Митинг солидарности

Не в первый раз депутат Государственной думы Олег Николаевич Смолин произносит знаменитое: «Экономить на школах — разориться на тюрьмах». И не в первый раз огромное собрание людей скандирует этот тезис, надеясь и веруя, что разум одолеет безумие. А это безумие и есть — уничтожать то, что строилось годами, что проверено временем.

На митинг, созванный профсоюзом «Учитель» при ведущей роли школы «Интеллектуал», собрались учителя других школ, врачи, родители, школьники — все те, кто не может смириться с политикой столичного департамента образования.

С самого начала, как школа «Интеллектуал» подверглась прессингу, учителя этой школы заявили, что они отстаивают не только свою школу. Следует отметить отвагу тех родителей, кто сражается за образование детей-инвалидов, и тех, которые обозначены как «дети с ограниченными возможностями здоровья». Первой на митинге выступила актриса Ксения Алферова (благотворительный фонд «Я есть!»). Выйдя за пределы своего фонда, ознакомившись с положением дел, она осознала размеры бедствия (так и сказала — «бедствия»). Поведала, что имела беседу с Исааком Калиной, главой департамента образования правительства Москвы. Как говорит Ксения Алферова, он произносил высокохудожественные слова про инклюзивное обучение, не подозревая, что к такому типу обучения детей надо готовить. Больше того, есть такие ограничения здоровья, при которых обойтись без узких специалистов нельзя.

Учитель школы «Интеллектуал» Александр Кондрашев сказал, что один митинг ничего не решает. С митинга должна начаться работа. Прежде всего необходимо провести общественные слушания о проблемах московского образования.

Была сделана попытка понять логику слияния (или присоединения) школ, логику ликвидации сложившейся системы обучения детей с ограничениями по здоровью. Так называемое уравнивание всех со всеми — нарушение прав детей.

— Ты же левый, — говорят Олегу Смолину его товарищи по Думе, — поэтому должен быть за равенство.

Олег Смолин им отвечает, что равенство в том и состоит, что ребенок, требующий по состоянию здоровья специальный тип обучения, должен его получить. А способный к наукам — получить образование по потребности.

Леонид Перлов, учитель знаменитой Второй школы, обратился к понятию «стандарт».

— Вдумайтесь, если в этом понятии начало и конец образования, вам станет страшно, как страшно стало мне. Согнать всех в один строй, в единую линейку — учителей, учеников и учебники — вот к чему идем. Любой выход из строя считается побегом.

Главное ощущение от митинга — солидарность. Представители общества глухих, слепых, учителя школ для девиантных детей, родители школ для детей-инвалидов, врачи больниц, также подвергнутых слиянию, профсоюз «Университетская солидарность», учителя и родители авторских школ — неполный перечень тех, кто выступал на митинге.

А теперь о попытках понять логику департамента образования.

Было высказано суждение, что произошла смена социальной модели, определяющей отношение государства и общества. Для обслуживания нефтегазового комплекса не нужны образованные независимые люди.

Вспоминается речь академика В.И. Арнольда в Государственной думе при обсуждении школьных стандартов: «Это план подготовки рабов, обслуживающих сырьевой придаток господствующих хозяев: этих рабов учат разве что основам языка хозяев, чтобы они могли понимать приказы» (декабрь 2002 года).

А вот и главный рефрен митинга: мы понимаем, что Крым требует денег, что нужно оплачивать Олимпиаду и Футбол-18, но нельзя допустить, чтобы эти успехи и победы оплачивались детскими судьбами.

Временами митинг напоминал деловое собрание. Речь шла о мерах, которые следует предпринять для того, чтобы защитить детей. Один из выступавших (Илья Шишкин), имеющий большой опыт отстаивания прав в судах, напомнил совет прокурора: «В суд должен идти не один человек, а, допустим, сто или двести. Каждый со своим иском. Вот тогда дело сдвигается».

Пафос митинга определялся не протестным вектором. Это был митинг «ЗА» — за будущее страны, которое прежде всего воплощено в детях; за то, чтобы система образования не съеживалась, как сказал один из ораторов.

Митинг подходил к концу. К микрофону не подошла, а ринулась немолодая женщина. Волнение не покидало ее. Речь была сбивчива и непонятна. Она — инвалид. Но сила страсти такова, что, не разбирая слов, ты понимал все, что она хотела сказать и сказала. Она отстаивала права детей, которые сами себя защитить не могут. Взывала к совести. Нашей или чьей-то еще?

Речь сродни молитве.

Митинг принял резолюцию с требованиями, среди которых есть и такие:

— приостановить реорганизацию всех учебных заведений Москвы, решение о которых принято с нарушением существующих норм;

— оказывать особую государственную поддержку школам, работающим с детьми-инвалидами, детьми из неблагополучных семей, детьми с девиантным поведением, остановить ликвидацию школ для детей с девиантным поведением (кстати сказать, на некоторых учеников таких школ, оказавшихся на улице, уже заведены уголовные дела);

— обеспечить максимально широкое общественное обсуждение при разработке регионального московского закона об образовании.

Требования состоят из одиннадцати пунктов.