Канны: то, что Доктер прописал!

Канны впадают в ребячество. И делают это столь заразительно, что даже самые устойчивые циники и отъявленные синефилы сдаются и с готовностью честного детсадовца готовы пролить слезу… сквозь смех. И где? На мультике?

Респектабельный 62-й летний фестиваль-дедушка напрочь отвергает устои и правила. Киноконсерваторы сокрушаются: мультик открывает солиднейший смотр мира. Актеры раздражены: кто же пройдет по красной лестнице? Неужели вы думаете, что толпы киноманов, как обычно, будут занимать места на Круазетт со своими складными лесенками-стульчиками-зонтиками — дабы лицезреть... кого? Кого вы им покажете? Рисованно-компьютерного старикана Фредриксена? Да у нас у самих есть такой дедушка (варианты: сосед, продавец в киоске…).

Перед показом фильма «Вверх» для прессы на сцену зала Дебюсси вышел директор фестиваля Тьерри Фремо. Предложил всем надеть 3-d очки для просмотра. После чего начал фотографировать необыкновенно очкастый зал. Зал отвечал ему тем же.

«Вверх» — история любви. Восхитительно наивная, сентиментальная. Свободная от канонов хрестоматийного мультика. Благодаря иронии вышагнувшая за пределы лекал детского мульткино. Режиссер фильма Пит Доктер рассказывает, что основной креативной идеей фильма стали подробности из собственных детских воспоминаний-ощущений (тут ему серьезно помог сорежиссер и автор сценария Боб Питерсон). Доктер всегда полагается на собственные впечатления. Ведь и его уродски-очаровательные персонажи знаменитой «Корпорации монстров» возникли из детских страхов, которые шептали на ночь про монстра, спрятавшегося под кроватью.

«Добрый Доктер» вообще не делает различий для своих героев, полагая, что в хорошем кино зритель может сочувствовать и отождествлять себя с «игрушкой», «монстром» и даже с «роботом-мусорщиком» («Валли»).

Что же произошло со стариком Фредриксеном? Всю жизнь он продавал воздушные шары, а мечтал об одном — предпринять волшебное путешествие в Южную Америку. Эту мечту разделяла и его жена Элли. Да все какие-то проблемы… Вот жизнь и прошелестела незаметно (этот бессловесный, страшно трогательный «шелест» — описание жизни супругов Фредриксенов — одна из лучших глав фильма).

Элли умерла. А Фредриксен передвигается с помощью палки на четырех «колесах» — теннисных шариках, и подкручивает слуховой аппарат, если кто-то ему надоедает. На дом наползает гигантская стройка. А самого ворчливого и упрямого пенсионера решено отправить в дом престарелых. Уж и санитары прибыли. Вот тогда-то престарелый продавец шаров — по сути, продавец воздуха, детских грез — через каминную трубу надувает сотни шаров… И на глазах у изумленных прохожих дом со всем скарбом и цветочными горшками на окнах взлетает в поднебесье…

Нет, нелепо пересказывать содержание. Не буду. Примерно то же, что описывать музыку или балет. Число фуэте никак не передаст атмосферы спектакля. Скажу лишь, что в сюжет и изображение вплетены темы и цитаты из десятка известнейших мультфильмов, сказок, игровых картин. От «Волшебника страны Оз» до «Трио из Бельвилля» Сильвера Шомета, «Блуждающего замка» Миядзаки. Есть даже привет Юрию Норштейну, которого и диснеевцы, и пиксаровцы (фильм создан двумя лучшими студиями мира) почитают: в одном эпизоде дом влетает в туман, и на него двигаются непонятные и оттого пугающие «некто».

В качестве стиля картины были избраны старые комиксы из «Нью-Йоркера». Прототипами главных персонажей стали известнейшие актеры. 78-летний продавец воздушных шаров Фредриксен похож одновременно на мягкого, чуть оплывшего оскароносного комика Уолтера Маттау и волевого «отважного капитана» Спенсера Трейси.

Создателям фильма удалось невозможное: снять картину для эстетов (несмотря на карикатурный стиль, дизайн картины безупречен) и самого широкого зрителя. Аттракционная сущность кинематографа жестко подчинена выверенной эмоциональной кривой. Словно зрителя с самых первых кадров берут за руку и вводят в трехмерное пространство фильма. Тихая кульминация сдвигается ближе к финалу, когда — в конце путешествия — Фредриксен обнаруживает свой детский альбом («Приключения нас ждут повсюду!»), в который вклеены их семейные фотографии с Элли. И на последней странице ее рукой написано: «Спасибо за путешествие!».

Авторы следуют завещанию бога анимации Уолта Диснея: «На дне каждой улыбки вы должны найти каплю слезы».

Итак, анимация не менее активно, чем документальное кино, из года в год расширяет сферы влияния, вторгается в пространство запредельных искусств. Да и где эти пределы?

Напомню, что Канны в последние годы все чаще приглашают в основной конкурс анимационные работы. «Персеполис» — история взросления иранской девушки — был отмечен специальным призом жюри; «Вальс с Баширом» — о травмах Ливанской войны — после Каннов завоевал Гран-при фестиваля в Токио и был номинирован на «Оскар».

Стоит заметить, что направление на расширение смысловых и визуальных рамок полнометражной анимации, которое сегодня взяли ведущие мастера мира, в России еще с начала 90-х пытался продвигать Александр Татарский. Тогда его полнометражный фильм «Прибытие поезда», в котором анимация вышагивала из детской песочницы, устремляясь на просторы захватывающего кино про историю страны, — не состоялся в связи с отсутствием средств. А недавний замысел «Безумные волосы», в котором фантастические события вершатся в 40-е годы и стилистика ретро обыгрывается сюжетом и гэгами, — Татарский не успел снять. Его ученики со студии «Пилот» после смерти мастера хотели было осуществить его идеи... Но тут снова — денег нет... Так что нам остается лишь аплодировать. И сожалеть, что, в отличие от Запада, у нас деньги и талант — вещи несовместные.

И вот церемония открытия 62-го Каннского кинофестиваля. Круазетт, нисколько не меньше, чем обычно, заполнена народом. В числе отличий от «нормальной» церемонии помпезного форума — дети на знаменитой каннской лестнице. Сегодня им «вход не запрещен». Но дресс-код соблюдается, невзирая на возраст. Юные джентльмены — в бабочках и смокингах, леди в лакированных туфельках и пышных нарядах солидно шествуют на показ. А председатель жюри, строгая и суховатая Изабель Юппер, будто специально нарядилась в платье феи — розово-жемчужное с газовыми крылышками. Еще одно отличие — огромное число разноцветных шаров — важнейшего атрибута картины «Верх». Это море людей с шарами сильно напоминает майскую демонстрацию недавней советской поры. На каждом шаре надпись «Вверх!». По-английски — «UP!». Чистый цирк. И кажется, подуй ветерок посильнее, вся толпа: зрители, актеры, дамы в вечерних туалетах, фотографы в смокингах — унесутся в облака следом за главным героем фильма.