В связи с делом Расула Мирзаева почти все центральные СМИ вспомнили ст. 72 УК РФ. Дело в том, что прокуратура затребовала для Мирзаева два года ограничения свободы. А поскольку Мирзаев уже год содержится в следственном изоляторе, а по ч. 3 ст. 72 УК РФ один день нахождения в СИЗО приравнивается к двум дням ограничения свободы*, получается, что срок наказания Мирзаев уже отбыл.
СИЗО действительно не идет ни в какое сравнение с ограничением свободы. Но не только. В СИЗО намного труднее, чем в колонии. Хотя бы даже потому, что подышать свежим воздухом арестанты могут лишь во время часовой прогулки. А все остальное время находятся в переполненных камерах.
Оглашение приговора Расулу Мирзаеву пока отложили, но с новой силой вспыхнули разговоры о том, что надо бы вернуться к вопросу внесения поправок в ст. 72 УК РФ («Об исчислении сроков наказаний и зачет наказания»). Впрочем, эта дискуссия поднимается уже не в первый раз. Законопроект о внесении изменений в злополучную статью УК четыре года лежит в закромах Госдумы.
Инициировал законопроект Павел Крашенинников. Еще 20 июля 2008 года. На официальном сайте Госдумы законопроект зарегистрирован под номером №73983-5. Депутат предложил приравнять один день содержания под стражей в СИЗО к полутора дням колонии общего режима, двум дням в колонии-поселении и трем дням исправительных работ.
Прошло четыре года, но законопроект до сих пор не принят. И это притом что Крашенинников — не рядовой депутат, уже второй срок возглавляет думский Комитет по законодательству. И вносить в Думу заведомо бесперспективные проекты не будет.
Не менее удивительно, что у законопроекта нет противников. Публично все за принятие поправок в ст. 72 УК РФ. Потому что невозможно противопоставить что-то серьезное и логическое доводам, которые Крашенинников привел в сопроводительном письме к законопроекту. Кроме очевидной для всех несопоставимости условий содержания в СИЗО и в колонии автор законопроекта сослался и на Рекомендацию Комитета министров Совета Европы, который предложил: «…в случае назначения судом наказания, не связанного с содержанием осужденного в камере, целесообразно засчитывать время, проведенное в местах содержания под стражей, в срок отбывания наказания с коэффициентом большим единицы».
Профильный комитет Думы поддержал проект.
Верховный суд России прислал лаконичный отзыв: «Замечаний и предложений не имеется».
Официальный отзыв правительства России, подписанный Сергеем Собяниным (в то время вице-премьером и руководителем аппарата правительства), был более развернутым и даже содержал несколько поправок. Но в целом правительство не возражало против принятия законопроекта.
Не удалось мне найти противников законопроекта и среди депутатов. Геннадий Гудков заявил «Новой», что этот проект «разумный, его давно пора принять». Даже депутаты от «Единой России» готовы поддержать законопроект.
Анатолий Выборный на вопрос «Новой» о проекте Крашенинникова ответил, что если проект внесут в Думу, он за него проголосует.
Владимир Бурматов хоть и оговорился, что он «не специалист в этой сфере», потому что среди его знакомых и родственников нет ни одного человека, который сидел в СИЗО или колонии, но раз законопроект внес единоросс Крашенинников, скорей всего он согласован с руководством партии, значит, голосовать против не будет.
24 июля 2008 года Совет Думы также рекомендовал принять закон. Но рекомендацию проигнорировали. В феврале 2010-го думский Комитет по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству снова вернулся к законопроекту и снова рекомендовал принять в первом чтении проект закона «О внесении изменений в статью 72 УК РФ». Комментируя решение комитета, Крашенинников говорили, что «поправки послужат гуманизации уголовно-исполнительной системы страны. В случае принятия законопроекта он будет иметь обратную силу, в результате чего сроки заключения сократятся почти у 200 тысяч осужденных».
Но до голосования законопроект так и не добрался.
— В Думе бесполезно искать причины торможения закона, — заявил «Новой» депутат от «Справедливой России» Михаил Емельянов. — Все принципиальные решения принимаются в администрации президента и правительстве. Там и надо искать противника закона.
Найти публичных противников не удалось. А вот анонимно мне объяснили, что закон тормозит «фактор Ходорковского»:
— Ходорковский больше пяти лет провел в СИЗО, и если принять законопроект, то и Ходорковского и Лебедева придется тут же освободить.
Адвоката Платона Лебедева Константина Ривкина ничуть не удивило, что именно из-за Ходорковского стопорится принятие законопроекта, направленного на гуманизацию пенитенциарной системы России:
— У этой версии — очень серьезные основания, — сказал Ривкин. — У меня нет сомнений, что одни законы принимаются, а другие не принимаются именно из-за Ходорковского и Лебедева. Достаточно вспомнить, что в Уголовно-исполнительный кодекс стремительно внесли поправки, позволяющие отправлять осужденного отбывать наказание в любой регион России. А в прежней редакции УИК была норма, что осужденный должен отбывать наказание в том регионе, где он проживал.
Вспомнил адвокат и амнистии. С момента взятия под стражу Ходорковского и Лебедева уже было несколько амнистий (к примеру, к 65-летию Победы). Но все они были куцые, распространяющиеся на очень ограниченный круг осужденных.
— Лишь бы под них не попали Ходорковский и Лебедев — заявил Ривкин.
Получается, что законопроект о внесении поправок в ст.72 УК РФ так и будет лежать без движения в закромах Госдумы, пока Ходорковский не освободится?
*Ограничение свободы — вид наказания, регламентированный ст. 53 УК РФ. Предусматривает запрет уходить из дома в определенное время суток, ходить на публичные мероприятия, выезжать за пределы территории муниципального образования, менять без разрешения место жительства, место работы или учебы.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»