О харизме пингвинов,

Меня так грузит эта стройка века, развернутая в регионе Сочи, что я не сплю уже четыре ночи и потеряла облик человека. И если неуемный Быков Дима не отстрелялся вдруг каким-то чудом по этому вопросу — ждать не буду, гражданским зудом вся руководима. (Димон, я признаю твою корону, не наслежу и ничего не трону. Давай считать, что это — антреприза, гастроль в любимом жанре эпикриза.)

Я долго не была там, врать не стану, хоть раньше каждый год, считай, бывала: дорога до и после перевала, изучена и Красная Поляна… Ни дельтапланы, ни катамараны, ни лыжи там меня не привлекали, хотя вокруг какие-то порхали, но мне-то это все по барабану. Я ездила туда по делу, срочно — хоть дело в Сочи тоже очень сочно.

Ну что сказать — субтропики, жарища. Черешня, вишня, алыча, купаты. Какие-то разутые солдаты; чуток в сторонке — кислое винище, в тенечке, хоть залейся, по дешевке. Еще отрада путника — хинкали. Но и они меня не привлекали, поскольку, говорю же, — как в духовке. Короче, в горку, с горки, справа, слева — исхожено, от Хосты и до Рицы. И, как в простом народе говорится, хоть тресни — но не знают там бобслея. Там на каток не ходят даже дети, и биатлона сроду не видали… Шашлык, купаты, «Твиши», «Цинандали», чурчхела, да, и как их там, ну эти… Рапаны, обитатели глубин! Воспетые в былинах афалины… Дельфины, блин, а вовсе не пингвины! Какие на фиг санки и трамплины?! И где его поставить, тот трамплин?

Но почему в конце концов не в Сочи — кто прикуп знает, любит и умеет? Кто от нулей бессчетных не немеет и просто, ну поймите, очень хочет! Кто в кимоно весь кодекс самурая, весь наизусть, к тому же уголовный… А что нули? Объект весьма условный. Туннель в горе? Резвяся и играя! Ах, два туннеля? Сколько миллиардов? Аэродорм? И это пригодится. Кому он на хрен нужен? Скажем, птице. Не любите вы птиц. А в бакенбарды?

…И вот сидишь в нирване на татами, сосредоточив на пупочной грыже весь ум и честь, и мысленно на лыжах летишь и повторяешь: сами, сами… Давайте сами, пацаны, а ну! Чтоб нам не стыдно было за страну.

Конечно, есть места похолоднее. Русь велика, чтоб не сказать — громоздка. Но раз уж мы такие отморозки — не все ли нам равно-то, по идее? Храм на болоте, трассу на соплях и стадион на зависть китаезам. Что делать с ним потом? Какая проза! А впрочем, могут дать совет в Чилях.

Да, по идее — чучелом ли, тушкой — по нацидее нашей суверенной (сравним ее, пожалуй что, с геенной), мы, солдатушки, бравы ребятушки, — сумеем все. И реки перебросить, и квас на экспорт в баррелях считать, в Тбилиси через Турцию летать и все отдать, когда страна попросит, выращивать в Норильске кукурузу, когда в Москве забудут слово «булка», писать в графе «национальность» — «лузер», и, зарядив говном отцову «тулку», вот этим самым в белый свет стрелять…

О спорт, ты — мир! Берлин тридцать шестого! Какие ракурсы, масштабы и харизма! Есть, черт возьми, через какую призму законы Стиля изучать Большого.

А пощипав рекламную братву, легко найти ребят голубоглазых, что небеса покажут нам в алмазах и распиарят жухлую ботву. Здесь закалится пишущая сталь покруче фрау Ленни Рифеншталь.

Задрав штаны, а с ними и тарифы, в конце туннеля в десять миллиардов зажгите свет своей ОлимПИАРды, чтоб знал народ: еще могучи мифы. И общий наш великий Беломор не одолеет дядька Черномор!