Рождение сверхдержавы

Российские СМИ полны обсуждений на тему того, почему Владимир Путин рано покинул саммит G20 в Австралии, и не совершил ли он дипломатический faux pas, подав шаль супруге Си Цзиньпина.

Именно Си Цзиньпин был звездой этого саммита, и в этом смысле история с Путиным, подающим шаль Пэн Лиюань, выглядит жалко не потому, что российский президент нарушил китайские обычаи и прикоснулся к первой леди Поднебесной, а потому, что российский президент хоть как-то пытался обратить на себя внимание, пока глава Поднебесной беседовал с Бараком Обамой.

На саммите G20 Си Цзиньпин подписал с Обамой новое визовое соглашение. Китайскую визу и так получить элементарно: теперь же китайцы смогут получать 10-летнюю многократную визу для въезда в США. Это привлечет в США миллионы новых туристов и покупателей собственности, уничтожит коррупционный визовый бизнес в Китае, и главное, заметим, насколько дух этого соглашения отличается от местечкового параноидального «запретить и не пущать», которое все больше действует относительно заграницы в России.

Кроме этого, Си Цзиньпин подписал с премьером Австралии Тони Эбботом беспрецедентного размаха соглашение о свободной торговле.

Де-факто соглашение полностью открывает китайский рынок для австралийских товаров, любых — от молочной и винодельческой продукции до здравоохранения и образования, отменяя в течение четырех лет и без того невысокие пошлины, а в обмен китайцы получают более широкие возможности для инвестиций в Австралию. Замечу, что подобного рода политику (нулевые пошлины на импорт) может проводить страна, уверенная в своем экономическом превосходстве. Именно поэтому в XIX веке Британия была таким сторонником свободы торговли. Но значение соглашения куда больше, чем просто демонстрация силы китайской экономики. Китай (а не США и не Европа) в результате этого соглашения становится для развитой демократической Австралии экономическим союзником номер один. И не только экономическим — на подписании соглашения Си Цзиньпин говорил о своей «азиатско-тихоокеанской мечте». Аналогичное соглашение было подписано с Южной Кореей.

Опять же сравните эти соглашения с постоянными молочно-таможенно-морковно-сметанно-газовыми войнами, которыми занимается Кремль, принимая мелкое хулиганство в песочнице за большую геополитику.

Одновременно с визовым соглашением со Штатами и торговыми соглашениями с Австралией и Южной Кореей Китай объявил о своем «плане Маршалла» для всей Средней Азии — о плане восстановления Великого шелкового пути под девизом «один пояс, одна дорога». Первоначальный капитал соответствующего фонда составил 40 млрд долларов.

«Один пояс, одна дорога» призвана пронизать Азию китайской дорожной инфраструктурой — с неизбежными последствиями для геополитики. Фактически речь идет о том, что «большая игра», в которую в XIX веке играли Россия и Британия, а в ХХ — СССР и США, без всяких проблем и при полной безучастности остальных игроков будет выиграна в XXI Китаем. Одновременно Китай объявил о создании Asian Infrastructure Investment Bank со штаб-квартирой в Пекине. AIIB как раз и будет финансировать строительство, став в Азии альтернативой Мировому банку и МВФ, с той только разницей, что демократические страны, которые являются дольщиками Мирового банка и МВФ, не используют эти финансовые институты для достижения геополитических целей (вопреки распространенным в России теориям заговора), а Поднебесная, разумеется, будет использовать. Примечательно, что среди 21 азиатской страны, вступившей в AIIB, до сих пор нет России: ее мнение мало кого интересует.

Наконец, Си Цзиньпин подписал с США в Канберре соглашение об изменении климата. Соглашение не обязывает Китай ни к чему, что не произойдет само собой. Экономический рост Поднебесной, естественно, сопровождался растущими выбросами углекислого газа, и Китай всего лишь пообещал, что пик выбросов придется на 2030 год, — естественный процесс для страны, которая становится все более высокотехнологичной и энергосберегающей. Зато эта ничего не значащая бумажка вселила дикую радость в сердца экологического западного лобби. «Чем бы дитя ни тешилось», — подумали, вероятно, прагматичные китайцы, давно использующие экофундаменталистов в качестве практического оружия в торговой войне: например, заметно, что в нищих и загаженных африканских странах «зеленые» министры систематически борются с европейским и российским рыболовством, не трогая куда более масштабных (и отмороженных) китайских рыболовов.

Что еще? Еще до этого на саммите APEC Си Цзиньпин нормализовал отношения Китая с Японией, которые два последних года были испорчены проблемой принадлежности крошечных островов Сенкаку. И кстати, заметим, когда весной во Вьетнаме начались антикитайские погромы из-за того, что Китай начал разведочное бурение на спорном участке Южно-Китайского моря, великий Китай не стал играть ни в какие Донбассы и Крымы, не стал оболванивать население рассказами о том, что «за вьетнамцами на самом деле стоят происки США, которые только и мечтают нас унизить», а тихо буровую убрал. Великие державы не играют в песочнице.

Боюсь, на фоне всего вышеперечисленного детские обиды президента Путина, уехавшего с саммита до его окончания, остались большинством участников попросту незамеченными.

Во всем вышесказанном бросаются в глаза три обстоятельства.

**Первое.** Все рассуждения о «российско-китайской оси», об эксклюзивных геополитических отношениях Китая и России, переполнившие официальные российские СМИ после подписания российско-китайских газовых соглашений, попросту не имеют никакого отношения к действительности. В общей сети китайских соглашений они занимают примерно такое же место, как соглашения с другими источниками сырья — африканскими странами, например, — и значат, подозреваю, куда меньше, чем соглашения с Австралией. Наивно было бы думать, что проницательная китайская бюрократия, мыслящая тысячелетиями, не видит, что российская клептократия с высунутым от старания языком спешит продать Китаю газ по убыточной для России цене, только чтобы освоить на строительстве «Силы Сибири» деньги, которые теперь не удастся освоить на строительстве «Южного потока».

**Второе** .

В противоположность демократиям Поднебесная как раз таки геополитикой занимается, только не на уровне каменного века, как Кремль, а на уровне века космического. Китайские чиновники мыслят тысячелетиями, а кремлевские — детскими обидами и долларами.

И, наконец, **третье** . Для Поднебесной геополитика — естественное продолжение экономики, а процветающая экономика — необходимая база для успешной геополитики. Все, что делает Поднебесная в геополитике, противоположно тому, что делает Кремль, чья катастрофическая провинциальность, средневековость и местечковость как раз прекрасно характеризуется тем, что по итогам саммита G20 мы обсуждаем не явление миру новой сверхдержавы, а то, почему Путин не остался на завтрак.