На концерте Андрея Макаревича, который проходил в «Доме музыки», распылили перцовый газ. Это логично и ожидаемо. Ведь с подачи прокремлевских ребят музыканта гнобят уже полгода. А по ведущим нашим телеканалам объявили, что он, а также Юрий Шевчук и иже с ними – друзья «киевской хунты». В общем, предатели.

Во время недавней войны в Чечне самыми патриотичными считались казаки. Из них сформировали батальон. А командирами поставили, в основном, тех офицеров, которые не особенно годились в воинских частях: был недостаточно профессионален, конфликтовал с личным составом, начальством и т.п. Не отправлять же их обратно домой.

Многие казаки держали в руках оружие во время срочной службы, лет 15-20 назад. Но их сразу же отправили в самое пекло. Мол, хотели умереть за Россию, так и – пожалуйста! И никакой должной боевой поддержки и помощи.

Но некоторые выжили, вернулись в места постоянной дислокации на тех же БТРах и БМП, сидя на персидских, азербайджанских и дагестанских коврах, с «подарками» от местного населения. Тут как раз в Чечне наступило очередное перемирие. Встал вопрос: куда девать оставшихся в живых казаков – главных патриотов?

Выделили им в районе Грозненского аэропорта солдатскую казарму одного из подразделений 205-й мотострелковой бригады. Сами солдаты находились в «вечном» наряде (охраняли по периметру аэропорт и место дислокации 205-й бригады) и почти никогда не сменялись.

В общем, казаки, лежа себе на койках, день и ночь на войне валяли дурака. Так проходили день, два, неделя, вторая…

Вроде бы и хорошо на войне бить баклуши, но как-то непатриотично! Многих казаков потянуло домой к женам, детям. Но была одна проблема: по прибытии в Чечню кто-то из военных изъял у них паспорта и военные билеты. Кто и зачем, неизвестно. Видимо, живыми казаков возвращать никто не предполагал. Их даже в бане за все это время ни разу не мыли. А в кранах воды не было. Нет, это не по известной нашей причине. Дело в том, что в районе грозненского аэропорта в то время была сильная проблема с водой. Где-то, кажется, трубу не дотянули. Легче было окунуть голову в водку, в изобилии привозимую делягами из Осетии (нередко отравленную), чем в воду.

Казаки от такого отношения к ним сначала слегка заволновались, потом взбунтовались.

Что делать с этими патриотами без войны, никто не знал.

Но тут как раз я из Ханкалы приехал, не помню, по какому вопросу. Местное военное начальство меня перехватило и отправило в единственном лице на «усмирение» казаков.

Так я узнал об их проблемах.

Самым трудным оказалось организовать для казаков баню. Решение этого вопроса можно вполне приравнять к подвигу.

Я его совершил.

А вскоре оставшихся в живых казаков-патриотов отправили домой. Кстати, когда таким образом решили эту «патриотическую» проблему, всем сразу стало легче.

Но тут как раз перемирие закончилось, и мы, подневольные солдаты и офицеры, в большинстве своем нормальные люди, а не «патриоты», продолжили эту, никому не нужную войну.

На этом свой доклад о патриотизме (как говорят нас, военных) разрешите считать законченным.

В середине февраля 1996 года на Ханкале с военного борта высадился «десант»: прибыли известные тележурналисты программы «Взгляд» во главе с Александром Любимовым, «Новой газеты» во главе с ее тогдашним и нынешним главным редактором Дмитрием Муратовым и его замом Сергеем Соколовым, а «Московские новости» представлял военный обозреватель полковник Александр Жилин. Вместе с журналистами (одной командой с ними) прибыли и любимые нами артисты из группы «Чайф» во главе с Владимиром Шахриным, и Андрей Макаревич.

А, надо сказать, что Чечню, я имею ввиду наши войска в ней, артисты не баловали. Их, что называется, было всего ничего. Кроме тех, кого я назвал были Юрий Шевчук и несколько групп, военный ансамбль песни и пляски Северо-Кавказского военного округа. За что всем им большое спасибо! К жителям Чечни артисты вообще не приезжали. Видимо, кто-то считал это не совсем патриотичным делом, но больше из-за отсутствия должной безопасности со стороны военных.

В Афганистане было несколько больше. Много раз приезжали Иосиф Кобзон, Валерий Леонтьев. Но и там артисты давали концерты в больших гарнизонах. А на военных точках, которыми пестрел Афганистан, об артистах не знали…

Всех прибывших на Ханкалу журналистов и артистов разместили в обычной солдатской казарме, на обычных солдатских койках.

Правда, военные тыловики по такому случаю выдали новенькое постельное белье. Надо сказать, что после сна журналисты и артисты тщательно заправляли свои койки.

«Взглядовцы» отсняли интересные материалы. Помню, что таскал к ним для сюжетов солдат-воспитанников детских домов. Это считалось тогда очень «не патриотично». Но мои товарищи полковник Василий Донцов — зам.командира 22 бригады специального назначения (спецназ) Министерства обороны и полковник Александр Москаленко, офицер штаба Северо-Кавказского военного округа относились к этому с пониманием.

Программа «Взгляд», подготовленная тогда в Чечне, вышла на Первом канале телевидения 23 февраля в День защитника отечества.

Она понравилась всем: солдатам, офицерам, генералам и… боевикам, патриотам России, Чечни и непатриотам тоже.

Благодаря этой и другим «взглядовским» передачам я остался жив, но это совсем другая история…

Андрея Макаревич и группа «Чайф» дали концерты на Ханкале, где под клуб срочно оборудовали солдатскую столовую, спели в госпитале перед ранеными бойцами.

Конечно, далеко не все, кто служил в это время в Чечне, увидели эти концерты и любимых артистов. Но я так хотел, чтобы этих замечательных артистов увидело как можно больше бойцов.

По периметру Ханкалы, месяцами находясь в землянках и окопах, несли тяжелую службу солдаты и офицеры. Они очень устали от нечеловеческого напряжения, их психическое состояние было на пределе. Они не разу обращались к своим командирам и ко мне с законной просьбой сменить их. Выполнить это уставное требование было просто невозможно. Не было людей, много было раненых и больных.

Попросил ребят из «Чайфа» и Андрея Макаревича выступить перед ними. И они спели перед бойцами в окопах, без электроинструментов, без света, под простую гитару. Это было таким человеческим счастьем для солдат, для артистов, для всех нас. На глазах артистов и бойцов я видел слезы…

После этого концерта любимых артистов в окопах бойцы подошли ко мне и сказали, что теперь они выдержат (этой нечеловеческой жизни без должной замены) сколько надо. Тогда я пообещал, что еще пришлю к ним артистов. Но на войне все так динамично. Больше такого случая мне не представилось.

Правда, «патриоты» были, вроде тех, что распыляли в Москве на концерте Андрея Макаревича перцовый газ, но кому они на войне нужны?..

Юрий Шевчук пел перед бойцами, штурмовавшими Грозный в полутемной землянке, то есть там, куда «патриоты» от искусства не ходят.

Я познакомился с ним… в бане у нашего общего друга Виктора Машкова. Шевчука привел туда покойный наш товарищ Сергей Говорухин, кавалер Ордена мужества и медали «За отвагу», оставшийся в Чечне без ноги.

Вообще здесь, в бане у Виктора Машкова, в его загородном доме под Москвой собираются многие: патриоты и не патриоты, Герои России и люди, никогда ни с кем не воевавшие, различных принципов и исповедующие только один принцип — ценности человеческой жизни. Все они разных национальностей: русские, чеченцы, украинцы, осетины, татары, евреи (я водил сюда наших общих друзей — советников израильского посла Петра Шовета и Леонида Гринберга, когда израильские ребята были в заложниках в Чечне).Все мы десятилетиями дружим, а бьем друг друга разве только вениками в парилке.

Кстати, многие мои журналистские материалы зарождались именно здесь, в машковской парилке…

Среди нас не мало прошедших Афганистан, Чечню, другие «горячие точки». Всех нас по факту пребывания там причисляют в некие «списки патриотов».

А нас тянет ближе к приличным людям, таким как Андрей Макаревич и Юрий Шевчук. Примите нас!