В Екатеринбурге продолжается судебный процесс по делу главного редактора Znak.com, который пытались использовать в предвыборной борьбе с победившим мэром Евгением Ройзманом. Как это было
В Екатеринбурге продолжается судебный процесс по делу главного редактора Znak.com, который пытались использовать в предвыборной борьбе с победившим мэром Евгением Ройзманом. Как это было
Уже несколько месяцев Ленинский районный суд Екатеринбурга рассматривает уголовное дело в отношении Аксаны Пановой. Четыре эпизода: вымогательства, причинение материального ущерба, фиктивные договоры… В перерывах между судебными заседаниями, которые неожиданно назначаются и так же неожиданно отменяются, на которые часто не приходят потерпевшие, отказавшиеся от полиграфа и, как правило, невнятно бубнящие что-то в ответ на вопросы судьи и адвокатов, — в эти перерывы Аксана успевает заниматься своим новым интернет-изданиемZnak.comи становится главой предвыборного штаба Евгения Ройзмана. С «Новой» Панова поговорила о суде, о предвыборной кампании, о Ройзмане и Навальном и озвучила вопрос президенту, который не смогла задать на Валдайском форуме.
— На последнем заседании суда потерпевшие ходатайствовали об изменении меры пресечения на заключение под стражу. Пока судья еще не вынес решение, что ты почувствовала?
— (Вздохнув.) Честно? Устала. Сидят три лжедоносчика, и мало им, что оговорили, они еще и физически хотят уничтожить. Представила, что Артемка мой… Эх… Вдруг четко поняла, что это никогда не кончится. И нужно терпеть. Их где-то специально учат ломать людей. Год издеваются. Без санкций суда, пришли к нам на работу, домой, провели показательные обыски в масках, с автоматами, с угрозами выбить двери и т.д. Ничего не нашли, но подключили карманные СМИ, которые занялись дискредитацией. Потом 20 следователей допрашивали с утра до вечера, причем не просто, а с особым цинизмом, с конвоем в туалет беременную водили, в больницу не отпускали. Потом мертвую дочку фотографировали… для отчета… Арест в этой цепочке — не самое страшное.
— Но судья все же отказался арестовать тебя, прокурор тоже не поддержал потерпевших. Как думаешь: это попытка запугать со стороны потерпевших и стоящего за ними следствия? Или прощупать почву? Или что-то другое?
— Это показатель их морального падения. Ниже некуда. Нелюди!
— Кстати о людях… Ходатайство не поддержал один из потерпевших — Андрей Лебедев(представитель компанииBFTEN. —О. П.). В личном разговоре со мной Лебедев сказал, что остальные три дела очень шаткие, они разваливаются. И если ты решишь вопрос сBFTEN, то все дело закроется.
— Лебедев повел себя по-мужски. Причем сам на месте принял это решение, не посоветовавшись с «заказчиками». Видела. Он и потом подошел и сказал: «Держись…» Но Лебедев — это нанятый юрист. Он хороший парень, но не хозяин положения. Он не потерпевший, он представляет спонсора свердловского губернатора — Алексея Боброва. Боброву было совестно самому писать на меня лжедонос, он нанял Лебедева. После этой подлости (ну не мог он отказать губернатору, когда тот попросил поучаствовать в расправе надо мной) ему люди руку не подают, при встрече отворачиваются. А с Лебедевым первый раз в жизни мы в зале суда поговорили. Я понимаю, что он попал в дурацкую ситуацию и пытается в ней вести себя максимально честно. За что ему спасибо.
— У тебя есть ощущение, чем может все это закончиться? Страшно, что из рук «правосудия» можно не вырваться?
— Страха нет. Человек ко всему привыкает, в том числе, и к этому беспределу. Вот только времени безумно жаль. Сколько всего можно сделать, а ты сидишь на этом дешевом спектакле, дни, недели, месяцы… Если бы все было по закону, закончиться этот абсурд может ровно одним — оправдательным приговором и наказанием всех, кто занимался фальсификацией дела. Но у нас в стране законы не работают, поэтому все что угодно может быть.
—На следующее заседание свидетелем вызваны люди, которых ты никогда не видела. И один человек, с которым ты раньше работала, — Михаил Вьюгин. Когда задерживали Наталью Попову(тогда — бухгалтера «Ура.ру». —О. П.), он в разговоре со мной всячески тебя поддерживал. Как вышло, что теперь он в интервью говорит: «Что такое работать под идеологическим диктатом Ройзмана, я знаю. <…> Снова оказаться под началом этого человека — простите, нет. И для меня это решение Пановой, конечно, поставило крест на всех ее словах про дружбу и поддержку»?
— Это вопрос к Мише.
— Недавно появилась информация, что ты можешь подарить свою долю в «Ура.ру» Олегу Митволю. Это соответствует действительности?
— Мы разговаривали с Митволем. И он предложил мне это сделать.
— Давай поговорим о мэрской кампании. Ройзман занял кабинет мэра и в этом качестве присутствовал на Валдае. И в этом огромная ваша заслуга, хотя бы как главы штаба. Во время предвыборной кампании мы видели знаменитые красные майки, встречи Евгения во дворах с народом, массовые пробежки по городу — это была очень интересная работа. Но на одних майках и пробежках кампанию не выиграть, что именно помогло Ройзману стать мэром?
— 14 лет честной работы в городе, в фонде «Город без наркотиков».
— С вами боролись некрасивыми методами, включая распространение листовок, в которых сообщалось, что Ройзман снят с выборов. Как справлялись с кризисными ситуациями?
— Как молодая женщина с маленьким ребенком на руках может справиться со всем тем, что на нее навалилось: создание нового СМИ, уголовные дела, судебные процессы, да еще и предвыборная кампания? Откуда столько сил?
— От него…
— Мы с тобой разговаривали в ночь после выборов, и вы к тому времени уже объявляли о победе своего кандидата, а между тем проценты по Екатеринбургу удивительным образом менялись почти до самого утра. Не было мыслей, что победа ускользнет?
— Сама же видела, бояться некогда было! Счет шел на минуты. Надо было действовать. И мы делали все, чтобы победу не украли. Но отдаю себе отчет, если бы не московские выборы и страх, что не один, а два города не смирятся с подтасованными результатами голосования — они бы вбросили и ничего бы их не остановило. А тут Москва одернула. И они испугались. И остановили ввод в «ГАС Выборы» фальшивых протоколов. Наш разрыв был больше 10 процентов, они успели съесть около шести, на трех с половиной их остановили…
— Тебе не кажется, что это своего рода уникальная ситуация? Это серьезный прецедент, когда в таком большом городе выигрывает оппозиционный кандидат.
— Это могло быть в каждом городе страны, если бы у властей хватало мужества допускать до выборов сильных кандидатов. Это оживило бы жизнь в стране. Настоящая политическая конкуренция всегда дает толчок для конкуренции экономической, а значит, и экономического роста.
— К слову об оппозиционности: Ройзман уже заявил, что готов сотрудничать с действующей федеральной и региональной властями. В твоем понимании — это попытка вписаться в эту систему?
— Все устали от войны. Она не несет ничего хорошего, отнимает много сил. Он молодец. Мудрая тактика. Но при этом, я уверена, Женя сумеет остаться собой.
— На Валдае Ройзман пожал руку вашему противнику Куйвашеву. Многие оценили это как троллинг. Или все же это знак примирения?
— Это был совершенно искренний шаг навстречу. И да, Куйвашев — не мой противник, он губернатор субъекта, в котором я живу и работаю.
— Мне кажется, Евгений Ройзман производит впечатление человека, который следует теории малых дел: один приходит за помощью — он помогает, другой — тоже находит пути решения. А как быть мэру в городе, где сама эта должность не наделена широкими полномочиями?
— А что, по-вашему, должна делать городская власть? Реки вспять поворачивать? (Улыбается.) Обычно занятия власти — это что-то глобальное и непонятное, и чем непонятнее, тем с более важным видом власть об этом говорит и раздраженно просит граждан не лезть к ней со своими мелкими проблемами: она реки вспять поворачивает, а тут с каким-то местом в детском саду лезут… Я так скажу: впервые у Екатеринбурга появился мэр, к которому может обратиться любой житель города. Первое, что он сделает, — это будет общественная приемная мэра. Несмотря на то что пока ее нет, он ведет прием у себе в фонде. В день до двадцати человек. В каждом случае вгружается. Начинает решать. И я горжусь им. Кстати, когда он был депутатом Госдумы, за 4 года через его приемную прошли и получили помощь больше 30 тысяч человек. Я не знаю ни одного другого человека, который бы так работал с людьми.
— Судя по результатам этой кампании, ты могла бы дать пару советов Леониду Волкову — главе штаба Навального. Что бы предложила изменить в их действиях? И почему их команда не добилась нужного результата?
— Как раз добилась! Они вообще большие молодцы. И у них можно многому учиться. Они хорошо и честно прожили эту историю. И победили. То, что Алексей на свободе, — это и его личная заслуга, и, вне сомнений, Леонида Волкова, и всех остальных членов команды Навального. И чего им это стоило, лучше даже не представлять.
— Твое участие в судьбе Ройзмана-кандидата было значительным. Теперь, когда есть Ройзман-мэр, ты вернешься к работе в «Знаке» и своим процессам?
— Изначально предполагалось, что на Валдае вы оба будете участвовать во встрече с президентом. Суд отпустил тебя всего на два дня, а в день встречи с Путиным было назначено заседание. Не нападает ощущение бессилия, что реализация всех желаний и планов намертво связаны с решениями судьи Тараненко?
— Мне в этой ситуации жальче судью Тараненко, который поставлен в дурацкое положение. Вот у нас с ним диалог: показываю ему приглашение на Валдай, он куда-то уходит позвонить, возвращается, молчит. «Ваша честь, — начинаю я. — Представьте, встает Владимир Владимирович и говорит: а где тут у нас Аксана Рашидовна?! А ему — ее судья Тараненко не отпустил!» Судья: «Аксана Рашидовна! Не втягивайте вы меня в это, ради бога!!!» Кто из нас с ним свободнее? Но на Валдай-то в итоге мы съездили…
— А если бы встреча с Путиным все же прошла с вашим участием, какой вопрос ты бы ему задала?
— Почему боитесь уйти в отставку?
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»