Менухин и тишина

Продолжается хамство взрывов, пулеметных очередей, грохот землетрясений, рев ракет и вой сирен, скрежет танковых гусениц, фальшивый хор политиков, но это не звук. Так, шум, мусор, акустическая дрянь. Мой двадцатый и начало двадцать первого отзвучали.

Звук веков определили те, кто создал его и унес тайну его извлечения: Тосканини, Шаляпин, Рихтер, Хейфиц, Фитцджеральд, Карузо, Караян, Казальс, Армстронг, Горовиц, Скотт Джоплин, Каллас…

Речь не о том, что есть другие.

Беда, что этих больше нет...

Сэр Иегуди Менухин останется чистым и прекрасным звуком прожитого времени.

Зараженная враждебностью и недоверием к остальному миру, территория наша была многие годы огорожена глухой полупроницаемой мембраной. Туда, среди прочих, скверных большей частью, еще кое-как доходили и благородные волны. Оттуда — редко и скупо.

Свободный, но пугливый звук стал просачиваться в пролом идеологической стены лишь во второй половине двадцатого столетия. Но поздно: многие поколения выросли и огрубели без прямого общения с живым мировым искусством.

Вот и Менухин… Мы не столько знали его, сколько о нем, что он есть. Тому подтверждение — пластинки, записи, слухи.

Не всякий раз увидишь музыкального бога (может, и не увидишь никогда), но очень важно знать, что он существует.

…Я пытался всмотреться в него, чтобы отыскать признаки величия или, на худой конец, исключительности, и решительно ничего не находил. Небольшого роста, сухонький, живой, обаятельно позволяющий по отношению к себе иронию партнеров — Спивакова и Башмета — и столь же незлобиво иронизирующий по их поводу.

Меня он легко отличал от оборудования репетиционного зала в Страсбурге и временами бросал быстрый, веселый взгляд — успел снять? Молодец. Я часто не успевал. Засматривался. Там, внутри, читалась гармоничная бездна (можно так сказать?) знаний, мастерства, глубоких чувств, благородства, ума и… тишины.

Как это? Почему?

Не знаю. Но видел.

Он отличался… и всё. Меня охватило не восхищение, не уважение к его возможностям и свершениям. Но восторг! Он витал и на репетиции, и в концерте, когда он дирижировал оркестром «Виртуозы Москвы», и после, когда оба солиста, нарушив чопорный регламент, обнимали Маэстро прямо перед восторженными зрителями…

Было. Спасибо.