ГКЧП-24

#Предпосылки заговора

<…> Не добившись изменений государственной политики парламентским, законным путем, стремясь сорвать подписание нового Союзного договора, ввести в стране чрезвычайное положение, сохранить в неприкосновенности союзные структуры, председатель КГБ СССР Крючков В.А., министр обороны СССР Язов Д.Т., премьер-министр СССР Павлов В.С., заместитель председателя Совета обороны СССР Бакланов О.Д., руководитель Аппарата президента СССР Болдин В.И., секретарь ЦК КПСС Шенин О.С. встали на путь организации заговора с целью захвата власти.

В процессе его подготовки и реализации помимо указанных лиц на различных его стадиях в заговор вошли: председатель Верховного Совета СССР Лукьянов А.И., вице-президент СССР Янаев Г.И., министр внутренних дел СССР Пуго Б.К., президент Ассоциации государственных предприятий и объединений промышленности, транспорта и связи СССР (АГПО) Тизяков А.И., председатель Крестьянского союза СССР Стародубцев В.А., первые заместители председателя КГБ СССР Грушко В.Ф. и Агеев Г.Е., начальник Службы охраны КГБ СССР Плеханов Ю.С., начальник специального эксплуатационно-технического управления при ХОЗУ КГБ СССР Генералов В.В., заместители министра обороны СССР Варенников В.И. и Ачалов В.А.

Дату их выступления обусловило назначенное на 20 августа 1991 года подписание Договора о Союзе суверенных государств. События развивались следующим образом. 4 августа 1991 года президент СССР М.С. Горбачев отбыл на отдых в Крым, намереваясь к 20 августа возвратиться в Москву. 5 августа на конспиративном объекте КГБ СССР «АБЦ» по взаимной договоренности собрались Крючков, Язов, Бакланов, Шенин, Болдин. После обсуждения ситуации в стране, отношения к новому Союзному договору они решили сорвать его подписание, захватив власть в стране и введя чрезвычайное положение.

<…> На следующий день, 6 августа 1991 года, Крючков, действуя согласно договоренности, поручил сотрудникам КГБ СССР Жижину В.И. и Егорову А.Г. проанализировать ситуацию введения чрезвычайного положения в стране и возможную реакцию на него населения. По согласованию с Язовым Д.Т. к этой работе от Министерства обороны СССР был привлечен командующий воздушно-десантными войсками Грачев П.С.

7—8 августа на оперативном объекте КГБ СССР в деревне Машкино указанные лица подготовили аналитическую справку, из которой следовало, что обстановка в стране является сложной, но контролируемой, и введение чрезвычайного положения возможно лишь при наличии законных оснований.

Ознакомившись с этими выводами, Крючков отметил, что после подписания Союзного договора вводить чрезвычайное положение будет поздно. <...>

**Начиная с 15 августа 1991 года Крючков отдал распоряжение об организации прослушивания телефонов руководства России и демократических лидеров из числа наиболее вероятных противников заговора.**

16 августа Крючков, планируя меры по изоляции президента СССР, поручил своему заместителю Агееву Г. Е. подготовить для поездки в Крым предназначенную для этого группу связистов.

**<…> 17 августа Крючков перед начальником 7-го Управления КГБ СССР Расщеповым Е.М. поставил задачу совместно с Министерством обороны спланировать операцию, предусматривающую задержание и доставку на военный объект в Завидово президента России Б.Н. Ельцина.**

Объединившись для совместной деятельности по захвату власти в стране, вечером того же дня на объекте «АБЦ» КГБ СССР собрались Крючков, Язов, Павлов, Шенин, Бакланов, Болдин, Ачалов, Варенников, Грушко. <...> Они договорились приступить **18 августа 1991 года к реализации планов захвата власти, предусматривавших следующее: предварительно изолировав президента СССР в Форосе и лишив его связи с внешним миром, потребовать от него ввести в стране чрезвычайное положение или подать в отставку** . В случае его неподчинения, продолжая блокаду, объявить М.С. Горбачева больным и неспособным по этим причинам к руководству страной. Сместив его таким образом с поста главы государства, обязанности президента СССР возложить на вице-президента Янаева Г.И. Для управления страной из числа участников заговора образовать Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР), наделив его всей полнотой власти, ввести в стране чрезвычайное положение.

#Встреча на объекте «АБЦ», или О роли виски в истории

Свидетель Егоров А.Г., присутствовавший на встрече, показал, что 17 августа 1991 года, около 18 часов, Крючков, Грушко и он на служебной машине марки «Мерседес» выехали на объект «АБЦ», где должна была состояться встреча Павлова, Язова, Ачалова, Варенникова, Бакланова, Шенина, Болдина, Крючкова и Грушко. <...> Все приехавшие собрались в отдельно стоящей беседке, где был накрыт стол с легкой закуской, водкой и виски. <...> Крючков высказал предложение следовать к президенту СССР и убедить его временно передать свои полномочия Комитету по чрезвычайному положению, а самому отдохнуть в отпуске. Болдин одобрил это предложение, заявив, что Горбачев М.С. находится на пределе моральных и физических сил.

Далее Егоров А.Г. пояснил, что выйдя из беседки за водкой, он вернулся примерно минут через двадцать, и в это время собравшиеся обсуждали кандидатуры на поездку к президенту СССР в Крым. По ходу разговора он понял, что Шенин и Бакланов уже дали свое согласие. <...>

Павлов сказал, что лететь надо людям, представляющим реальную власть — армию, КГБ, и предложил войти в состав группы Крючкову или Грушко, на что Крючков возразил, сославшись на необходимость находиться в Москве и контролировать обстановку, а Грушко не был знаком с Горбачевым. Решили послать Плеханова как начальника службы охраны и лицо, хорошо знакомое с Горбачевым. Язов также сослался на невозможность его личного участия в вылете и предложил Варенникова, с чем все согласились. (_Боялись. А потом утверждали, что Горбачев все знал. А чего тогда боялись?_— **Ред.** )

<...> В этот момент появился охранник и сообщил, что звонит из Крыма Горбачев и вызывает Крючкова. <...>

Обстоятельства, связанные с встречей на объекте «АБЦ» 17 августа 1991 года, объективно подтверждаются и следующими доказательствами: согласно изъятому журналу №259 учета соединений на коммутаторе «СК» станции ПМ связи «Форос», расположенной в п. Мухалатка, следует, что 17 августа 1991 года Горбачев М.С. с 17 час. 12 мин. до 17 час. 15 мин. разговаривал с Крючковым, т.е. в тот момент, когда последний находился на объекте «АБЦ».

Обвиняемый Крючков не отрицает то обстоятельство, что он разговаривал по телефону с М.С. Горбачевым, находясь на объекте «АБЦ». По его словам, разговор носил общий характер и детализировать его содержание не может: «...претензий к президенту я каких-либо не предъявлял, иначе говоря, с требованиями или просьбами не обращался. Наверное, потому что эти претензии еще не были четко сформулированы собравшимися. Обсуждение только началось. Работали над этими документами. Не был я уполномочен товарищами на то, чтобы информировать Горбачева о нашей встрече. По этой причине не считал возможным уведомлять президента о намечавшейся поездке». (_Смолчал. Уже с документами ГКЧП на руках «претензий президенту не предъявлял»._ — **Ред.** )

Отвечая на аналогичный вопрос, свидетель Горбачев М.С. показал, что разговоры им по телефону велись постоянно с широким кругом лиц. Касались они различных служебных дел. С Крючковым говорил ежедневно, поэтому содержания разговора 17 августа он не помнит. С Янаевым он разговаривал практически через день, а с Болдиным — по нескольку раз в день. Однако предложений о введении чрезвычайного положения ни от кого из них не поступало. Ситуация, возникшая 18 августа 1991 года, явилась для него полной неожиданностью, поскольку 19 августа он намеревался возвратиться в Москву.

Этот момент весьма важен для понимания сути происходивших событий.

Поездка в Крым к президенту СССР, о которой шла речь на объекте «АБЦ», преследовала цель не информирования его о положении дел, а являлась составной частью заговора — переходом к открытым действиям по захвату власти. Подготовка носила тайный характер, и ставка во многом делалась на эффект неожиданности, что исключало возможность принятия М.С. Горбачевым каких-либо контрмер. С этих позиций объяснимо и поведение Крючкова, скрывшего от М.С. Горбачева то обстоятельство, что в момент разговора с ним собравшимися на объекте решались вопросы судьбы страны, отнесенные Конституцией СССР к исключительной компетенции высших органов власти.<…>

#Форос. Изоляция президента

Продолжая подготовку к захвату власти, Крючков В.А. заблаговременно предусмотрел возможность изоляции президента СССР, находившегося на отдыхе в Форосе. С этой целью он привлек к участию в заговоре своего первого заместителя Агеева Г.Е. 15 августа 1991 года во второй половине дня он сообщил ему о планируемой поездке группы лиц к Горбачеву М.С. с предложением передать власть ГКЧП. В случае отказа подчиниться требовалось изолировать президента СССР, в том числе и путем отключения всех видов связи. Крючков поручил Агееву к 10 часам 18 августа 1991 года подобрать группу связистов для выполнения этой задачи.

Так, допрошенный в качестве свидетеля Агеев Г.Е., называя вещи своими именами, показал, что примерно 16 августа 1991 года во второй половине дня Крючков вызвал его к себе в кабинет и сообщил, что создается Государственный комитет по чрезвычайному положению. Из пояснений Крючкова он понял, что цель создания ГКЧП и введения чрезвычайного положения заключалась в том, чтобы не допустить подписания Союзного договора, которое намечалось на 20 августа 1991 года. В этой связи, со слов Крючкова, он понял, что члены ГКЧП намерены слетать к М.С. Горбачеву, отдыхавшему в Форосе, и предложить передать власть в руки ГКЧП. В случае отказа удовлетворить это требование предполагается изолировать его и отключить все виды связи. Для решения этой задачи Крючков дал ему указание к 10 часам утра 18 августа 1991 года сформировать группу связистов, которые вылетят вместе с членами ГКЧП в Форос и при необходимости отключат связь у президента СССР.

Приступив к выполнению указания Крючкова, он отозвал из отпуска начальника Управления правительственной связи Беду А.Г. <...>

Таким образом, приведенные доказательства позволяют сделать вывод о том, что в процессе подготовки к захвату власти заблаговременно были продуманы и мероприятия, позволявшие изолировать президента СССР по месту его отдыха в Крыму, а Крючковым в этих целях к заговору были привлечены подчиненные ему по службе Агеев Г.Е., Плеханов Ю.С. и Генералов В.В.

В соответствии с договоренностью на объекте «АБЦ» 18 августа 1991 года в 13 час. 02 мин. группа участников заговора — Бакланов, Болдин, Варенников и Шенин — на предоставленном министром обороны СССР Язовым самолете Ту-154 (бортовой номер 85605) вылетела с военного аэродрома Чкаловский в Крым для предъявления президенту СССР ультимативных требований.

Вместе с ними находились привлеченные к участию в заговоре Крючковым начальник службы охраны КГБ СССР Плеханов и начальник специального эксплуатационно-технического управления при ХОЗУ КГБ СССР Генералов. <…>

22 августа 1991 года, непосредственно после событий, на одном из первых допросов Язов Д. Т., рассказывая об этом, сообщил следствию следующее:

«…У нас было неудовлетворение, что после подписания проекта Договора Союз развалится и возникнет конфедерация. 17-го было решено, что я пошлю самолет, они — 5 человек, кого выделили, едут в Чкаловское к часу дня, после чего летят к Горбачеву. Остальными вопросами занимался Крючков. Полетели Шенин, Бакланов, Варенников, Болдин и Плеханов. Плеханов полетел как человек, знающий лучше других всю систему охраны… Крючков поручил ему сменить всю систему охраны там <…>. Для этого туда полетели другие люди. Об этом говорил Крючков при обсуждении в субботу <…>.

**Охрану надо было сменить, чтобы изолировать президента. Отключить связь и потом действовать».** (_Т. 99, л. д. 5._) <…>

Свидетели Игнашкин В.В., Маслов С.Г., Корзинкин В.Н., Назимкин А.А., Сафонов А.С., Свинцов Ю.Н., работавшие в 18-м отделении Службы охраны КГБ СССР, показали, что 18 августа 1991 года в 11—12 часов они получили указание от оперативного дежурного подготовиться к выезду, **взяв с собой оружие** . <…> (_Т. 35, л. д. 121, 127, 138, 145, 154, 167._)

Таким образом были созданы условия для предъявления президенту СССР ультиматума участников заговора, исключавшие возможность принятия с его стороны каких-либо контрмер. (_Кроме, видимо, мата, которым Горбачев послал заговорщиков._— **Ред.** ) <…> (_Т. 5, л. д. 37_.)

Отдав необходимые распоряжения о закрытии объекта, Плеханов направил начальника личной охраны президента СССР Медведева В.Т. к Горбачему М.С. сообщить о прибытии делегации.

Поставленный перед фактом внезапного визита, обнаружив отключение всех видов связи, осознавая необычность и серьезность ситуации, М.С. Горбачев был вынужден принять прибывших.

Сотрудники личной охраны президента СССР не воспрепятствовали прохождению к нему прибывшей группы, т.к. в ее числе находился начальник службы охраны КГБ СССР Плеханов, имевший право беспрепятственного доступа на все охраняемые объекты и места.

Встретившись с президентом СССР, Бакланов, Болдин, Варенников, Шенин заявили, что они и ряд других высших должностных лиц СССР не согласны с проводимой им политикой и, в частности, с концепцией Союзного договора, выработанного в Ново-Огареве. Поэтому они намерены не допустить назначенное на 20 августа 1991 года его подписание. Ссылаясь на тяжесть социально-экономического и политического положения, они потребовали ввести в стране чрезвычайное положение.

Не сумев убедить Горбачева, они, как и предполагалось в процессе подготовки к захвату власти, предложили ему подать в отставку, передав полномочия вице-президенту Янаеву и комитету по чрезвычайному положению.

**Когда зашла речь о чрезвычайном положении, Горбачев заявил, что эта мера приведет к гражданской войне** . Он, Варенников, сказал, что правоохранительные органы, а если нужно, то и армия, обеспечат спокойствие и помогут избежать кровопролития.<…> (_Т. 102, л. д. 138—148, 149—157_.) <…>

Горбачеву предложили либо ввести чрезвычайное положение, либо «отключиться» от работы, и тогда порядок в государстве наведут другие. Президент назвал то, что они делают, авантюрой, неконституционным путем, и в резкой, категорической форме отклонил все их предложения.<…> (_Т. 76, л. д. 213—215, 223—224._)

<…> Приступив к реализации заговора, утром 18 августа Язов провел совещание с участием заместителей министра обороны, начальников главных управлений, командующего войсками Московского военного округа Калинина Н.В. и других лиц. Он поставил задачи: Калинину быть готовым по команде ввести в Москву 2-ю мотострелковую и 4-ю танковую дивизии, а командующему ВДВ Грачеву П.С. привести в повышенную боевую готовность 106-ю (Тульскую) воздушно-десантную дивизию.

#Москва. Провал путча

Ожидая в Москве возвращения из Крыма Болдина, Шенина и Бакланова, Крючков, Язов, Павлов приняли меры по обеспечению участия в заговоре Лукьянова, Янаева, Пуго и Стародубцева. В частности, Крючков и Язов пригласили возвратившегося в этот день из отпуска министра внутренних дел СССР Пуго Б.К. и посвятили его в планы захвата власти. После этого Пуго, включившись в их реализацию, направил своего первого заместителя Шилова И.Ф. и первого заместителя командующего внутренними войсками МВД СССР Дубиняка В.С. в КГБ СССР, где на проводимом Грушко В.Ф. совещании обсуждался вопрос о задачах войск Министерства обороны, КГБ и МВД СССР в условиях чрезвычайного положения. О назначенной на вечер встрече в Кремле для обсуждения результатов поездки в Крым Крючковым и Павловым были уведомлены Янаев и Лукьянов. Павлов, связавшись по телефону со Стародубцевым, вызвал его в Москву. Планируя привлечь к участию в заговоре министра иностранных дел Бессмертных А.А., Крючков разыскал его под Минском, где тот отдыхал, и предложил срочно прибыть в Москву <...>.

18 августа 1991 года около 20 часов в Кремле собрались Павлов, Крючков, Язов, Пуго, Ачалов, к которым спустя непродолжительное время присоединились Янаев и Лукьянов. После сообщения возвратившихся из Крыма Шенина, Болдина, Бакланова об отказе М.С. Горбачева выполнить предъявленные требования, как и было запланировано, полномочия президента СССР в нарушение ст. 127—6 Конституции СССР были возложены на вице-президента Янаева Г.И., который здесь же подписал об этом соответствующий указ. Для обоснования содержавшейся в нем ссылки на болезнь М.С. Горбачева было решено подготовить медицинское заключение.

Крючков предложил заранее согласованный между участниками заговора список членов ГКЧП в составе 10 человек. Однако Лукьянов и прибывший около 23 часов 30 мин. Бессмертных потребовали вычеркнуть их из списка. <...>

Государственный комитет по чрезвычайному положению в СССР (ГКЧП СССР) был образован в составе Бакланова, Крючкова, Павлова, Пуго, Стародубцева, Тизякова, Язова, Янаева. Янаев, Бакланов и Павлов подписали «Заявление советского руководства». <…> Объявлялось, что «для управления страной и эффективного осуществления режима чрезвычайного положения» образован ГКЧП СССР.

Для обеспечения практической деятельности ГКЧП, поддержания режима чрезвычайного положения Язовым, Крючковым и Пуго были задействованы вооруженные силы, а также специальные подразделения КГБ и МВД СССР. Возвратившись из Кремля, утром 19 августа Язов поручил Ачалову силами спецназа ВДВ блокировать телецентр «Останкино».

Около 7 часов утра по приказу Язова вторая мотострелковая Таманская дивизия общей численностью 2107 человек, 127 танков, 15 БМП, 144 БТР, 216 автомашин и четвертая танковая Кантемировская дивизия в количестве 1702 человека, 235 танков, 129 БМП и БТР, 214 автомашин начали движение к Москве.

При содействии экипажей ГАИ, выделенных по указанию Пуго, войска к 10 часам утра заняли в Москве позиции, определенные для них боевыми распоряжениями, взяв под контроль ключевые объекты жизнеобеспечения города. Спецназ КГБ СССР блокировал Манежную площадь и Кремль.

По приказу Ачалова маршем на боевой технике начали движение к Москве парашютно-десантные полки: 15-й (Тула), 137-й (Рязань), 331-й (Кострома).

**В 9 час. 28 мин. Язов подписал директиву о приведении войск в повышенную боевую готовность** . Кроме того, по его же указанию в период 19—21 августа 1991 года в войска были направлены шифротелеграммы, предписывавшие выделить представителей войск в создаваемые на местах комитеты по чрезвычайному положению. Согласно приказу Язова, в состояние повышенной боевой готовности были приведены все вооруженные силы <...>, ряд подразделений ВДВ были передислоцированы в места, где в первую очередь планировалось введение чрезвычайного положения.

И в частности: 36-я отдельная воздушно-десантная бригада и 104-й парашютно-десантный полк (г. Псков) были направлены в г. Ленинград в распоряжение командующего ЛенВО, 234-й парашютно-десантный полк перешел в подчинение командующего ПрибВО для усиления Таллинского гарнизона, 21-я отдельная воздушно-десантная бригада десантировалась на аэродром Вазиани и поступила в распоряжение командующего ЗакВО, 37-я десантная бригада передислоцировалась на аэродром в г. Ригу и поступила в распоряжение командующего ПрибВО, 38-я бригада для усиления войск гарнизона г. Киева перешла в подчинение командующего Киевским военным округом.

Утром 19 августа Крючков отдал приказ о приведении в повышенную боевую готовность органов и войск КГБ СССР, **распорядился выдвинуть в район с. Архангельское к даче президента России 60 человек из состава группы «Альфа», после обнародования документов ГКЧП начать операцию по задержанию и доставлению на территорию военной части народных депутатов и демократических лидеров, круг которых был заранее определен (до 70 человек).**

Комендант города Москвы Калинин издал приказ № 2 о разделении города на комендантские районы и введении с 23.00 20.08.91 комендантского часа. <...> Следивший за событиями в Москве **Варенников в течение 19 августа из Киева направил Язову пять шифротелеграмм, содержавших помимо докладов об обстановке на Украине требования принять самые решительные меры, и прежде всего в отношении руководства России. Он же, стремясь исключить возможность освобождения президента СССР М.С. Горбачева, отдал распоряжение об усилении охраны аэропорта Бельбек, в соответствии с которым рота морских пехотинцев и противотанковый дивизион получили команду уничтожать самолеты в случае их несанкционированной посадки.**

Расценивая ситуацию вокруг Белого дома как прямую угрозу заговору, **Крючков, Язов и Пуго приняли решение о проведении боевой операции по захвату здания Верховного совета России, которое было поддержано на состоявшемся вечером 20 августа заседании ГКЧП** . Непосредственная ее подготовка Крючковым и Язовым была поручена своим заместителям Агееву и Ачалову, которые в течение 20 августа разработали операцию под кодовым названием «Гром».

Намечалось, что войска и ОМОН, расчленив толпу перед зданием Верховного совета России, проделают в ней проходы, а спецподразделение «Альфа», проникнув в помещение, осуществит его захват. Были определены силы и средства, необходимые для задержания и «фильтрации» лиц, находившихся в здании и непосредственно около него. Для усиления намеченных для участия в штурме Белого дома подразделений Варенников, возвратившийся по приказу Язова из Киева, дал указание подготовить три танковые роты и эскадрилью боевых вертолетов с боезапасом.

<...> Штурм был назначен на 3 часа ночи 21 августа 1991 года. Однако по мере подготовки операции и осознания неправомерности действий высшего руководства среди ее исполнителей созрело решение об отказе участвовать в захвате Белого дома, т. к. эти действия были бы сопряжены с большими человеческими жертвами. В итоге около часа ночи **21 августа руководители подразделений КГБ, задействованные в этой операции, а также заместитель министра внутренних дел СССР Громов Б.В., прибыв к Крючкову, сообщили о своем решении** . Поэтому участники заговора были вынуждены от ее проведения отказаться.

Вечером 20 августа на очередном заседании ГКЧП собрались Янаев, Язов, Крючков, Пуго, Болдин, Бакланов, Грушко, Тизяков, Стародубцев и ряд приглашенных лиц. Анализ информации, собранной штабом ГКЧП, свидетельствовал о развитии ситуации не в пользу заговора <...>.

Был подготовлен проект указа и. о. президента СССР Янаева Г.И. «О введении временного президентского правления в республиках Прибалтики, Молдове, Армении, Грузии, отдельных областях РСФСР и Украинской ССР (Свердловской, Львовской, Ивано-Франковской, Тернопольской, городах Ленинграде и Свердловске)», а также принято постановление ГКЧП № 3, которым ограничивался перечень транслируемых из Москвы телерадиоканалов, приостанавливалась деятельность телевидения и радио России, а также радиостанции «Эхо Москвы».

Несмотря на принятые дополнительные меры, среди участников заговора наметились разногласия. Шенин настаивал на продолжении активных действий, Тизяков и Бакланов заявили о своем возможном выходе из ГКЧП <...>. Сказалось и отсутствие Павлова, у которого развился гипертонический криз. (_Почему «развился криз» — чуть позже. —_ **Ред.** )

Около часу ночи 21 августа в тоннеле на пересечении улицы Чайковского и Нового Арбата собравшимися гражданами были блокированы восемь БМП Таманской дивизии. В процессе столкновения погибли Дмитрий Комарь, Владимир Усов, Илья Кричевский. Кроме того, в результате неправомерного ввода войск в Москву городскому хозяйс тву был причинен ущерб на общую сумму 24,2 млн руб. Понимая, что дальнейшая эскалация силы повлечет за собой новые жертвы, утром 21 августа Язов принял решение о выводе войск из Москвы, поддержанное коллегией Министерства обороны СССР, что по своей сути означало провал заговора <...>.

Пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, 21 августа 1991 года Крючков, Бакланов, Язов, Тизяков, Плеханов и присоединившийся к ним Лукьянов около 13 часов вылетели из Москвы в Форос. Добившись снятия изоляции и при содействии прибывшей на Бельбек российской делегации, в ночь на 22 августа 1991 года президент СССР М.С. Горбачев возвратился в Москву <…>.

#Резюме. Мотивы преступления

**<…> Фактором, который непосредственно обусловил возникновение заговора с целью захвата власти, послужил проект Договора о Союзе суверенных государств, подписание которого было назначено на 20 августа 1991 года.**

Из показаний обвиняемого Крючкова следует, что первая встреча участников заговора на объекте «АБЦ» (5 августа 1991 г.) произошла после звонка Болдина и Шенина, которые поинтересовались, ознакомился ли он с содержанием проекта Договора. Дата его подписания и определила сроки их выступления. (_Т. 2, л. д. 176—186_.)

<…> Говоря об этих проблемах, свидетель Горбачев М. С. показал, что с развитием «Огаревского процесса» на его базе возникла возможность выхода на Союзный договор.

<…> Свидетель Хасбулатов Р. И. показал <…>: «…Конечно, роль Лукьянова после подписания Союзного договора значительно сузилась бы, он перестал бы быть влиятельной политической фигурой». (_Т. 67, л. д. 36—47._)

О том, что с подписанием нового Союзного договора намечались серьезные кадровые перестановки, показал свидетель, президент Российской Федерации Ельцин Б.Н.

29—30 июля в Ново-Огареве президент СССР М.С. Горбачев встретился с ним и президентом Казахской республики Назарбаевым Н.А. На встрече обсуждались вопросы замены некоторых высших руководителей Союза. В основном речь шла о Павлове, предположительно также о Крючкове. В том же совещательном духе речь шла и о Язове. Вместо Павлова предполагалась кандидатура Назарбаева. Таким образом, у некоторых руководителей существовала перспектива лишиться своих постов. В проекте Договора не было предусмотрено и поста вице-президента (_Янаева._ — **Ред.** ) Безусловно, многие могли предвидеть, что они останутся не у дел (_ну вот, наконец, и мотивы._ — **Ред.** ). (_Т. 67, л. д. 254—260._)

<...> Именно этими обстоятельствами объясняются особенности заговора, возникшего в среде руководителей важнейших союзных структур, т. к. для них подписание нового Договора означало безвозвратную утрату сильной централизованной государственной власти, носителями которой на своем уровне они являлись.