Вечность — прерогатива неодушевленных предметов. Вот Рим, например, Вечный город. А Венеция – увы. Венеция – уплывает. В море. Вода по сантиметрам проникает в город, как незаконный иммигрант, вытесняя коренных жителей — улицы, дома,...
Вечность — прерогатива неодушевленных предметов.
Вот Рим, например, Вечный город. А Венеция – увы. Венеция – уплывает. В море. Вода по сантиметрам проникает в город, как незаконный иммигрант, вытесняя коренных жителей — улицы, дома, мосты...
Пока это почти незаметно. Веселы люди, шумны маскарады, крикливы гондольеры, и яркая реклама созывает туристов со всего мира. Но посмотрите на город в тишине, в час, когда ночь уже ушла, а день еще не пришел, когда уличные фонари уже погасли, а рассвет еще не зажегся.
В сумерках отчетливее видны следы невечности…
Когда на улицах и площадях еще не появились толпы, то царствует там тень. Беды грядущей. Город без людей всегда печален. А город погибающий – вдвойне.
Почему же на Венецию все смотрят глазами маскарадов? Сквозь маски смеха и беспечности лихой. Странно, почему не слышны крики: «Гибнет Венеция»? Чтоб не пугать туристов? Иль праздность так слепа?
Вот так ведь и Помпея жила, не думая о завтра, пока оно не превратилось в пепел.
А может, это только мы так чутко чувствуем невечность? И, где б ни находились, мы чутко слышим боль?
Спасибо, теперь на почту вам будут приходить письма лично от редакторов «Новой»