Ткачев встал особняком

**Четыре гражданских активиста, арестованных после посещения «дачи кубанского губернатора», объявили голодовку в ИВС города Туапсе. Они считают, что подверглись репрессиям по политическим мотивам. Ранее, 27 февраля, группа гражданских активистов посетила так называемую дачу Александра Ткачева, расположенную в Краснодарском крае, в местечке Голубая Бухта Туапсинского района. Организаторами акции выступили общественная организация «Экологическая вахта по Северному Кавказу» и партия «Яблоко». Активисты уверены, что при строительстве рекреационного комплекса нарушается экологическое законодательство. Все закончилось силовым задержанием.**

Оставляем машины в лесу и делимся на две группы. Задача первой — отвлечь охрану. В ней человек 10, которые уходят по дороге на КПП «губернаторской дачи». Вторая группа должна незаметно проникнуть на территорию. В нее входят около 15 человек из Москвы, Краснодара, Сочи, Туапсе, Геленджика, Новороссийска. Я во второй группе. Долго карабкаемся вверх, затем продираемся сквозь колючие заросли. Попадаем на поляну, перегороженную колючей проволокой. «По кадастровой карте — это земли лесного фонда. Согласно Лесному кодексу, право доступа сюда имеет каждый человек, поэтому участок огорожен незаконно», — комментирует Сурен Газарян из «Экологической вахты». Парни достают кусачки, и через пять минут в колючей проволоке готов лаз.

Попав за ограждение, люди разворачивают флаги «Яблока» и маршируют в сторону четырехэтажного особняка. «Строительные работы тут запрещены. Вот пицундская сосна, занесенная в Красную книгу», — показывает Сурен Газарян на срубленное дерево. Минуем строительный котлован и выходим к особняку. Отсюда открывается вид на прекрасный бассейн с беседкой, а со стороны дороги — на другой четырехэтажный дом. На лежащей на земле длинной доске раскладываем колбасу с сыром и устраиваем пикник. Через пять минут прибегают ошарашенные охранники с надписью «Нева» на куртках. Вскоре появляется местный участковый Вадим Александров, а затем наряд милиции, которым руководит начальник милицейского отделения поселка Джубга Виктор Кузнецов. Милиционер Эдуард Вартанян заявляет, что мы не выполняем его требование предъявить документы. На самом деле мы просто показываем документы, не выпуская их из рук. Появляется человек, который представляется: «Капитан ФСБ Молчанов». Он переписывает в блокнот наши фамилии, куда-то звонит. Вскоре приезжает замглавы Туапсинского района Герман Апитин, подтягивается целый милицейский отряд. Что с нами делать, похоже, никто не знает. В конце концов милиция хватает людей и тащит вниз, на КПП. Сурен Газарян идти не хочет, на него наваливаются человек пять, в том числе люди в гражданском. Заламывают руки, душат, бьют в живот. Другие в это время тащат члена «Эковахты по Северному Кавказу» Дмитрия Шевченко. Замглавы района Апитин от комментариев отказывается.

В отделение доставляют два десятка человек. Сурен Газарян и Дмитрий Шевченко закованы в наручники. В комнате задержанных милиционер всех вносит в книгу учета и переписывает паспортные данные. Эту информацию забирает капитан ФСБ Молчанов.

Некий капитан Нахушев ведет меня на второй этаж и говорит, что удалит снимки из моего мобильника. Я предупреждаю, что он ответит по закону. У других действительно отбирают фотоаппараты и телефоны, из которых удаляют снимки. Меня ведут в обшарпанную комнату, где некто Евгений Балашов начинает брать объяснения. Отказываюсь, сославшись на 51-ю статью Конституции. Через два с половиной часа большинство из нас отпускают. Требую вручить копию протокола задержания и доставления, но милиционеры отказываются. Протоколов нет и по поводу других отпущенных. За решеткой остаются Сурен Газарян, Дмитрий Шевченко, Зуфар Ачилов и руководитель отделения партии «Яблоко» города Туапсе Евгений Витишко. Люди выстраиваются под милицейскими окнами и скандируют: «Вы-пус-кай! Вы-пус-кай!» Увы — ближе к ночи четверых пленников увозят в Туапсе.

Наутро идем в туапсинский мировой суд. Привозят задержанных. Дела рассматривает мировой судья Максим Дубов. «Яблочник» Евгений Витишко заявляет ходатайство об ознакомлении с материалами дела, на что судья Дубов замечает: «Вам это не нужно» — и дает Витишко 10 суток ареста. Затем судят остальных. Заявляются десятки ходатайств, которые судья Дубов не удовлетворяет. Он отказывается выслушать свидетелей и опросить милиционеров. Невиновность задержанных может доказать сделанная мной видеозапись, но приобщить ее к делу судья тоже отказывается. В итоге Сурен Газарян, Дмитрий Шевченко и Зуфар Ачилов получают по семь суток ареста. Административная статья у всех одинаковая: 19.3 («Невыполнение законного требования сотрудника милиции»). В чем эти требования заключались, я так и не понял.

**P.S.** _Между тем пресс-служба губернатора Краснодарского края опровергла заявления экологов о незаконной даче главы региона. «Группу лиц, представлявшихся экологами и журналистами, задержали у строящегося дома… Отношения к данному коттеджу и земельному участку Александр Ткачев не имеет», — цитирует «РИА Новости» сообщение пресс-службы губернатора._

**Тем временем**

На сайте [http://ruleaks.net](http://ruleaks.net/) появились новые эксклюзивные фото: так называемая дача президента, расположенная на Лунной поляне в горах Адыгеи. На этой даче я был в октябре 2008 года ([см. «Новую», № 79 от 23.10.08](http://www.novayagazeta.ru/data/2008/79/23.html)). Внешне резиденция практически не изменилась, а вот ландшафт выглядит аккуратнее: исчез строительный мусор. Кроме того, сейчас в районе «президентской дачи» строится новая канатная дорога. Именно в ходе ее строительства в сентябре прошлого года разбился грузовой вертолет, были жертвы.

Напомню: официально это место называется «Полигон научного центра «Биосфера». Строительство осуществлялось на федеральные деньги и под присмотром Управления делами президента РФ. Заказчик строительства — компания «Роснефть». Строительные работы были запрещены законом по двум причинам: они велись в зоне Кавказского заповедника, а также в зоне с международным статусом «Всемирное наследие». Впоследствии статус заповедной зоны с этой территории был снят, а вот международный статус сохраняется и по-прежнему делает объект незаконным.