Комментарии

Александр Васильев,адвокат, представитель организации «Русский вердикт»:

— Все происшедшее четко делится на два действия: первый — вывешивание этого самого баннера, второе — драка с сотрудниками милиции. К последнему у меня, естественно, однозначно негативное отношение. А вот в вывешивании баннера, в отличие от сотрудников милиции, я не вижу ничего ужасного. Я не знаю такого закона, который запрещает на стадионы проносить какие-либо баннеры.

Содержание этого баннера совершенно понятно и прозрачно. Текст его вы видели: «Узники совести, вы не забыты». Проще говоря: «Давайте поддержим политических заключенных».

—Есть мнение, и оно было активно поддержано СМИ, что данный баннер был откровенно националистического содержания.

— О подобном могут говорить только не совсем здоровые люди.

— Но вы же не станете отрицать, что на баннере были размещены названия, скажем так, весьма «патриотических» организаций: «Русский вердикт», «Белая память» и «Русский образ»?

— А что в них плохого? Более того, я, как человек, имеющий отношение к мероприятиям, посвященным защите прав политзаключенных, могу откровенно сказать: если бы желание поддержать политзаключенных изъявила «Хельсинкская группа» или общество «Мемориал», они тоже были бы включены в этот баннер.

— Вы серьезно об этом говорите?

— Да. Можете считать это официальным предложением указанным организациям принять участие в мероприятиях, посвященных поддержке политзаключенных. В данном случае идет протест против самого факта наличия в государстве политических заключенных. Здесь не важно: левый ты или правый. Любой заключенный, на судьбу которого повлиял не уголовный закон, а политический заказ, — позор для государства. Для нас в данной ситуации нет особой разницы между человеком, осужденным по 282-й статье, и, например, нацболом. Этот баннер посвящен всем политзаключенным. Понятие «политические узники» достаточно широкое.

Илья Горячев,представитель движения «Русский образ»:

— О данной акции мне ничего не было известно. Да, было объявлено о проведении всероссийской акции в поддержку политзаключенных. Далее люди в силу своей сознательности претворили ее в жизнь. Например, баннер с подобным содержанием, только надпись на нем была сделана от руки, был вывешен на стадионе в Самаре. Кстати, об этом я узнал от журналиста «Советского спорта». От него же я узнал, что такой же баннер был вывешен и в «Лужниках» на матче ЦСКА — «Спартак». Но, правда, там его никто не видел или просто не обратили внимание. Это была такая сетевая акция: «День политзаключенного». Все готовились автономно.

Трибуны всегда использовались для выражения собственного мнения. Причем всеми политическими силами и не только в России. Например, в той же Италии — на трибунах одна политика. Сильвио Берлускони борется за лидеров фанатов — это же гигантская целевая аудитория, гигантский электорат. Братья-славяне сербы также весьма активны в этом плане. Да, нужно учитывать ту вещь, что все-таки в Европе, особенно в южных странах, народ очень легок на подъем. Что называется, «по щелчку» на улицы выходят десятки тысяч людей. Случись во Франции подобие закрытия Черкизона, то половина Парижа уже бы была в огне. А у нас — ничего. «Левый фронт» вынужден прикладывать все свои усилия, чтобы вывести в знак протеста пару сотен человек. Такое ощущение, что у нас, как в фильме «Обитаемый остров», стоят излучатели послушности…

С другой стороны, в данной истории особой политики-то и нет. Когда на секторе растягивается баннер: «С днем рождения, Владимир Вольфович» — вот здесь политика. А это социально-гуманитарная акция. В тот же день проводилась акция «День славянской трезвости». И что, если бы на трибунах появились баннеры антиалкогольного содержания, вы бы тоже назвали это политикой?! Что плохого в поддержке политзаключенных?

—Насколько эффективно баннерное «воздействие»?

— Околофутбольная секторная активность очень эффективна, на мой взгляд. Ну ведь мы сейчас с вами сидим и разговариваем по этому поводу. Значит — вещь очень эффективная. Да, клубы стараются уйти от всех этих историй, держаться в стороне. Но все остальные силы пытаются и будут пытаться использовать футбол как площадку для выражения своего мнения по громадному спектру вопросов. Причем не только в политическом плане, но и по социальным и гуманитарным вопросам.

Арсений Рогинский,председатель правления международного правозащитного общества «Мемориал»:

— Согласен с тем, что наличие политзаключенных — позор для государства. Но сомневаюсь, что разумно использовать футбольные матчи для политической агитации.

Я в свое время любил спорт больше всяких других публичных действий. Как мне казалось, только в спорте не может быть лжи… Это была отдушина правды. Но правды такой — внеполитической. На данный момент спорт стал политизирован. Но, и это мое личное мнение, трибуны стадионов — не совсем уместное место для обозначения своих политических взглядов.

— Представитель правозащитной организации, скажем так, националистичсеского оттенка предложил вам поучаствовать в подобной акции… Ваш ответ: да или нет?

— В целом я лично разделяю подобное отношение к политзаключенным, но только надо, во-первых, собраться и определить, кого мы считаем политзаключенными, совпадает ли у нас взгляды. Да — мы сходимся в лозунге, но наверняка насыщение его содержания — разное.

— То есть вы не отрицаете возможность некоего сотрудничества с представителями правых организаций?

— Все это надо обсуждать. Мы всегда готовы к переговорам. Все предложения будут рассмотрены и обсуждены, кроме обращений откровенных нацистов.

Александр Шпрыгин, президент Всероссийского объединения болельщиков:

— Да, возможно, трибуны остались единственным местом, где привлекая массовое внимание и без особых затрат можно выразить практически любое мнение. И политическое в том числе. Слава Богу, у нас в стране стабильная ситуация. Еще года два — и такого внимания к фанатским баннерам не будет. Взгляните на ситуацию в Европе. На тех же Балканах или в Италии почти на каждом матче можно наблюдать подобное. Но пресса не обращает на это внимание. У нас же пока это ноу-хау. Конечно, все зависит от степени скандальности лозунга. Это может быть актуальным, если такие случаи будут не постоянными, а скажем, раз в полгода, — то такое «рекламное» место будет востребованным. Единственное — не надо делать из трибуны постоянную агитационную площадку.

Были и раньше примеры политики на трибуне. Скажем, тот же баннер про Бронзового солдата на матче с Эстонией или динамовский «С днем рождения, Владимир Вольфович». Но все это в меньшей степени имеет политическую подоплеку, нежели плакат на матче «Локомотив» — «Динамо». Владимир Вольфович, например, — болельщик «Динамо».

Но я не исключаю и провокаций со стороны неких политически или социально направленных личностей. Опыт последних двух лет показал, что через обычный кусок материи и содержащуюся на нем информацию можно заниматься политикой. Поставив этим все движение болельщиков под угрозу. Фанклубы должны сами заняться этим вопросом. И не допускать подобного. На трибуне нужно поддерживать команду, а не играть в политику.

— Баннеры вроде «Где зарплата» или «Повысьте нам пенсию» невозможны?

— Знаете, в Тольятти, например, такое возможно. Там просто почти все болельщики — работники завода, градообразующего предприятия. В Приморье может появиться лозунг вроде «Даешь правый руль». А в том, что трибуна может стать глобальной медийной площадкой, мы сильно сомневаемся.

Сергей Хохлов, генеральный директор рекламного агентства «Made»:

— Баннеры на трибунах — весьма действенная вещь. И в противостоянии болельщиков, и в социально-политическом плане. В любом случае они вызывают определенный общественный резонанс. Вспомните, например, историю с игроками ЦСКА, которых стали забирать в армию. Тогда на трибунах появились баннеры, мягко говоря, с просьбой пересмотреть сложившуюся ситуацию. Резонанс после этого был весьма серьезный. А иначе и быть не могло. Ведь, во-первых, баннеры на трибунах видят зрители на стадионе. Во-вторых, их изображения выкладываются в интернете. В-третьих, весьма серьезный пиар-контекст, который возникает в результате обсуждения содержания данных артефактов. Если подобное творчество болельщиков не было бы эффективным, то не существовало бы само понятие «баннерная война».

— На матче «Локомотив» — «Динамо» был вывешен баннер совсем неспортивного содержания: «Узники совести, вы не забыты». Как вы думаете, подобная тенденция может получить свое развитие?

— Думаю, что баннеры с политической и социальной нагрузкой на трибунах будут появляться все чаще. Если бы они были вывешены где-то в ином месте — где-нибудь на мосту, то резонанс был бы не такой большой. Молодые люди, которые устраивают подобные перформансы, видят их эффективность и наверняка продолжат, несмотря на запреты властей.

— Учитывая непростую социальную ситуацию в стране, вы можете предположить, что вскоре на трибунах появятся транспаранты с надписями: «Верните нам работу» или «Руки прочь от правого руля»?

— Вполне. И, скорее всего, потому, что иными легальными способами люди не могут выражать свою позицию.

— А вы сами не рассматривали трибуны как рекламную площадь?

— Мы любим нестандартные ходы. Но есть определенные этические нормы. Клиента, представляющего водочный бренд, мы, скорее всего, попытались бы отговорить от подобной идеи. Всему нужно свои место и время. Если же к нам обратится, например, представитель производителя спортивной экипировки, то почему бы и не попробовать данный вариант.

1. Не свидетельствует ли это, что ультраправые и националистические организации, более консолидированные и активные, чем представители демократического и правозащитного движения, пытаются перехватить либеральные лозунги и ценности для решения своих задач?

2. Не могут ли подобные акции быть частью скоординированной политики по сближению в глазах населения маргинальных политиков ультраправой направленности с политиками, оказавшимися благодаря государству на обочине общественного процесса, но исповедующими демократические и либеральные ценности? Итог — дискредитация любой несистемной оппозиции.

3. Насколько неумелые действия правоохранительных органов, не способных раскрывать сложные преступления с националистическими и экстремистскими мотивами, позволяют создавать из представителей ультраправого движения осужденных не за то, что они совершили, а за то, что им «нарисовали» образ мучеников и политзаключенных?