Я и отправился в командировку в Иркутскую область, чтобы познакомиться с офицерами, которые раскрыли, вычислили и задержали серийного убийцу. Встретился с оперативниками — подполковником Юрием Морозовым, майорами Артемом Дубыниным и Денисом Павловым, экспертом-криминалистом подполковником Татьяной Лаврентьевой… Побывал в доме, где жил серийный убийца, поговорил с его соседями. Но полная картина хода расследования выстроилась только после встречи с бывшим старшим оперуполномоченным по особо важным делам департамента уголовного розыска МВД России отставным полковником Сергеем Державиным, одним из руководителей группы, расследовавшей преступления «ангарского маньяка». Державина я разыскал в Тверской области, в городе Калязине, куда офицер уехал после увольнения на пенсию.

Ангарск город маленький. Среди 230 тысяч жителей города местные новости распространяются стремительно, даже если о них не пишут газеты и не рассказывают по радио и телевизору. Вот и осенью 1994 года, когда 30 августа в лесу около городского кладбища «Березовая роща» обнаружили сожженные останки Ирины Шодоровой, по городу поползли слухи об убийце-маньяке. Да и как не быть таким разговорам, если ровно за год до этого, 28 августа 1993 года, в кустах на окраине Ангарска нашли обгоревший труп Тамары Шевелевой. Убийства были очень похожи. Но объединять их в одно производство прокуратура не стала. Потому что в этом случае уже в 1994 году пришлось бы признать, что в Ангарске орудует убийца-маньяк. А по убийствам так называемых «маньячных серий» доклады идут сразу в Москву. И по линии прокуратуры, и по линии МВД. И тут же создается совместная оперативно-следственная бригада из офицеров прокуратуры и полиции, которых освобождают от текучки и ставят одну-единственную задачу: найти и арестовать серийного убийцу.

Шодорова считается первой жертвой Михаила Попкова. А вот убийство Шевелевой так и числится нераскрытым. Хотя, повторюсь, эти преступления очень похожи. И именно в 1993 году в жизни маньяка-убийцы произошло событие, которое, по мнению психологов, могло разбудить монстра, дремавшего в нем еще с тех времен, когда 8-летний Миша ходил к отцу на работу на городское кладбище и помогал ему копать могилы. В марте 1993 года Попков обнаружил в своей спальне использованный презерватив и узнал об измене жены. Супруга не стала отпираться, рассказала о своем ухажере. Попков разыскал и избил любовника жены и несколько дней не появлялся дома. А вернувшись, сказал жене, что прощает ее, потому что не хочет, чтобы их дочь росла без отца.

Тогда же, в 1993 году, Попков устроился на службу — помощником дежурного Центрального РОВД Ангарска. У него было безукоризненное «личное дело»: срочная служба в Монголии с допуском к секретной информации, активные занятия спортом (в личном деле есть справка, что Попков — кандидат в мастера спорта по биатлону), жена, дочь.

К концу лета 1993 года Попков стал идеальным семьянином. В Ангарске я был в доме, где жила семья Попковых. Соседи с умилением рассказывали об их трогательных отношениях: в те дни, когда Михаил был дома, каждый вечер они с супругой выходили на прогулку, держась под ручку.

Вполне возможно, что Попков окончательно «успокоился» именно после убийства Тамары Шевелевой. А каждое следующее убийство было для него способом самоутверждения. И если бы в 1994 году зарегистрировали серию из двух убийств и создали совместную группу из сотрудников МВД и прокуратуры, «послужной список» «ангарского маньяка» мог оборваться еще тогда. Но двадцать лет назад это не было сделано. Иркутская прокуратура тогда была на хорошем счету, радовала превосходными показателями, и, по всей видимости, руководство областной прокуратуры решило не портить отчетность. В 1996 году прокурор области, а им тогда был нынешний Генеральный прокурор России Юрий Чайка, перешел на должность первого заместителя генпрокурора. После карьерного взлета Юрия Чайки его иркутские подчиненные, видимо, продолжали «стесняться» расстраивать Москву ухудшением статистики. Когда в 1996–1997 годах в окрестностях Ангарска были обнаружены трупы Светланы Дружининой, Елены Дороговой, Виктории Приходько, Татьяны Горелиной, Оксаны Строгоновой, Елены Машневой, прокуратура продолжала упорствовать, не объединяя эти убийства в одно производство, не признавая серийного маньяка и тем самым избегая необходимости докладывать Москве.

— Как раз в 1994–1995 годах в Ангарске был разгар криминальной войны между двумя противоборствующими группировками. ОПГ «Квартальские» против ОПГ «Казино», — рассказывает майор Артем Дубынин. — Они убивали друг друга чуть ли не каждый месяц. Гибли и члены ОПГ, и их подруги. Милиция была загружена.

Вот и жертв «ангарского маньяка», по всей видимости, решили списывать на криминальные разборки бандитов… Тем самым развязав руки убийце, вселив в него уверенность, что он неуловимый. Хотя убийство той же Ирины Шодоровой вполне могло быть раскрыто по горячим следам. Дело в том, что Попков тогда еще не предпринимал никаких мер конспирации. Он ехал на своей «Ниве», когда увидел девушку, притормозил, предложил подвезти. Девушка призналась, что идет с вечеринки и что совершенно не торопится домой. Попков предложил продолжить вечер на природе. Они заехали в ночной магазин, где вместе (!) купили спиртное и закуску. И поехали на природу, где Ирина переспала с Михаилом, а он убил ее и сжег труп. И по всему выходит, что убийцу толком и не искали.

Безнаказанность спровоцировала еще большую кровожадность Попкова. Маньяк стал убивать чаще. И как выяснилось позже, убивал, зачастую находясь на дежурстве, в форме. Отпрашивался у дежурного поужинать и отправлялся на «охоту». Сажал в свою машину припозднившихся и нетрезвых девушек, вывозил за город, насиловал, пользуясь их пьяной беспомощностью, и убивал. Топором, молотком, отверткой — всем, что подворачивалось под руку. А наутро, если труп находили случайные прохожие, мог выехать и на место преступления, напросившись в состав оперативно-разыскной группы…

Есть в истории «ангарского маньяка» одно очень важное обстоятельство. Практически с регистрации самых первых убийств расследование преступлений вылилось в противостояние. Нет, не убийцы, с одной стороны, и оперативников и следователей — с другой. В таком противостоянии ни у одного убийцы практически нет шансов. В Иркутской области противостояние было другим. Чудовищным, подтачивающим веру людей в справедливость. Противостояние, где на одной стороне оказались офицеры полиции, для которых понятия офицерской чести и профессионального долга — не пустые слова. А на другой — вроде бы тоже офицеры, в форме, с погонами. Но циничные и беспринципные, куда больше думающие об отчетностях и карьерном продвижении. Именно из-за этого противостояния так долго не могли разоблачить «ангарского маньяка».

— В 2002 году я работал в департаменте уголовного розыска МВД России, курировал Дальний Восток и был в командировке на Сахалине, когда меня вызвали в Москву, — рассказал мне в Калязине отставной полковник Сергей Державин. — В прессе появились откровения бывшего следователя по особо важным делам Иркутской областной прокуратуры Николая Китаева, который утверждал, что на территории области уже почти десять лет орудует маньяк, убивающий женщин. Министр МВД приказал мне отправиться в Иркутск и проверить информацию.

Прилетев в Иркутск, Державин затребовал все оперативно-поисковые дела по убийствам женщин. Не только в Ангарске, а по всей области. Таких дел оказалось больше ста.

— Там был полный бардак, этими убийствами практически никто не занимался, — возмущается Державин. — Даже первичные осмотры мест обнаружения трупов были произведены из рук вон плохо, не говоря об оперативно-разыскной работе, которая, по всей видимости, вообще не проводилась.

На скрупулезное изучение сотни нераскрытых убийств ушло полтора месяца. Державин обнаружил сходные признаки у трех десятков преступлений и, вылетев в Москву, доложил министру МВД, что в Ангарске орудует серийный убийца. Тут же была создана совместная группа МВД и Генпрокуратуры. Державина назначили руководителем оперативно-разыскного направления группы.

В группу прикомандировали два десятка оперативников МВД и следователей прокуратуры. Среди тех, кого включили в составе группы с первого дня, — майоры Артем Дубынин и Денис Павлов, подполковник Юрий Морозов. Правда, тогда звезды на их погонах были помельче.

— Местные не верили, что можно раскрыть преступления почти десятилетней давности, — признается Державин. — И поэтому начальники райотделов милиции отдавали в группу не самых лучших, по их мнению, сотрудников.

— В прокуратуре и ГУВД области считали, что это московская блажь, что москвичи придумали маньяка, чтобы приехать посмотреть, что творится в Иркутской области, — рассказывает Юрий Морозов. — Но Сергей Анатольевич Державин заразил нас верой, что маньяка можно и нужно найти и обезвредить. И именно он научил нас работать.

— Когда я прилетел в Иркутск, я был уверен, что группе все будут помогать, — вспоминает Державин. — Но помогать никто и не собирался… Было такое впечатление, что мы работали в тылу врага, не расслабляясь ни на минуту. Мы два года не понимали, где мы находимся. На нас смотрели косо, но побаивались, потому что у нас были полномочия от министра МВД. Самое страшное, что и население не верило в возможность раскрытия убийств. Родственники жертв не шли на контакт, свидетели, которые видели, например, как убитые садились в автомобили, не хотели вспоминать события почти десятилетней давности… Многие вещдоки в уголовных делах были утеряны.

Первые серьезные результаты и зацепки появились лишь через два года кропотливой работы. В группу, работавшую автономно, не подчинявшуюся никому, кроме руководства в Москве, потянулись местные жители, принося информацию. И не только об убийствах женщин. Разыскивая «ангарского маньяка», группа попутно раскрыла десяток других преступлений. При этом очень серьезных. Были арестованы и осуждены несколько убийц, несколько насильников, педофил.

— В 2006 году мы получили информацию, что наш предполагаемый убийца, тогда еще не было ясно, что это Попков, пользовался услугами дорожных проституток. И одна из проституток два раза попадала к маньяку, он дважды пытался ее убить, но она оказалась живучей, — рассказывает Артем Дубынин. — Мы установили, это была Наталья Коневская, которая уже восемь лет «работала» на дороге, была наркоманкой и жила, где придется, потому что незадолго до того, как мы заинтересовались девушкой, члены ОПГ «Казино» «отжали» у нее квартиру.

Поиски девушки начались с опроса ее коллег по секс-индустрии. Первые же опрошенные, по всей видимости, рассказали об интересе оперативников к Коневской своей «крыше», членам ОПГ «Казино». Один из лидеров группировки — Кузя, испугавшись, что девушка может рассказать полиции о том, как лишилась квартиры, приказал своему телохранителю по кличке Бритый найти и убить Коневскую.

— Они опередили нас, — сожалеет Артем Дубынин. — Хотели инсценировать, что ее убил маньяк, а на самом деле ее убили, чтобы замести следы мошенничества с квартирой. Девушку вывезли на берег реки Китой и забили битами. Мы уже тогда, в 2006-м, могли выйти на Попкова, но вышли на членов ОПГ «Казино».

Арестовали непосредственных исполнителей убийства Коневской. Они дали показания на заказчика, потом на других участников ОПГ.

— Пошли аресты «казиновских», — говорит Артем Дубынин. — И они друг друга начали «топить», рассказывать. В итоге около десяти человек получили сроки от 3 до 14 лет лишения свободы.

— ОПГ «Казино» держала в страхе весь город, — включается в разговор Юрий Морозов. — А когда начались аресты «казиновских», люди поверили, что в городе появилась милиция.

В 2008 году лидер «казиновских», криминальный авторитет и так называемый «положенец» Ангарска Алексей Колчин по кличке Бизон скрылся из города, когда из прокуратуры ему «слили» информацию, что группа Державина получила прокурорский ордер на его арест. Бизон подозревался в нескольких убийствах, совершенных в 1998–2003 годах. Задержать Колчина удалось лишь в июне 2010 года, а в апреле 2011 года его приговорили к 23 годам лишения свободы.

В 2004–2006 годах группа Державина разгромила банду Накарякина.

— Было подозрение, что Вадим Накарякин и есть маньяк-убийца, — рассказывает Сергей Державин. — Мы начали отрабатывать оперативную информацию. И наши подозрения не подтвердились.

Но была установлена причастность Накарякина и шести его подельников к разбойным нападениям на владельцев дорогих иномарок. У них же было найдено и оружие, похищенное, как удалось установить, со складов Главного разведуправления Министерства обороны. В 2009 году членов группировки Накарякина приговорили к лишению свободы на сроки от 12 до 23 лет.

Группой, созданной для розыска маньяка-убийцы женщин, также попутно была обезврежена преступная банда, промышлявшая масштабным хищением продукции Ангарского нефтеперерабатывающего завода, разоблачены преступники, эшелонами воровавшие лес…

У преступных группировок, занимавшихся хищениями ГСМ, леса, оружия и боеприпасов, нашлись и серьезные покровители. В 2007 году на группу Державина началось мощнейшее давление. В 2008–2009 годах прошли четыре проверки из Генпрокуратуры и Следственного комитета России.

— Не понятно, что пытались найти, — рассказывает Сергей Державин. — Но работа группы была парализована.

Вскоре Державина «выгнали» на пенсию. Формально — по достижении пенсионного возраста. Ему было 50 лет (!). А группу фактически распустили, оставив для отвода глаз молодежь, в которую мало кто верил.

— Когда в 2009 году я улетал из Иркутска, уже зная, что больше не вернусь, меня провожали ребята из группы, — рассказывает Державин. — И Артем Дубынин говорит мне: «Сергей Анатольевич, мы найдем маньяка. Слово офицера!» Парень оказался и упорным, и хватким. И сдержал слово.

Анализируя материалы уголовных дел по убийствам Дружининой, Дороговой, Горелиной, Радкевич, Машневой, Мартыновой и Купряковой, офицеры рабочей группы обратили внимание, что в протоколах осмотров места преступления и в экспертизах мазков из половых органов убитых упоминается сперма. А по трем уголовным делам даже сохранились мазки. Отправили их на экспертизу и установили, что во всех трех случаях в сперме обнаружена кровь третьей положительной группы. А в марте 2009 года в Экспертно-криминалистическом центре ГУ МВД России по Иркутской области после проведения геномных экспертиз начальник лаборатории полковник Петр Арзамасов установил генотип человека, чья сперма была обнаружена в мазках трех трупов женщин.

— Анализируя материалы уголовных дел, мы составили так называемые разыскные признаки, — рассказывает майор Дубынин. — Па разным эпизодам этих признаков было от нескольких до десятка. Это такие признаки, как, например, следы протекторов колес автомобиля «Нива», третья группа крови… Мы начали составлять список лиц, представляющих оперативный интерес, и в нем оказалось более сорока тысяч человек. Начали искать совпадения. И оставили в списке только тех, кто по поисковым признакам попадал в поле зрения не менее чем по двум-трем делам. Таких оказалось 589 человек, среди них был и Михаил Попков.

Но на всякий случай расширили список. И началась утомительная процедура добычи образцов ДНК для сравнительного анализа с уже установленным генотипом убийцы.

В марте 2012 года Попкова вызвали на допрос в качестве свидетеля. Во время допроса ему предложили сдать образцы слюны для ДНК-экспертизы.

— Мы провели 3,5 тысячи экспертиз, — рассказывает подполковник Татьяна Лаврентьева, заместитель начальника отдела специальных экспертиз. — И 13 июня было установлено полное совпадение генотипа убийцы с генотипом Михаила Попкова.

Но Попкова в городе уже не было. Сдав образцы ДНК и понимая, что разоблачение близко, он поехал в Москву (к сестре), потом в Липецкую область (к маме), как он позже расскажет во время допросов: «Чтобы проститься…» Потом он вернулся в Москву и сел в поезд, идущий во Владивосток. Из Владивостока он планировал перебраться в Китай… Но 24 июня 2012 года, когда до конечной станции оставалось всего несколько часов, в вагон ворвалась группа захвата, которой руководил майор Дубынин.

После ареста Артем позвонил Державину:

— Сергей Анатольевич! Мы его взяли!