Возьмите огонь на себя

Обстоятельства этой трагедии несколько дней будоражили телезрителей. 11 июля 2005 года в торговом центре «Пассаж» города Ухты произошел страшный пожар. Погибли двадцать пять человек, ожоги и травмы получили еще 26. Для маленького городка, где все знают всех, это была катастрофа.

Следственные органы возбудили уголовное дело №1547806 в отношении неустановленных лиц по факту поджога. Дело, как это принято в таких случаях, было взято на контроль президентом и генеральным прокурором РФ. А 28 июня 2008 года Верховный суд Республики Коми огласилоправдательный приговор обвиненным в умышленном поджоге Алексею Пулялину (22 года) и Антону Коростелеву (21 год). Оправдательный приговор по громким делам, что «на личном контроле», вынесенный тремя профессиональными судьями, — большая редкость. Еще большая редкость — частное определение в адрес правоохранительных органов, содержание которого должно было бы привести как минимум к отставкам, как максимум — к возбуждению уголовного дела. Судьи учли показания заместителя прокурора города Ухты Григория Чекалина, который заявил на процессе: основные доказательства сфальсифицированы, и документально подтвердил: какие, как и кем. Согласитесь, подобное заявления человека системы тоже выбивается из повседневного ряда.

Однако 30 октября 2008 года Верховный суд России решение первой инстанции отменил. Формальный повод для кассации прокуратура Коми усмотрела в том, что по вине спецслужб был нарушен принцип состязательности сторон. Тоже редкий аргумент для прокуроров. По мнению обвинения, сотрудники ФСБ, которые параллельно со следствием проводили свою проверку, в том числе касающуюся и фальсификации материалов уголовного дела, вызывали на допрос свидетелей, чем воспрепятствовали правосудию. Кстати, итоги этой проверки до сих пор неизвестны.

Может быть, и поэтому тоже 19 июня 2009-го Пулялину и Коростелеву был зачитан новый приговор — пожизненно. На этот раз суд не принял во внимание показания прокурора Чекалина и много чего еще счел несущественным для определения истины.

Продолжение последовало. 30 июля руководитель следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Коми Николай Басманов заявил: свидетели, давшие «ложные показания» на процессе о поджоге ухтинского торгового центра, будут привлечены к ответственности. «В ходе судебного заседания были выявлены факты предательства, в том числе со стороны работников правоохранительных органов. Речь идет о бывшем заместителе прокурора Ухты Григории Чекалине и некоторых других лицах. Судом дана оценка, что они давали ложные показания, поэтому после того как приговор вступит в силу, мы будем рассматривать вопросы в отношении этих лиц», — пригрозил он.

Господин Басманов не ошибся, употребив словосочетание «бывший зампрокурора» — 24 апреля 2008 года Григорий Чекалин вынужден был уволиться «по собственному желанию».

Об этой внутривидовой войне за пределами Коми никто бы и не узнал, как и о приговоренных к вечному заключению двух молодых парнях, если бы 3 сентября 2009 года в Москве не состоялась пресс-конференция, на которой бывший прокурор Чекалин еще раз заявил о фальсификации уголовного дела и привел новые доказательства. Одно из доказательств было живым — перед журналистами выступил оперуполномоченный отдела по раскрытию убийств с признаками найма, имеющих большой общественный резонанс, ОРЧ КМ МВД Коми капитан Михаил Евсеев. Он тоже рассказал о фальсификации, к которой сам имел определенное отношение, и подтвердил свои слова документально.

«С первого дня следствия я входил в состав следственной группы по этому поджогу. Сейчас я понимаю, что дело о «Пассаже» использовали все, кто только мог, и вытянули из него по максимуму, — подводит итог Григорий Чекалин. — Тут есть все: начиная от личной ненависти и заканчивая политикой».

Собственно, такая плотность нестандартных поступков, решений и обстоятельств на единицу уголовного дела и вызвала желание разобраться в этой жуткой и нетипичной истории.

Начнем с места преступления. Торговый центр «Пассаж». Это вовсе не мегамол. Это — двухэтажный барак, часть окон которого была заделана двойными металлическими решетками, а другая — заложена кирпичом. Запасные двери, как водится, — на массивном замке. Огонь вспыхнул рядом с главным входом, и потому спасаться особо было некуда. Принадлежал ТЦ некому Геворкяну, который сдавал помещения в аренду и потому счастливо избежал наказания: сели пожарники и арендаторы.

Факт поджога экспертиза установила быстро — рядом со входом была разлита легковоспламеняющаяся жидкость, предположительно газолин, который в ходу у местных жителей. Огонь вспыхнул в 13.27.

И все время, пока я читал уголовное дело, говорил со свидетелями, следователями и потерпевшими, мне не давали покоя два вопроса: зачем это было сделано вообще и почему днем? Следствие так и не разъяснило столь циничный мотив преступления и его конечную цель.

«Пассаж», будучи избушкой, никой ценности не представлял: игорного заведения в нем не было, торговали там всяким шмотьем; пятачок земли, на котором он стоял, — в старой части города, застроенной хрущевками (элитные и торговые кварталы отсюда по местным меркам далеко), и такой маленький, что и автостоянку не построишь. Конечно, и в Москве жгут магазины, чтобы отомстить их собственникам, но — не покупателям, и потому красный петух бродит обычно по ночам, чтобы, не дай бог, не довести заказчика поджога до тяжкой статьи УК. А тут — все как-то нелогично.

«Сотовик» — это сеть магазинов, торгующих сотовыми телефонами, плеерами и проч. практически по всей республике. В день поджога в один из салонов «Сотовика» города Сыктывкар неожиданно приехала налоговая. По данным следствия, в магазине не нашлось всех необходимых документов, проверяющим сказали: накладные — в Ухте, в ТЦ «Пассаж». «Пассаж» сгорает через час. В штате ухтинского «Сотовика» тогда трудился некто С., неоднократно привлекавшийся за поджоги и в криминальном досье которого сказано о наличии психического заболевания — «пиромании». Он проверялся на причастность и к этому преступлению, даже был задержан на 10 суток, однако потом отпущен, потому как версия «Сотовика» стала непопулярной.

По данным прокурора Чекалина, в Воркуте (Республика Коми) совершались схожие преступления: среди бела дня поджигались разного рода заведения, принадлежащие бизнесменам, чем-то обидевшим местных братков. Вроде бы у этих братков был какой-то бизнес и с владельцем ухтинского «Пассажа» Геворкяном, что, правда, достоверно не установлено. В рамках этой версии были пойманы какие-то пацаны из Воркуты, приехавшие весьма не вовремя в ухтинские окрестности, чтобы заняться разведением скота. У них был найден муляж ручного пулемета, владельца игрушки арестовали, а потом традиционно посадили за обнаруженный при обыске патрон. Скот еще долго бродил вокруг города. А о версии забыли.

Эта версия как раз касается приговоренных к пожизненному заключению Пулялина и Коростелева, малолетние личности которых выглядят весьма сомнительно: оба преступную деятельность начали лет в 14, промышляли мелким воровством. В сентябре 2005 года эту парочку вместе с двумя подельниками задержали за кражу из магазина все того же «Сотовика». Взяли с поличным: злоумышленникам, видимо, не удалось вскрыть кассу на месте, решили взять ее с собой. Перекинули через забор, полезли сами, но альпинистский трюк обернулся конфузом — касса аккуратно приземлилась на капот автомобиля патрульно-постовой службы.

В силу того, что одна из рабочих версий поджога «Пассажа» была «грабительской» (чтобы под шумок вынести все, что успеется), задержанных за летающий кассовый аппарат проверяли и на причастность к этой трагедии. В ходе допросов Пулялин и Коростелев, которым на тот момент было 19 и 18 лет соответственно, предположили: у органов по «Пассажу» нет никаких реальных версий. И, очевидно, вспомнив сюжеты американских блокбастеров, решили поиграть со следствием. Придумали байку: кражи в «Сотовике» им заказали некие зловещие персонажи — Саид и Толстый. В обмен на «ценную информацию» попросили скостить срок за летающую кассу.

«Все это было озвучено на совещании при прокуроре Ухты, и следствие пошло на сделку, так как мы думали, что эти Саид и Толстый могут стать ключом к разгадке «Пассажа», — вспоминает зампрокурора Чекалин. Так что 15 декабря 2005 года воришки были приговорены ухтинским судом, как и договаривались, к условным срокам.

Начинается розыск Саида и Толстого — опера сбились с ног в поисках им неизвестных авторитетов. «Сколько времени и сил мы потеряли из-за этих малолетних придурков, просто представить невозможно», — сокрушается Чекалин. В итоге пришлось признать: «придурки» следствие попросту надули.

Дело, находящееся на личном контроле президента и генерального прокурора, оставалось нераскрытым: ни мотива, ни исполнителей, ни заказчиков... Запахло серьезными санкциями. Следователь по особо важным делам Республики Коми А.Н. Баранов, в чьем производстве находилось дело, уволился из прокуратуры. Нового следака не могли выбрать очень долго. В итоге назначили А. Власенко.

«Мы работали в одном кабинете, — поясняет Чекалин. — Власенко пересказал суть разговора с Ковалевским (на тот момент прокурор республики.– Р. Б.) — любой ценой раскрыть дело о «Пассаже» либо написать рапорт об увольнении».

В заявлении на имя генерального прокурора известный в Ухте бизнесмен Фахрутдин Махмудов сообщил, что в марте 2006 года один из высокопоставленных офицеров республиканской милиции обратился к нему с «деловым предложением», которое касалось бедственного финансового положения родственников сотрудника милиции: с ними нужно было поделиться.

Схема — типичная и не предполагающая размышлений, но Махмудов, приехавший в Ухту в 70-х годах прошлого века, получивший здесь образование, имеющий множество друзей и крупное по местным меркам дело (торговля стройматериалами, завод железобетонных изделий и все, тому сопутствующее), ответил отказом. Говорят, весьма резким.

Резкой была и реакция сотрудника милиции. Махмудову намекают, что с таким поведением можно и «в «Пассаж» вляпаться». Обо всем этом бизнесмен и пишет в Генеральную прокуратуру РФ, называя фамилию офицера: Ершов, УБОП Республики Коми. По этому поводу было даже отправлено депутатское обращение с просьбой разобраться. Разобрались или нет — неизвестно. Зато дальше — известная схема: возбуждение уголовного дела и заложники правоохранительной системы, чтобы «кошелек» одумался.

В конце апреля 2006 года уже знакомый нам любитель летающих кассовых аппаратов Пулялин не без участия им обманутых ранее оперативников «опознает» в родном брате Махмудова — Магомеде — одного из заказчиков грабежей магазинов «Сотовик» и дает по этому поводу показания как свидетель. В этой связи можно сделать только одно предположение: у членов семьи ухтинского олигарха, менеджеры которого разъезжают по городу на «Мерседесах» и «Ауди», неожиданно кончились мобильные телефоны.

Магомеда Махмудова задержали в качестве заказчика грабежей. Мера пресечения — арест. В городе — скандал. Пулялин рассказывает обо всем отцу, тот выходит на адвоката Махмудова, собирается пресс-конференция, на которой Пулялин заявляет: показания в отношении Махмудова он давал под давлением сотрудников милиции Малфеева и Ершова.

Зря, наверное, в Пулялине проснулась совесть — сразу же после пресс-конференции следователь Власенко задерживает его по подозрению в поджоге ТЦ «Пассаж». А за ним — и Коростелева. Им припомнили все…

С помощью угроз (об этом позже писали Пулялин и Коростелев в своих заявлениях) сотрудники МВД получили от них явки с повинной и добились показаний по поводу заказчиков поджога — Махмудова-старшего и его родственников.

«Лишь безграмотная фальсификация и спешка коррумпированных должностных лиц привели к тому, что не все моменты были учтены», — полагает прокурор Чекалин. Иначе рассудил бывший министр внутренних дел республики Силаев: в архиве МВД по РК можно найти приказ о поощрении сотрудников и награждении их орденами и медалями за «раскрытие» поджога ТЦ «Пассаж».

Впрочем, объяснимо, что этот праздничный приказ так и не был оглашен — дело стало рассыпаться. Подельники Пулялина и Коростелева по летающей кассе — Камышов и Бахматов — дали показания о том, что никто заказа на ограбление им не давал. (Бахматов заявил, что он сам лично спланировал грабеж.) Пулялин и Коростелев путались на допросах, у Махмудова-старшего не было мотива поджигать ТЦ и было алиби — все это привело к вынесению (июль 2006 года) постановления о прекращении уголовного преследования в отношении предполагаемых заказчиков поджога. Магомед Махмудов был освобожден из-под стражи, а суд решил, что он должен получить 30 000 рублей в качестве компенсации за нанесенный ему следствием ущерб.

Возня возней, а с «Пассажем» что делать? Пулялина и Коростелева, естественно, не отпускают; следователь Власенко выделяет в отдельное производство уголовное дело в отношении неустановленных лиц — заказчиков поджога «Пассажа». Зачем, спрашивается, если срок расследования не истек, дело предполагаемых исполнителей Пулялина и Коростелева еще не передается в суд, мало того — в нем, кроме признательных показаний, еще ничего нет? Смысл подобной несуразицы станет понятен через два года.

Пулялин и Коростелев продолжают отказываться от чистосердечных признаний. Других доказательств просто не существует. Нет — значит, будут. «Тут начинается самое интересное, — рассказывает Чекалин, — фальсификация. Подделывается протокол допроса свидетеля Хозяинова, из которого пропала фраза «опознать не могу». (В деле есть заключение эксперта о подделке подписей не только этого свидетеля, но и других.)

Хозяинов — сотрудник милиции. В момент пожара он находился рядом с «Пассажем», и следствию был интересен только как человек, который помог установить время возгорания. Вместе с тем Хозяинов пояснил на допросе: он видел, как из здания выбегали два человека, которых опознать он не может. А потом, из протоколов, выяснилось, что уже может — как раз Пулялина.

«Хозяинов вместе со мной отрабатывал Пулялина по делу о «Сотовике» в 2005 году. Странно, что при общении с ним в ИВС он его не узнал. А вот через год вдруг опознал», — говорит Чекалин. «Обо всех фальсификациях с самого начала знали сотрудники Ухтинского ФСБ. Я лично докладывал эту информацию начальнику отдела УФСБ по Ухте Жойкину Сергею Викторовичу». Помните: ФСБ тогда начала таинственную проверку, которая стала причиной отмены оправдательного приговора и результаты которой неизвестны?

Еще о подтасовках… На месте преступления были найдены бутылки якобы из-под зажигательной смеси. Оставим вопрос, как они могли уцелеть, находясь в эпицентре пожара, но на фотографиях ясно видно: на расплавленных емкостях — расплавленные же крышки. Однако к делу приобщаются и другие крышки, совершенно целые, обнаруженные во дворе «Пассажа». С этих вещдоков непостижимым образом ухитряются не снять отпечатки пальцев и не провести экспертизу возможно оставленных преступниками потожировых выделений. Но утверждается, что их выбросили Пулялин и Коростелев. Хорошо, пусть так — спишем на головотяпства. Но как быть с орудием преступления — то есть с самими бутылками? Сначала подозреваемые давали чистосердечные признания о том, что их емкость полтора литра, а потом такие же чистосердечные, что пять. Очевидно, показания должны были соответствовать вещдокам… Вообще вы можете себе представить, что нужно делать с людьми, чтобы они так «раскалывались» по первому зову следствия и признавались в таком диком преступлении?

В целом же таких несостыковок навалом. Чтобы перечислить их все, нужно выпустить газету объемом с уголовное дело — более 50 томов.

Закончить весь этот кошмар мог бы эксперт из Института криминалистики Центра специальной техники ФСБ, который провел психолого-физиологические экспертизы: полиграф с вероятностью более 90% показал — Коростелев и Пулялин к поджогу не причастны. Эксперт потом выступал на процессе и был весьма удивлен, когда в первом случае его заключение было признано допустимым доказательством, а во втором — почему-то нет.

Но точку в расследовании, несмотря на отсутствие доказательной базы, отказ обвиняемых от признательных показаний, фальсификаций и данные экспертиз, поставил заместитель прокурора республики В.С. Саттаров, который, ознакомившись с десятками томов уголовного дела фактически за сутки, подписал обвинительное заключение и направил Пулялина и Коростелева в суд.

— Как снять неугодного прокурора— ФСБ уходит в тень— Таинственная записка, или Возмещение расходов на сумму 105 рублей— Авторитет Пичуга, или Разводка оперов— Комментарии главы Республики Коми, следователей и потерпевших