Западные районы Московского региона атакуют жуки-короеды. Под ударом вредителя — еловые леса Рублевки, Новой Риги, Истры. Вероломный жук нападает уже на дачи первых лиц: на президентскую в Ново-Огареве и премьерскую в «Горках-9». Управление делами президента отбивается как может, но жуку, похоже, все нипочем. Не пощадил короед и патриарха Кирилла — в его владениях, похоже, ситуация самая нешуточная.
Владение называется «Православный оздоровительный комплекс-резиденция «Скит» в д. Переделки». Местные зовут его «летней дачей Кирилла». Впрочем, Кирилла здесь, как и на его московской квартире в «Доме на набережной», соседи видят нечасто. Зато испытывают с православных владений мощнейший набег настоящего жука-короеда. По нашим совместным с Greenpeace подсчетам, на «летней даче патриарха» и соседних участках к концу месяца не останется ни одного живого дерева — всё сожрут эти бесовские короеды.
И здесь, конечно, можно углядеть очередные нападки на церковь со стороны внешних сил. Что, в общем, и случилось.
Гринписовцы негодуют. В сентябре ельник в Переделках станет крупнейшим очагом размножения насекомого. «С короедом сегодня всюду непросто, но у священников вообще ужас что творится, ситуация вышла из-под контроля, — обеспокоенно говорил мне руководитель лесных программ Greenpeace, известный биолог Алексей Ярошенко. — Съев там всё, жук начнет «вылет» и захватит вообще все в округе!»
«Вылет» — это когда короед, закончив с одним деревом, летит заселять новое. Жук вгрызается в кору, выедает мягкие ткани, оставляя после себя ходы. Дерево погибает за считаные недели.
С биологом Ярошенко мы отправляемся исследовать территорию «Скита». Она огорожена глухим металлическим забором. За ним виднеется пара коттеджей, аккуратные хозяйственные постройки из декоративного серого кирпича и несколько подсобок.
Строительство «Скита» (в христианстве — уединенное жилище отшельника, самостоятельное или структурно выделенное в монастыре.) началось весной 2010 года и сразу же вызвало скандал. Для уединения церковников патриархия получила 14 гектаров Баковского лесничества. На участке развернулось строительство. Начались вырубки вековых сосен и елей. Появился тот самый забор…
Гринписовцы известны своими выходками в борьбе с противником. Они захватывают китобойные шхуны, обстреливают яйцами энергетиков-ядерщиков, ложатся под поезда с химотходами. Так что, когда мы с Ярошенко собирались исследовать «Скит», я надеялся минимум на штурм церковного профилактория. Но Ярошенко сообщил, что ничего такого сегодня не будет. «Вы что? — нахмурился эколог. — Мы уже и так иностранные агенты. Хотите, чтобы приписали еще какую-нибудь интервенцию?»
В общем, решили исследовать короедов только вдоль высокого забора.
Ярошенко подробно осматривает все елки, растущие близко к ограждению. Большинство деревьев в этом ельнике — высохшие. За забором же вообще ни одной живой елки. Только несколько зеленых сосен, которые жуки-короеды не едят.
«Летняя дача Кирилла», скорее всего, останется вообще без деревьев. «Для короеда батюшки создали идеальные условия», — говорит Ярошенко.
Жук-короед
Ярошенко стучит по коре высокой сухой ели, растущей у забора. «Слышите, — говорит, — звук, как будто внутри ничего нету? Всё сожрали». Затем он подходит к еще пока зеленой елке и стучит по ней: «А сейчас слышите?»
— Ничего, — говорю, — не слышно.
— Правильно, — воскликнул эколог. — Ничего не слышно и нет шума — значит, еще жрут, паразиты! Рабочая обстановка!
А ведь даже не скажешь, глядя на это дерево, что на самом деле происходит у него внутри. Короед работает основательно и неспешно. Тихо. Тихо, как в предбаннике высокопоставленного кабинета. Или в зале во время чтения какого-нибудь бюджетного доклада. Шум и следы появляются, когда всё съедено. Вот на елках, скажем, можно увидеть буровую муку (Крошечные опилки от входных отверстий, проделанных короедами).
— Здоровое дерево в принципе может противостоять короеду, — Ярошенко показывает блестящие маслянистые пятна на коре. — Чувствуя проникновение, оно заливает паразита смолой. Но когда жука много, как здесь, дерево просто бессильно. Поверхность вся испещрена входными отверстиями… А вот слышите? Вот сейчас?
Ярошенко снова замер. Рядом кто-то тоже методично стучал по дереву. «Да это дятел! — обрадовался эколог. — Главный враг короедов!»
— Он поможет противостоять угрозе? — спрашиваю я взволнованно.
— Одного дятла тут уже недостаточно, — серьезно говорит Ярошенко. — Не справится. Вырубать надо.
Если не спилить и не вывезти пораженные деревья в ближайший месяц, говорит эколог, короеды начнут захватывать новые, а осенью переберутся зимовать в лесную подложку. И в новом году всё пойдет заново.
— Если опустить то надругательство над природой, которое вообще здесь учинили священники, главной их ошибкой был забор, — говорит Ярошенко. — Под него они рыли фундамент и повредили корневую систему елей. Деревья были ослаблены и стали легкой добычей.
По подсчетам экологов, из-за короеда этим летом в Подмосковье погибнет больше деревьев, чем из-за лесных пожаров в 2010-м. Кстати, как раз те самые пожары считаются основной причиной нынешней активности вредителей. Леса области тогда-то и были ослаблены.
В хозяйственном управлении РПЦ мне рассказали, что власти Одинцовского района уже выдали порубочные талоны для удаления зараженных деревьев. Руководитель управления, представившийся Андреем Андреевичем, попросил не ставить распространение короеда в вину церкви. И подчеркнул, что РПЦ «делает всё для устранения проблемы».
Но внутрь патриаршей территории — чтобы лицезреть усилия церкви по устранению проблемы — нас все же пускать отказались.
— Посторонних здесь быть не должно, — отрезал охранник на входе. — Только с разрешения начальства.
Начальство я встретил здесь на следующее утро. На небольшом запыленном пятачке, выделенном под парковку, священник о. Николай погружался в «Форд Фокус». Было неловко отвлекать человека какими-то жуками, он к тому же явно торопился, из сумки выглядывал краешек ноутбука. Но я все же отвлек, рассказал про оценку ситуации Гринписом, про корневые системы, «вылет» и «заселение».
— Говорят, все случилось из-за забора…
— Ну и кто же такое говорит? Враги церкви говорят, — как-то даже буднично рубанул отец. — А вы христианин. Зачем же вы их слушаете?
Такой поворот в беседе, конечно, можно было предвидеть, но скорее в конце изнурительной дискуссии, когда уже были бы исчерпаны другие аргументы. Очередной наезд на церковь со стороны внешних сил. Силы эти только и делают, что засылают вредителей, чтобы оскорбить православную веру, дискредитировать патриарха или даже спеть на амвоне панк-молебен. А в этот раз вредитель и вовсе объединился с экологами и крушит, насекомое, авторитет и устои. Даже такое несуразное объяснение было бы приемлемо.
…Но, кажется, отец Николай и правда куда-то торопился и решил обойтись без деталей. Ну враги и враги, все врут, христиане пусть закроют уши. Я открыл было рот, чтобы возразить, но священник сказал: «Прости, опаздываю». Затем поднял вверх руку, перекрестил меня и говорит: «Благословляю!»
Скользнув по парковке, «Форд Фокус» выехал на трассу. Вслед поднялся клуб дыма.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»