Опера после концлагеря

— Это не просто произведение, которое у нас не исполняли, это акт какого-то невероятного мужества, — сказал перед началом концерта Александр Радвилович, художественный руководитель фестиваля «Звуковые пути». — Это большая человеческая история. Честно говоря, нам сегодня просто не понять, как люди могли все это делать в условиях лагеря. А ведь Виктор Ульман написал большую часть своих произведений именно в Терезиенштадте. Для нас это огромное событие, к которому мы давно шли.

Виктор Ульман родился в конце XIX века в Австро-Венгрии, большую часть жизни прожил в Праге. Был учеником Шенберга, испытал влияние Альбана Берга, увлекался американской музыкой, в частности блюзом, французской культурой. О его музыке говорили: это нечто среднее между Бергом и Куртом Вайлем, но не похожее ни на того, ни на другого. Ульман успел принять участие в Первой мировой войне в качестве добровольца и был уверен, что «новые хозяева Европы» его не тронут. Но в 1942 году он с семьей был депортирован в Терезиенштадт.

Этот лагерь был своеобразной «витриной нацизма» — в него привозили иностранных дипломатов и представителей Красного Креста, там было еврейское самоуправление, и жизнь казалась относительно сносной, хотя и там люди умирали от болезней и голода. Особенностью Терезина было то, что в нем собрались выдающиеся деятели культуры. В Терезине работало несколько оркестров, театров, люди посещали премьеры, критики писали рецензии в лагерных газетах. Немцы не запрещали там так называемое «дегенеративное искусство», здесь звучала музыка Малера — все, что было запрещено на остальной территории Германии.

Но оперу Ульмана запретили и там: нацистская цензура не допустила премьеры «Императора Атлантиды» на либретто молодого поэта Петера Кина, усмотрев в нем пародию на фюрера. Это притча, как говорит автор в прологе, о «жизни, которая разучилась смеяться, и о смерти, которая разучилась плакать, в мире, разучившемся радоваться от жизни и умирать от смерти». Император Оверолл (в переводе с английского «всеобъемлющий») много лет прячется от людей, и общается с миром при помощи двух помощников — Барабана и Громкоговорителя. Он объявляет священную и победоносную войну всех против всех, но на это обиделась Смерть: ей в войне отвели роль простого знаменосца. Она объявила забастовку, и вскоре Император начинает умолять Смерть вернуть все, как было. Смерть соглашается, но с одним условием: первым должен умереть сам Император. Тот принимает сделку, Смерть уводит его через зеркало в мир теней, хор поет ей славу.

Гротескному и дерзкому сюжету соответствует и музыка Ульмана — забавная, полная скрытых намеков. Когда Барабан объявляет приказ Императора о начале священной войны, он делает это на музыку Гайдна из песни Deutschland uber alles («Германия превыше всего»), бывшей гимном Третьего рейха. В сцене, где Арлекин прославляет радости жизни, Ульман цитирует «Песнь о Земле» Густава Малера, запрещенного фашистами. Ближе к финалу, когда Смерть призывает Императора, звучит разухабистый канкан. Финальный квартет «Приходи, Смерть, наш почетный гость» — строгий лютеранский хорал, исполняемый под аккомпанемент скрипки и банджо в стиле «кантри».

— Когда мы только приступали к репетициям, я рассказал историю оперы музыкантам, этот контекст звучал в нашей работе, говорит дирижер Федор Леднев. — Многие исполнители потом искали информацию о композиторе и его музыке, спрашивали о нем, говорили, что открыли для себя Ульмапа.

Теперь опера, созданная накануне гибели в Освенциме, открыта для всех российских слушателей.