«Чаечка, я тебя очень прошу: никогда нигде об этом не говори»

Валентина Терешкова «вытащила счастливый билет»: происхождение и активная комсомольская деятельность определили выбор ее кандидатуры.

После июня 1963 года Терешкова достигла поистине космических высот на общественно-государственном поприще, удостоилась всех мыслимых и немыслимых наград. И непонятно, зачем через полвека стала выдумывать небылицы по поводу самого полета.

Несколько лет назад космонавт № 6 поведала в интервью: «Один инженер сказал мне по секрету, что я могла не вернуться из космоса». Посеянное тем специалистом зерно проросло махровыми цветами во всех интервью 16—19 июня 2013 года. В анонсе программы «Центральное телевидение» на НТВ Вадим Такменев сообщал: «Только в нашей программе вы узнаете тайну, которую Терешкова хранила 50 лет». И что я слышу? «На очередном витке вокруг Земли возникла нештатная ситуация, которая могла привести к трагедии. Если бы я не заметила и не исправила ошибку, то при включении тормозной двигательной установки (ТДУ) корабль, вместо того чтобы идти к Земле, пошел бы на повышение орбиты. Но я честно хранила эту тайну», — сообщает Валентина Владимировна.

Дальше — больше: на Первом канале — «Звезда космического счастья». В фильме Сергей Медведев заявляет: «Сбой в системе Терешкова обнаружила на первых же витках полета». А вот ее слова: «Я связалась с Землей и сказала: «Пожалуйста, дайте мне точные данные на спуск», — и повторила то, что видела на приборной доске. Было молчание, долгое молчание, затем мне дали точные данные, я их поставила, выставила, и все пошло нормально. Сергей Павлович сказал: «Чаечка, я тебя очень прошу: никогда нигде об этом не говори». Журналист комментирует: «Сергей Павлович не хотел выносить сор из избы».

Но, как оказалось, Терешкова «исправила» не все. Далее Медведев сообщает: «После трех дней полета корабль, которым управляла Терешкова, вдруг начал удаляться от Земли; в Центре управления началась легкая паника». К сведению господина Медведева: в те годы Центра управления вообще не было. Было несколько опергрупп: основная — в НИИ-4, на технической позиции, где находился и Сергей Павлович, в Евпатории и т. д. Так где же «паника» началась? Это первое. Второе: если бы «Восток-6» начал удаляться от Земли, что привиделось Терешковой (несмотря на то что сама что-то «нормальное» выставила на первых же витках полета), то с Земли ей могли бы только передать: «Прости и — прощай». ТДУ — система одноразовая: если бы она включилась на повышение орбиты, то, выработав топливо, выключилась бы — и все! По этому поводу, оказывается, опять Терешкова дала Сергею Павловичу Королеву обет молчания: «Я хранила эту тайну. Хранила бы и дольше, если бы молчание не нарушил один из конструкторов корабля. Евгений Башаров рассказал, что «Восток-6», который пилотировала Терешкова, запросто мог стать спутником Земли: система управления вместо команды «Спуск» давала команду «Подъем» — то была ошибка конструкторов».

Чудеса, да и только! Значит, корабль «Восток-6» Сергей Павлович отправил в полет с «ошибками конструкторов», а Терешкова что-то там «исправила» — и благополучно вернулась на Землю.

Приходится «приземлять» и эту фантазию. Во-первых, человек по фамилии Башаров — это артист, а в ОКБ-1 работал Евгений Башкин, который в отделе Б.В. Раушенбаха, входившего в комплекс Б.Е. Чертока, был одним из разработчиков системы ориентации (автоматической и ручной) для кораблей «Восток» и «Восход». Во-вторых, если Евгений и говорил, что Терешкова могла не вернуться из космоса, то он мог иметь в виду только следующее. При испытаниях системы ориентации на технической позиции было обнаружено, что датчики угловых скоростей (ДУСы) работают «с точностью до наоборот». Сергей Павлович дал указание разобрать приборный отсек корабля «Восток-6», где они были установлены. Обнаружилось, что датчики развернуты относительно нужного положения на 180 градусов. (За 50 лет до такой же ситуации с ракетой «Протон»!) Все, допустившие эту ошибку, получили по заслугам. Датчики установили правильно, провели испытания, приборный отсек отправили на сборку и далее по технологическому плану. Никакой тайны из ситуации никто не делал, все обсуждалось на оперативках, там же и принимались решения.

Наконец, в-третьих, — и это в данной мифологии главное. На кораблях «Восток» и «Восход» космонавт ничего не мог исправлять в работе бортовой аппаратуры и вводить «какие-то» данные на «спуск»: в те годы не было такой аппаратуры. Полет «Востока-6», так же, как и других «Востоков» и «Восходов», проходил в автоматическом режиме. На борту стояло программно-временное устройство (ПВУ «Гранит»), которое «жестко», в соответствии с программой полета, в установленные временные интервалы включало и выключало бортовые системы. Причем как в орбитальном полете, так и при подготовке к спуску. По команде разделения корабля с носителем включался орбитальный цикл ПВУ, и космонавт никак не мог вмешиваться в работу автоматики. При решении о спуске корабля по командной радиолинии (КРЛ) включался штатный цикл спуска ПВУ. В заданное время штатный цикл был включен и на «Востоке-6»; включились участвующие в подготовке к спуску системы, в том числе система ориентации, а приблизительно на 71-й минуте, если в течение первой минуты сохранялась устойчивая ориентация корабля, — система управления ТДУ. При наборе заданного импульса торможения сама ТДУ выключалась (формировалась «Главная команда» — выключение двигателя), после чего через 10 секунд происходило разделение приборного отсека и спускаемого аппарата, дальше работала система приземления. Так спуск проходил на всех «Востоках» и «Восходах».

Исключением стал только «Восход-2», пилотируемый Павлом Беляевым и Алексеем Леоновым. Тогда при прохождении штатного цикла спуска было обнаружено, что автоматическая система ориентации не работает, спуск был отменен, корабль ушел в орбитальный полет. На Земле было принято решение о ручном спуске. В указанное время Беляев включил ручной цикл ПВУ «Гранит» (на пульте пилота — «спуск 3»), вручную сориентировал корабль и включил ТДУ на 20-й минуте цикла. Так что и здесь не обошлось без автоматики.

Из всего вышеизложенного следует, что «ошибки конструкторов», которые якобы Терешкова устраняла, да и просьбы Сергея Павловича Королева хранить все это в тайне — ПОЛНАЯ ВЫДУМКА!

А вот что было на самом деле: в полете В. Терешкова чувствовала себя плохо; оставшиеся после полета тубы с пищей говорят о том, что «трое суток Чайке было не до еды», вспоминает Б.Е. Черток, во время сеансов связи ответы на вопросы Земли были нечеткими, сохранились в архиве записи. Были витки, когда Сергей Павлович не мог связаться с Терешковой: она проспала сеанс связи. Наконец, Терешкова не справилась с тренировкой по ручному управлению, которая была предусмотрена программой полета. Ситуация с ручным управлением особенно беспокоила Главного конструктора 19 июня перед спуском «Востока-6», о чем пишет в третьем томе своих воспоминаний Борис Евсеевич Черток. Слава богу, не подвела автоматика — и ручное управление не потребовалось.

Я бы никогда не стала об этом вспоминать, если б фантазии Терешковой не зашли так далеко. По этому поводу выражали свое возмущение многие ветераны РКК «Энергия» и смежных организаций.

Мне обидно за участников проектирования, строительства, испытаний и подготовки к полету первых пилотируемых кораблей, которые выслушивали с телеэкранов самовосхваления и упреки в свой адрес. По сути, это подтасовка истории.

Таисия КОГУТЕНКО ветеран РКК «Энергия», заслуженный испытатель космической техники, член коллектива разработчиков ПВУ «Гранит», участник подготовки к полету первых пилотируемых кораблей.