, указанной в моей миграционной карте. Но, зная, что мой телефон теперь прослушивается, а перемещения отслеживаются, я понимал, что все мои контакты теперь, вероятно, попадут в поле зрения ФСБ. Чтобы их не подставлять, я спешно покинул Крым», — написал впоследствии украинский журналист. В полиции у него не только сняли отпечатки пальцев, но и отобрали образцы ДНК, не потрудившись объяснить, зачем это было сделано.

«Взволновал тот факт, что журналист приезжает и его под надуманным предлогом задерживают, отправляют в полицию, где держат фактически семь часов без всяких обвинений. А самое главное, у него получают отпечатки пальцев и образцы ДНК. Просто так, не объясняя ничего. Это тревожная тенденция, которую в Крыму мы видим на примере мусульман: проходят массовые облавы и всех заставляют сдавать образцы ДНК. Практика теперь разрастается на журналистов. Это незаконно, и непонятна целесообразность. Мы не оспариваем пока действия полиции, пытаемся разобраться в ситуации, запросили документы», — прокомментировал инцидент с журналистом Александр Попков.

14 июня 2016 года в симферопольском кафе «Счастье» был задержан шеф-редактор издания «Аргументы недели — Крым» Алексей Салов. По всей видимости, он находился в розыске после того, как не исполнил в 2012 году решение Октябрьского районного суда Владимира, который назначил журналисту год колонии-поселения, куда Салов не явился. Во Владимире журналиста обвинил в вымогательстве депутат «Единой России» Григорий Аникеев. Салов, который до этого работал на телеканале «ТВЦ Владимир», аффилированном с Аникеевым, вины не признавал и называл иск депутата политическим преследованием. В 2012 году Салов вместо колонии-поселения приехал в Крым и возглавил местную редакцию «Аргументы недели». Первые полгода после установления в Крыму российской юрисдикции «Аргументы…» позволяли себе относительно жесткую позицию, предоставляя площадку в том числе членам крымско-татарского меджлиса, оппозиционным бизнесменам, но постепенно таких материалов становилось все меньше. «Это же не оппозиционное издание. Не пропагандистское, конечно, но и на баррикады не полезет. Наш головной офис позволял нам больше свободы в Крыму, потому что им было приятно, что хоть где-то аргументовские журналисты могут не бояться писать. А потом, уже после аннексии, они сразу сказали, что «бороться до конца» — это не для них», — рассказал на правах анонимности коллега Салова.

По словам бывшего сотрудника «Аргументов…» в Крыму, уже находясь в СИЗО, Салов сумел передать, что ФСБ интересуется и другими работниками издания, некоторые после этого покинули территорию Крыма. Сложно сказать, сколько в истории Алексея Салова политики, а сколько проблем с законом четырехлетней давности. У коллег вызывает удивление, что последние два года журналист вел публичный образ жизни, не скрывался, но никакого преследования со стороны правоохранительных органов не было. Однако тут же признают, что повод для преследований у силовиков формально был. Сейчас все официальные фигуранты этого дела — и следствие, и издание — хранят молчание, Салов, по всей видимости, уже отправлен во Владимир.