Я ― берлинский пончик

50 лет знаменитым словам Кеннеди

Два мальчика перекликаются через Берлинскую стену.

― У меня апельсин! ― объявляет западный.

― А у нас социализм! ― хвастает восточный.

― Ну и что! Мы, если захотим, тоже сделаем социализм!

― Ха! Тогда у тебя не будет апельсина!

# Город-фронт

Капитуляция Германии во Второй мировой войне была одной из немногих, подписанных дважды.

В первый раз ― в Реймсе. От имени побежденных ― генерал-полковник Йодль, от лица победителей ― англо-американское командование, французы и представитель СССР генерал-майор Суслопаров. 7 мая в 2:41.

Документ вступил в силу в 23 часа 01 минуту 8 мая 1945 года.

Запрет Сталина подписывать Акт запоздал. Хорошо еще Суслопаров оговорил возможность вторичной церемонии. Гнев вождя вызвала поспешность оформления окончания войны, недопонимание его значения. А он его видел ― этот мощный инструмент управления сознанием и поведением людей на годы вперед. И требовал нового подписания ― в Берлине.

8 мая в 22:43 Акт о капитуляции подписали вновь.

# Город-кризис

Берлин ― в советской зоне оккупации, но он поделен между союзниками.

В Восточной Германии Москва утверждает «единственно верное учение». Там конфискуют предприятия и сажают оппонентов. В Западной ― план Маршалла и валютная реформа.

СССР отказывается от четырехстороннего управления страной, оставив себе _восточную зону_. Границы закрыты. Нельзя впустить марку ФРГ. Западный Берлин снабжают по воздуху. Это ― первый Берлинский кризис.

Драма блокады и воздушного моста известна. Его длина равна двумстам полетам до Луны и обратно. Так отстояли город ― «бастион свободы средь «красного проекта», связанный с миром коридором через ГДР ― государство немецких марксистов.

В нем грянул второй Берлинский кризис. В мае 1953-го власти повысили нормы выработки и цены на мармелад ― основу рабочего завтрака. И вызвали взрыв.

Начались демонстрации и забастовки с требованием свободных выборов. Протесты охватили 100 000 человек на 110 крупнейших предприятиях в 72 городах.

Молотов вспоминал: «Берия был в Берлине… Решили: подавить беспощаднейшим образом. Допустим, чтобы немцы восстали?! Всё бы закачалось…».

Т-34 и полиция подавили протесты в Берлине. Всего, по данным властей, погибли 19 восставших и 4 силовика. По другим ― 267 и 116.

ГДР во всем винила Запад. Напрасно. Да, жители на _той стороне_, сочувствовали восставшим, но помочь им не могли. Границу закрыла Красная армия. Им осталось лишь чтить память погибших…

# Город-вызов

ФРГ и ГДР не разделяла колючая проволока. В Берлине немцы легко переходили из сектора в сектор. Это стало проблемой ― люди уходили на Запад. Жизнь там была дороже, но ее уровень выше. Плюс ― свобода. Никто не требовал верности партии, не было репрессий. Жить было лучше и веселее. Власти теряли в год ― до трети выпускников вузов и специалистов.

По восточным данным, с 1949 по 1961 год страну покинули 1,6 млн человек. Есть и другие цифры ― 3,5 млн. Уехали: в 1959-м ― 143 917 человек. В 1960-м ― 199 188. В 1961-м в феврале ― 13 576, в июле ― 30 415, а в первые дни августа ― по 1500 человек в день. 11-го ― последние 2290.

Так кто, выходило, прав в споре систем? Какой пример лучше отъезда родных? Что опасней «буржуазной язвы в сердце ГДР», где царили «их нравы», были свободные выборы и обсуждали вопрос о вхождении в ФРГ. Идея нравилась союзникам, хотя, следуя Потсдамским соглашениям, поддержать ее они не могли. Но понимая стратегическую важность Берлина, противостояли его включению в зону влияния СССР.

Президент Кеннеди призывал Н.С. Хрущева вместе разгребать тяжкое наследство войны. Тот же хотел подписать мир с ГДР, лишив силы прежние соглашения. Кеннеди отвечал: «Говорят, оборона Берлина невозможна. То же говорили про Сталинград. Любое место можно защитить. Если люди ― смелые люди ― сделают это».

Хрущев обвинял Запад в желании «силой прорваться» в Берлин и объявлял о готовности помешать этому. И вот в час ночи 13 августа 1961 года началась одна из самых горьких строек века ― Западный Берлин обнесли стеной.

28 лет мир будет звать ее Берлинской.

В ФРГ призвали резервистов. Штаты направили парашютистов. Кто знал, что Никита так неистов? Во как «завел» гэдээровских коммунистов!

А 26 октября к стене вышли американские танки. А навстречу им, сверкая блеском стали, ― десять Т-54. А за ними ― вся советская группа войск.

Два мира, две системы уперли друг в друга пушки. Поставив мир на грань войны.

А 27-го машины ушли. Сперва ― советские. Потом ― американские.

Третий Берлинский кризис миновал. Кеннеди и Хрущев договорились. Спасибо дипломатам, разведкам, лично лидерам и уступкам.

Скоро Хрущев «позабыл» о мире с ГДР. А Кеннеди отстоял Западный Берлин.

# Берлинец

И 26 июня 1963 года с триумфом вступил в город.

Кеннеди, канцлер и обер-бургомистр Вилли Брандт ― у Бранденбургских ворот.

Ворота ― за стеной. Ни них ― флаги. Заслоняют город. Кеннеди взошел на обзорную трибуну, и тут же на ту сторону прибыл грузовик с плакатом, клеймящим США.

Президент молча глядел на восток. Будто никаких флагов и плакатов там нет, а в воротах сквозит грядущая Европа. В фильме о визите так и скажут: «Лидер крупнейшей демократии мира осматривает символ тоталитарного правления».

Следующая остановка ― чекпойнт «Чарли».

И здесь с той стороны ― плакат: «Мы хотим мирного договора и превращения Западного Берлина в нейтральный вольный город». Кеннеди спокоен. Он же ― на этой.

Готовя визит, агенты отметили сто опасных точек, но не учли восторга горожан. Порой их перехватывали у самой машины, плывущей по пене конфетти ― к ратуше.

Она украшена флагами США и Берлина. Президент ненадолго скрылся в здании. Зачем? Чтоб узнать, как звучат по-немецки важные для него слова.

И ― трибуна. Над ним ― флаги союзников. Перед ним ― 400 000 человек.

«Я горд быть гостем вашего мэра, представляющего дух борьбы Берлина. <…>

Две тысячи лет гордой фразе «Я ― гражданин Рима». Сегодня в свободном мире она должна звучать так: «Я ― берлинец!»

Вот слова, что он узнал в ратуше: «Ich bin ein Berliner!»

Овация! Взметнулись тысячи платков. Не флажков! Флажками махали Гитлеру. Те, кто собрался сейчас, не хотят походить на нацистов. Кеннеди продолжает:

«В мире много людей, что не понимают… разницы между миром свободы и коммунистическим миром. Пусть они приедут в Берлин! Есть и те, кто говорит: коммунизм ― идея будущего. Пусть и они приедут в Берлин! Кто-то верит: с коммунистами можно работать. Пусть едут в Берлин! Иные заявляют: коммунизм ― порочная система, но она помогает развивать хозяйство. Пусть едут в Берлин!»

_Восторг._

А он: «Свобода трудна и демократия не идеальна. Но мы не стали бы строить стену, чтобы не дать народу уйти от нас».

_Рукоплескания._

А он: «Свобода неделима. Если один человек порабощен ― никто не свободен. Когда все будут свободны… Когда этот день наступит… жители Западного Берлина смогут гордиться: почти два десятилетия вы жили на фронте. Все свободные люди, где бы они ни жили, ― граждане Западного Берлина. Поэтому, как свободный человек, я гордо заявляю: «Я ― берлинец!»

Эта речь вошла в число сильнейших речей человечества. Кеннеди покорил Берлин. Люди не таят слез. Овация нарастает. Звучит колокол ― копия Колокола свободы США.

Самолет президента еще не стартовал, а слова «Ich bin ein Berliner!»* уже облетели мир. Значат они не то, что хотел сказать Кеннеди. Но мир его понял. ^{_(Фрагмент книги Дмитрия Петрова «Кеннеди». Книга готовится к изданию в серии «Жизнь замечательных людей» в издательстве «Молодая гвардия»)_}

^*На немецком языке слова «Я ― берлинец» произносят без артикля ein. А с ним (как сказал Кеннеди) они значат: «Я ― берлинский пончик».