Голодать — полезно для закона

Читаю пояснительную записку Правительства РФ к законопроекту. Это как же надо не ведать, что происходит в зонах, чтобы на полном серьезе написать: «Протестные акции осуществляются в целях оказания давления на администрацию исправительного учреждения для разрешения незаконных требований».

Лично мне не известно ни одного случая, чтобы голодовки — индивидуальные или коллективные — объявлялись на пустом месте, без серьезных на то оснований. За 431 день, проведенный в тюрьме и колониях, я трижды объявлял голодовки. И все три раза — не потому, что желал для себя каких-то особых условий, а потому, что голодовка была единственной возможностью быть услышанным.

Первый раз я отказывался от пищи восемь дней. Чего я требовал? Неукоснительного соблюдения трудового законодательства. В законе четко прописано, что осужденным нельзя платить меньше МРОТ. В Дигитли же вся колония работала с утра и до вечера, а зарплату получили не более 30 человек.

К пятому дню моей голодовки ситуация начала меняться. На работу устроили почти 100 человек — две трети всей колонии. Цель голодовки была достигнута.

Меня перевели из Дигитли в Менделеевск, и оказалось, что и там работает почти вся колония. Большинство — в совхозе «Весенний», в овощных теплицах, — увозили часов в шесть утра, а возвращали к отбою, а то и позже. Без выходных.

Объявив голодовку, потребовал 8-часового рабочего дня, оплаты не менее МРОТ и выходных (как это предусмотрено статьями 104, 105, 129 УИК РФ). На седьмой день голодовки меня пригласил начальник колонии и пообещал, что рабочий день будет сокращен, зарплаты увеличены, у людей будут выходные. Естественно, голодовка была прекращена.

Третий раз я отказывался от пищи 11 дней, на этот раз я требовал соблюдения УИК. Голодовка закончилась в тот день, когда меня освободили по УДО.

О том, что цель и этой голодовки была достигнута, узнал позже, когда стало известно, что начальник колонии, два его зама и еще восемь сотрудников были уволены. После того как в колонии побывала комиссия ФСИН России, приехавшая разбираться с моим письмом «Архипелаг Батрак», опубликованном в «Новой газете» (№ 1, 12.01.2011).

Повторю: я был и участником, и свидетелем нескольких голодовок. И ни разу не слышал об «оказании давления на администрацию исправительного учреждения для разрешения незаконных требований».