Что привлекает в маркизе Помпадур?

ФАНФАН. А умирать обязательно?

КАПИТАН. Нет, но желательно. Смерть в бою — высшая награда для солдата. Вы не представляете, с какими почестями мы хороним своих убитых! Музыка, салют, прочувственные речи! Трогает до слез.

Принадлежность мюзиклу приписана в афишу «Фанфана» больше для кассового интереса: молодые звезды отечественных мюзиклов вроде Валерии Ланской в роли цыганки, Аделины или драматические артисты с музыкальным образованием (Алексей Франдетти, Фанфан-Тюльпан собственной персоной) стараются быть эффектнее, крупнее, напористее артистов оперетты, но шипучка не хуже вина — это разные напитки. Два типа музыкального театра вполне ужились бы в спектакле, будь в нем хотя бы одна яркая, привязчивая ария, которую захочешь — не забудешь. Но нет, музыкальный материал (композитор Андрей Семенов) «проглатывается» без усилия и особенного следа или вреда.

Смех зависит от эпохи и страны, он социален, как язык. Цыганка Аделина вербует при штабе королевской армии новых рекрутов, король набивает казну за счет новых налогов, ведет бесконечные войны, но при этом при Людовике XV Дидро и Д’Аламбер издают первую в мире энциклопедию, Руссо публикует «Общественный договор», где говорит о необходимости передать государственную власть в руки народа, Монтескье требует независимой судебной власти. А вне стен театра, в паре километров от него, в дни премьеры у памятника Абаю читали уличные лекции об истории гражданского неповиновения «от Сократа до Мартина Лютера Кинга».

Зал и не думает осуждать Людовика за его lit de justice, верховенство королевского суда над любым другим: «Когда король приходит, судьи умолкают». Зал смеется над фамилией маркизы де Помпадур и раздевшейся перед Фанфаном принцессой («мой герой!»). И герой этого зала — Фанфан. Он понимает о государственной власти достаточно, и все-таки встает под королевские знамена и оборачивает обстоятельства в свою пользу благодаря отсутствию иллюзий.

Что ж, Людовик XV много тратил на войну, чтоб не казаться бедным. Не обращал внимания на народное недовольство: запершись в своем Оленьем парке, на все доклады об опасности, угрожавшей престолу, о бедствиях народа, отвечал: «Монархия продержится, пока мы живы» и «После нас хоть потоп». Фанфаны тем временем стремятся во дворец жениться на королевской дочери, крадут у монарха победу и дарят ее любимой Франции.