Жизнь моя сейчас — как котел перегретый,/
Или, что нагляднее, чайник пустой.
Мне охота к той, а я иду к этой.
Мне прекрасно с этой, а я сплю с той.
Я не вызываю, должно быть, доверия,
Не провозглашаю того, чего ждут, —
Видимо, поэтому небесная мэрия
Мне не согласовывает маршрут.
Если б я расчетливым был и умелым!
А я постоянно — об стену лбом.
Скажем, мне понравилась девушка в белом —
А нельзя мне в белом: люби в голубом.
Я хочу с тоски поваляться на травке,
Выдвинуться в лес, где ужи и ежи, —
Но туда подали четыре заявки,
Так что, говорят, на асфальте лежи.
Как-то мне от этого даже тревожно.
Может, не туда я заявки несу?
Если мне нельзя — почему же им можно?
Чем я им могу помешать-то в лесу?
Тут мне объясняют протяжно и гулко:
— Думаешь ли ты, что Фемида слепа?
Если кто другой — это просто прогулка,
Если ж это ты — это будет толпа!
Если по числу бы занятий твоих бы —
Ты у нас, пожалуй, сошел бы за шесть,
Плюс еще по весу сошел за троих бы,
Да и раздвоение личности есть.
То ты государственник в местном масштабе,
То ты либерал и на митинги влез…
Массовое шествие Быковых к бабе!
Массовое шествие Быковых в лес!
Если ты не рвешься к проблемам и бедам,
Если ты не хочешь попасть во враги —
Дома оставайся, но только не в белом:
В белом даже дома сидеть не моги.
Помнишь ты про Рынску, писака отпетый?
Нам кого угодно привлечь — по плечу!
…Тут я просыпаюсь — не с тою, а с этой,
С той, какой хочу, и там, где хочу.
Трудно выплываю из морока сонного,
С грустью вспоминаю Советский Союз…
Если бы я двигался, где согласовано, —
Я бы вообще не родился, боюсь.
Счастлива душа, что досталось по вере ей,
Глупые запреты ее не трясут:
Видимо, не врут, что над высшею мэрией
Все-таки имеется Высший суд.
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»