Когда стал известен срок — улица растерялась

**17 августа, в день оглашения приговора участницам группы Pussy Riot, любому, кто пробовал ввести в навигаторе адрес: 7-й Ростовский переулок, 12, все устройства, будто сговорившись, отвечали: невозможно проложить маршрут. Потому что в последний, девятый день процесса ближайшие улицы и даже дворы были наглухо перекрыты стараниями 2-го оперативного полка ГУВД (именно он обычно разгоняет демонстрации и митинги).**

**14.00.** К Хамовническому суду уже не пробиться, хотя вынесение приговора назначено на 15.00. Активисты оказались зажаты на узких тротуарах между железными ограждениями и стенами ближайшего жилого дома. Несколько тысяч человек стояли фактически друг на друге все эти 7 часов, хотя большинству не было даже видно здание суда. На проезжей части припаркованы автозаки. Полиция бдит тщательнее, чем обычно: журналистов без аккредитации не пускают — не то, что в суд, но даже и близко к нему.

Неподалеку от толпы, рядом с хот-дожными палатками, выстроились в ряд молодые люди с флагами ЛДПР и плакатом: «Руки прочь от РПЦ!» Комментировать что-либо отказываются, отправляли к «главному» — Александру Кобринскому (координатор московского городского отделения партии), который тщательно избегал говорить о политической составляющей акции Pussy Riot и всего судебного процесса, а только взывал к молодежи, которая «должна знать, как переводится название группы, и выступать за запрет на его использование».

Замечена была и большая группа крепких молодых людей, державшихся вместе (около 40 человек). По одежде в них заподозрили националистов. Пришли и «православные». Молодежь в футболках «Георгиевцы» пела псалмы и религиозные песни собственного сочинения (без рифмы), используя звукоусиливающую аппаратуру. В конце концов их задержали. Священник, представившийся «отцом Виктором», поднимал над головой икону и предлагал Pussy Riot спеть в синагоге. Синагога была, по-видимому, его больным местом: когда кто-то начинал спорить с ним, он на все аргументы отвечал: «А вы в синагоге не служите? А я думаю, служите!» Рядом с ним стоял мужик лет 50-ти и постоянно твердил: «Не оскорбляй батюшку!»

Адвокаты подсудимых — Николай Полозов, Виолетта Волкова и Марк Фейгин — на вопросы отвечают сдержанно.

— Как адвокаты, как правозащитники, мы надеемся, что приговор будет оправдательный, — говорит Волкова. Но видно, не очень верит в то, что это возможно, — коллеги с ней соглашаются.

Появляется Навальный, возле него сразу образуется плотное кольцо из видеокамер. Навальный обещает ответить на все вопросы после — ему бы в суд пройти. Всё пока достаточно мирно: полиция наготове, активисты ничего не скандируют. Серию задержаний открывает, по традиции, Сергей Удальцов. Он подходит к заграждению, сотрудник полиции просит его показать документы и пропускает — минуты на две. Этого времени Удальцову хватает на то, чтобы выразить поддержку обвиняемым. После фразы: «Если не защитим их сегодня, завтра придут за каждым из нас» оратора задерживают: завтра решили не дожидаться — уводят в автозак под громкое «Позор!». Из спецтранспорта его не смогли вытащить даже адвокаты Волкова и Полозов, которые пытались объяснить, что в суд Удальцов пришел по их личному приглашению.

С этого момента оцепенение с толпы словно спадает — начинается скандирование и движение. Одна из активисток, с хот-догом в руках, пытается повторить подвиг Удальцова и пройти через металлическое заграждение — ее тоже отправляют в автозак — истошный визг длится минут десять. Потом резко стало тихо.

— Видимо, Удальцов не выдержал… — хихикают в толпе.

За плакаты людей задерживали сразу же. Это было ожидаемо, поэтому плакатов в толпе было не так много, зато образовалась почти выставка авторских протестных футболок: толпа пестрела портретами девушек на одежде. Два парня пришли в одинаковых зеленых футболках с будто маркером написанным названием «Pussy Riot» — в такой вышел на сцену в Москве Энтони Киддис. Несколько человек разгуливали с цитатами «Богородица, Путина прогони» на груди. А еще много цветных зимних шапок из гардероба пришедших закончили свой век балаклавами. За балаклавы, правда, задерживали тоже.

**14.50.** У входа в суд очередь журналистов, давка сильнее, чем у заграждений. Подходит усиление — чтобы сдерживать натиск прессы. Толпа тем временем растет: почти беспрерывно скандируют: «Свободу Pussy Riot!» и «Это — инквизиция!»

Забирают Гарри Каспарова — как раз в тот момент, когда он показывал документы, чтобы пройти к суду. Задержание столь неожиданно для самого Каспарова, что он даже сопротивляться начинает не сразу, но на подступах к открытой двери воронка сотрудникам полиции приходится уже не сладко, и Каспарова впихивают в автозак со второй попытки. Что происходит внутри, не видно, зато слышно несколько глухих ударов. По версии полиции, в этот момент Каспаров укусил одного из сотрудников за руку. По версии самого Гарри Кимовича, он никого не кусал, сам же был, напротив, избит.

**15.00.** Начинается чтение приговора. Люди на улице продолжают скандировать, достают плакаты, в небо выпускают разноцветные шары, раскрашенные под балаклавы. Полиция выстраивается шеренгой, быстро врывается в толпу, выхватывает тех, кто слишком громко кричит: «Мы здесь власть!» — и возвращается в безопасную зону за ограждением, где активистов уже ждет спецмашина. Именно так уволокли просто стоящего в толпе спецкора «Коммерсанта» Илью Барабанова. Дело в том, что с той стороны, где он находился, раздавались обидные выкрики в адрес полицейских. Когда дверь автозака открывается в очередной раз, чтобы принять новых активистов, Каспаров, видимо, решается на побег — делает рывок вниз по ступенькам, но его хватает полиция и несколько раз с силой запихивает внутрь.

У ограждения завязывается разговор между полицейским и одним из активистов:

— Разве это нормально, что ваши коллеги избивают человека?!

Молчание.

— Но это же Каспаров!

— Каспаров? Да мне вообще плевать, кто это такой! — отвечает полицейский.

Единичные задержания продолжаются, но голос толпы становится все громче. Во время очередной зачистки один из полицейских, стоя чуть поодаль, говорит по телефону: «Да, дорогая, надеюсь поскорее освободиться. Да, давай салат. И с моим любимым соусом, ладно? Приготовишь? Целую тебя!» В это время его коллеги на руках относят в автозак молодую женщину в желтой шапке.

**17.55.** Возможно, презентацию новой песни Pussy Riot услышали и подсудимые в зале — за несколько минут до оглашения приговора. На пару минут толпа замирает и проходит новость: «Им дали два года!»

Люди в растерянности смотрят друг на друга. Он не хотят уходить, но не знают, что делать дальше, поэтому на призывы полиции разойтись отвечают хором: «Мы не уйдем!» И начинают скандировать с новой силой. Полиция задерживает всё жестче. Появляются политические лозунги, уже не связанные напрямую с Pussy Riot. Из суда выходит Навальный, говорит мало: «Слишком зол, чтобы что-то комментировать».

**19.00.** «Ваших детей вот так же, на всякий случай, мордовать будут!» — пыталась урезонить сотрудников 2-го оперативного полка пожилая женщина. «Сколько людей вам нужно задержать, чтобы квартиру получить?!» — крикнула активистка Татьяна Романова, забравшаяся на фонарный столб. «Сколько стоит совесть?» — подхватила толпа. Кто-то начал кидать бумажные деньги в полицейских. Татьяна заводила толпу — размахивала сверху малиновым шарфом: «Свободу Pussy Riot!» — и скандировать начинал весь переулок. Когда кто-то кинул ей балаклаву и плакат «Стыдно за Россию» — полицейские не выдержали и пошли снимать девушку со столба. Молодой сотрудник быстро карабкался по рабице, а Романова, не желая отдаваться в руки полиции, перелезла через забор во двор здания, которое оказалось посольством Турции. Двое полицейских полезли за ней. Толпа начала кричать про международный скандал и войну с Турцией.

Чуть позднее Романова написала в «Твиттере»: «Турецкий посол выпроводила полицейских с территории Турции, напоила меня водичкой…» При попытке выйти на улицу и смешаться с толпой — Татьяна все же попалась. Теперь в ОВД «Хамовники» ждет суда.

Осужденных Надю, Катю и Машу, как выяснилось позже, увезли другой дорогой, обманув группу поддержки. А собравшиеся на всякий случай хлопали каждому проезжающему мимо автозаку.

На крыше дома напротив суда растягивают плакат с не очень приличным текстом в адрес патриарха. «Космонавты» кидаются на штурм подъезда — плакат в итоге удалось снять. Во время «спецоперации» помяли корреспондента «Новой газеты» Алексея Померанцева.

Соотношение полицейских и активистов постепенно становится не в пользу последних, хватают все чаще — всех, кто начинает петь или разворачивает плакат.

В стоящей у суда машине кто-то включил новый сингл Pussy Riot — «Путин зажигает костры революции»:

_«Страна идет, страна идет на улицы с дерзостью._
_Страна идет, страна идет прощаться с режимом»._

Под музыку полиция продолжала хватать отдельно стоящих протестующих…

Сам приговор активисты обсуждают мало. Кроме банального «Власть своими руками вырастила новый символ протеста» — тут нечего сказать.