Как убивали в «Матросской Тишине»

О произошедшем в феврале жестоком убийстве в московском СИЗО-1 «Матросская Тишина» стало известно лишь на днях. 13 февраля там был убит 35-летний Алексей Шангин. Убили его сокамерники. Лили из чайника кипяток в горло и жестоко били. Когда Шангин после очередного удара в лицо упал на пол и попытался встать, ему на грудь два раза подряд запрыгнул один из заключенных. После этих прыжков Шангин уже не встал.

Преступление произошло под утро — между четырьмя и шестью часами. Как говорят некоторые из находившихся в тот момент в камере, они звонили в звонок, стучали в двери, но дежурный так и не пришел. Может, оттого, что ночью — один сотрудник на два этажа и между обходами — промежуток два часа, а может, еще по какой другой причине работники изолятора не заметили, что в камере кого-то убивают. На момент убийства в камере было 12 человек. 11 из них теперь свидетели.

В этой истории есть два главных вопроса: почему произошло убийство и как убийство могло произойти в стенах изолятора?

В Федеральном законе № 103 «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» есть статья 19 «Право на личную безопасность». В этой статье сказано, что «при возникновении угрозы жизни и здоровью подозреваемого или обвиняемого либо угрозы совершения преступления против личности со стороны других подозреваемых или обвиняемых сотрудники мест содержания под стражей обязаны незамедлительно принять меры по обеспечению личной безопасности подозреваемого или обвиняемого».

По нашим данным, у Шангина давно не складывались отношения с сокамерниками. Тогда почему Шангина не перевели в другую камеру? Ведь размещение в камерах должно производиться с учетом личности и психологической совместимости. Это прямо прописано в статье 33, части 1 ФЗ РФ «О содержании под стражей» и пункте 9 Минимальных стандартных правил ООН в обращении с заключенными. Работал ли с заключенными из этой камеры психолог?

Это все вопросы. А ответов на них пока нет.

Итак, почему же произошло убийство? По информации, которую мы получили от разных заключенных, в камеру регулярно, раз в неделю, доставлялии наркотик — амфетамин. Понятно, что сделать это мог только кто-то из сотрудников. О том, что московские изоляторы снабжаются наркотиками, алкоголем и мобильными телефонами, известно давно, это не новость. Накануне убийства несколько человек в камере как раз ожидали очередную поставку амфетамина, но выяснилось, что ее не будет. И виной тому Алексей Шангин, который, по всей видимости, поведал о предстоящей посылке сотруднику СИЗО. Почему он это сделал — неизвестно. Но об этом узнали сокамерники, и начались разборки.

По словам заключенных, весь скандал замутил 37-летний Вадим Ермаков. Он был старшим в камере. У Ермакова четыре судимости, и все — за разбой (ст. 162 УК РФ). Впрочем, у остальных сокамерников статьи аналогичные. Например, убитый Шангин освободился всего за несколько месяцев до совершения очередного преступления после отбытия 12 лет наказания в колонии строгого режима.

Вадим Ермаков сейчас находится в одноместной камере. Говорит, что сам попросил одноместное содержание из-за опасений за свою жизнь. Причем, по словам Ермакова, боится он отнюдь не заключенных, а сотрудников и администрацию изолятора. Ермаков рассказывает, что допрашивали его в качестве свидетеля обвинения без защитника, а потом в суде, продлевая ему очередной срок нахождения под стражей по ст. 163 УК РФ, суд указал в решении, что он является еще и обвиняемым по делу об умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, то есть — Шангина (ст. 111, ч. 4 УК РФ). При этом официального обвинения по ст.111 ч.4 УК РФ следствие Ермакову не предъявляло.

Помимо Ермакова еще двое сокамерников Шангина после произошедшего были помещены в одноместные камеры, где содержались более четырех месяцев. Но, в отличие от Ермакова, эти заключенные не хотели находиться в «одиночке». Они много раз обращались к администрации с просьбой вернуть их в обычные камеры. Одноместное содержание возможно лишь с письменного согласия заключенного, и поэтому нахождение этих заключенных в одноместных помещениях являлось прямым нарушением закона. Лишь несколько дней назад, после неоднократных настоятельных просьб членов ОНК Москвы, арестанты были переведены в общие камеры.

Еще стоит отметить, что трое сокамерников Шангина, проходящих по делу в качестве свидетелей, продолжают оставаться в той же камере, где четыре месяца назад произошло убийство.

У нескольких арестантов, которые теперь являются свидетелями в связи со смертью Шангина, уже вступили в законную силу приговоры, и поэтому они давно уже должны были быть этапированы в колонии. Согласно статье 75 УИК РФ, осужденные направляются в места отбытия наказания не позднее 10 дней со дня получения администрацией СИЗО извещения о вступлении приговора в законную силу. У некоторых приговор вступил в силу еще четыре месяца назад. Их два раза собирали на этап, а затем возвращали обратно в камеру. Заключенные возмущаются, зачем их держат в изоляторе, когда показания они уже дали, очные ставки проведены, а следователь к ним в изолятор приходила раз или два, и больше не заходит.

Для чего их держат? Вроде как для предстоящей очной ставки с оперативным сотрудником изолятора, против которого возбуждено уголовное дело. Скорее всего, уголовное дело возбудили по статье о фальсификации доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности. Дело в том, что опер П. после убийства Шангина приказал заключенным сказать, что Шангин погиб не от ударов и прыганья ногами по грудной клетке, а вследствие того, что упал на пол со второго яруса кровати и затем ему на голову случайно упал чайник с кипятком. Вот такое удивительное случайное стечение обстоятельств и привело к смерти 35-летнего мужчины.

Эту придуманную оперативником П. версию заключенные слово в слово, как под копирку, говорили следствию в течение нескольких месяцев. Теперь, когда против сотрудника возбудили уголовное дело, заключенные рассказывают, что было на самом деле. Рассказывают, но все равно опасаются за свою жизнь и безопасность.

В ночь убийства в этой камере пострадал еще один заключенный. У него, по всей видимости, было сломано ребро. По словам пострадавшего, медработник на его жалобы не реагировал. Врач осмотрел его лишь через четыре дня после произошедшего, сделал обезболивающий укол, и на этом лечение закончилось. Причем тот самый оперативный сотрудник, против которого сейчас возбуждено уголовное дело, якобы сказал медсестре не составлять акт о медицинском освидетельствовании пострадавшего заключенного со сломанным ребром.

В общем, четыре месяца в изоляторе «Матросская Тишина» всячески скрывали совершенное убийство и сейчас продолжают утаивать обстоятельства и причины этого преступления. Эта скрытность привела к тому, что среди заключенных «Матросской Тишины» убийство Алексея Шангина обросло столь дикими слухами и страшными легендами, что теперь многие будут воспринимать это СИЗО исключительно как территорию беспредела.

P.S. Тело убитого заключенного Алексея Шангина до сих пор так и не выдали матери для захоронения.